мешок за плечами, на лице улыбка и добрые-предобрые глаза. Змея уже было устремилась съесть этого человека, да только оказалось, что есть его нельзя – в глазах змеи человек этот окрашен был не в желтый, а в зеленый цвет. Неужели праведник? Неужели никому не завидует? Это было правдой – последний человек в этом мире никогда никому не завидовал и никогда (ну или почти никогда) не грешил. Тогда богам ничего не оставалось, как забрать змею к себе на небеса и глубоко задуматься над тем, что делать дальше. Ведь когда закончится жизнь последнего человека на Земле, человека праведного и независтливого, то Земля совсем опустеет. Спрашивается, что же думали боги раньше, когда посылали змею на Землю. А раньше они не знали, что в ком-то еще не поселилась зависть и грех кем-то еще не завладел (ну или почти не завладел). Долго думали боги и решили они так: пусть этот последний человек на Земле идет в Африку, там пусть найдет самое большое дерево, заберется на его макушку и будет оттуда кидать вниз плоды этого дерева – гладкие орехи. Так и поступил независтливый праведник, послушный воле богов: пошел в Африку, нашел дерево, забрался на него и стал кидать вниз орехи. Из орехов стали получаться люди – мужчины и женщины. От них пошли еще люди, и еще, и еще… Жизнь вернулась на Землю. Жизнь оказалась неистребима. Впрочем, вместе с жизнь очень скоро вернулись греховность и зависть. Они тоже оказались неистребимы. И даже богам ничего не оставалось, как признать это.

Сказка пятницы

Бедному мальчику сироте в его деревне было очень трудно, неуютно, грустно. Пока мама его была с ним, хоть и бедно было, а все же чувствовал себя сирота в безопасности. Но вот не стало мамы. Хворала она, все кашляла, а потом и кашлять перестала – устала кашлять и ушла туда, откуда никто не возвращается. Тогда стали все обижать сироту. Куда он не приходил, отовсюду его гнали. Своего же дома у бедного сироты никогда и не было. А мы с вами знаем, что если кого гонят в мире людей, то обретает он спокойствие где-нибудь подальше от этого мира. Тому, кому хорошо в доме, в лесу плохо – страшно, темно, сыро. Но тому, кому в доме плохо, тому в лесу будет хорошо. Так повелось испокон веку. И не то, что бы наш сирота знал это, однако как-то это чувствовал. И повинуясь чувствам, вышел он как-то из деревни и пошел к дальнему лесу, куда даже мужики деревенские ходить боялись, потому что там жил Леший, а Леший не любил гостей. Несчастному же сироте было все равно – Леший так Леший. Пусть, если захочет, этот Леший съест его, пусть в землю закопает, утопит в луже лесной или повесит на ближайшей сосне. Теперь уже все равно, ведь жизни не стало, когда не стало мамы. Нет месте среди людей сироте, пусть и вовсе тогда на земле места не будет. Так думал мальчик, когда приближался к лесу. Лес стоял стеной, и казалось, что он хмурится, едва завидев сироту, одетого в какое-то тряпье. Даже Солнце возле леса стеснялось светить и греть во всю мощь. Даже ветер медлил со своим дуновеньем. Птиц же в этом лесу не было вовсе – страшен был этот лес. Но страшнее была деревня, оставшаяся позади и в прошлом. И шагнули сирота за опушку темного леса. И пошел, не разбирая дороги, и очень скоро в глубине среди вековых сосен увидал избушку и сидящего подле нее старика – зеленого всего, обросшего волосами и очень грязного. Но не испугался сирота, а подошел к старику и поклонился в ноги. Леший – а это был именно он – поклонился в ответ и пригласил мальчика в избу. Там велел строго Леший сироте навести порядок в горнице, печку протопить, наносить воды и сварить кашу. Мальчик к труду был приучен, все сделал, что велел ему Леший, а потом по велению Лешего лег спать. На утро все повторилось – вновь велел Леший прибираться в избе, печь топить, воду носить, кашу варить. И все исполнил сирота. Так продолжалось ровно неделю. На седьмой день Леший вытащил откуда-то сундук, открыл крышку, а там золото да камни драгоценные. Дал он все это богатство сироте и велел возвращаться в деревню. Мальчик повиновался. А когда вернулся, то деревни не узнал. Жили там люди другие совсем, не те, что прежде. И себя сирота, стоило ему посмотреться в воду, не узнал тоже. Но быстро догадался – прошло не семь дней, а семь лет. И за эти семь лет все изменилось. Никто теперь из деревни его не прогоняет; напротив – все ему рады. А он богат, красив, но главное – добр и мудр. Стал юноша жить в своей родной деревне в радости и в почете. И с той поры всем известно: сирота, гонимый и слабый, в конечном счете всегда достигнет благополучия.

Сказка субботы

И в эту субботу в городе все готовят кашу. Так издавна заведено, что первую субботу месяца жители города посвящают приготовлению этого замечательного блюда из манной, ячневой или гречневой крупы. Каша варилась в каждой кухне, и из каждой трубы шел такой чудесный запах, что даже очень сытый человек останавливался и подолгу принюхивался, глотая слюнки. Что уж говорить о людях голодных, которых судьба заносила в город в субботу, – бывали даже случаи, что эти люди от голода падали в обморок. Хорошо еще, что горожане наши – сплошь народ добрый, всегда готовый помочь и уж чем-чем, а кашей поделиться всегда рады: хоть манной, хоть ячневой, хоть гречневой. И самое главное, чего горожане в первую субботу каждого месяца стараются не забыть заранее приготовиться масло. Все ведь знают пословицу о том, что кашу маслом не испортишь. И наши горожане тоже знают эту пословицу. Но не только согласной ей заранее к первой субботе месяца готовят масло для каши, а еще и потому, что как-то раз случилась одна история. А причиной случившегося стало как раз то, что одна хозяйка забыла к субботе заранее купить масла. Уже поставила молоко в печь, уже крупу приготовила – ячневую. Да вспомнила, что маслом не запаслась. Ринулась в лавку, что была напротив ее дома, одна лавка была закрыта – хозяин варил кашу и, чтобы не отвлекаться, запер все двери. Побежала тогда незадачливая хозяйка на соседнюю улицу, где были сразу четыре лавки,