Туманные ворота, ведущие к загадочному Арраху, все еще висели: шагни в них, и прошлая жизнь исчезнет навсегда. Там в прекрасных далях наверняка есть города лучше чем Пекин и девушки красивее Янь. И нет таких скотов, как Сен.

Но Ли не мог вернуться. Он предпочитал сгореть в школе Пекина.

Ли метнулся к телефону сквозь пламя, ощущая огненные языки на теле.

– Дежурный слушает.

Краем уха Ли услышал звон разбиваемого стекла и рев полыхнувшего огня. Кажется, Ли знал, кто устроил поджег. Это был Сен и его банда. Сбежать – значит расписаться в собственной трусости и ничтожестве.

Нет, только не это!

– В школе номер 26 пожар. – Ли чувствовал, что еще есть время прыгнуть в окно и остаться в живых.

Впрочем, Сен и его ублюдки наверняка ждут снаружи. Они думают, что Ли – это крыса, бегущая с корабля.

Сволочи! Ничего, нужно только вызвать пожарных, а потом поглядим, кто это здесь не достоин Янь!

– Полный адрес школы и ваше полное имя.

Ли сказал.

И в тот же миг подгоревшая балка рухнула вниз, придавив парня.

Doc006

Космос – это мечта шофера! Я просто обалдел. Какие там, к чертям, звездные дороги и сверхскоростные трассы! Если это все и было, то я ничего такого не заметил. Это все равно, что очутиться на бескрайнем корте в машине «Формулы 1» и мчаться в любую сторону хоть с закрытыми глазами. И ощущение скорости полета или иллюзию этой скорости компьютер Алланы имитировал отлично! Настоящий ветер трепал мои волосы и одежду. И звезды на мониторе неслись мне навстречу, точно рой светлячков в ночи. А я набирал скорость, закладывал виражи, делал сальто и хохотал, как безумный. Машины – это моя первая любовь. Летающая квартира Алланы, похоже, – вторая.

Не нужно было крутить проклятую баранку. Просто управляй телом, кончиками пальцев, одной мыслью! Я и не знал, что такое возможно. Это такое счастье – мчаться на скорости и нырять в метеоритный дождь.

Когда-то я видел такое в кино. Мол, стоят наши астронавты у пульта управления и кнопочки тычут, а мимо вальяжно пролетают астероиды и лишь изредка комета пронесется. Фантазеры, блин! Все совершенно не так! Ощущение бездны, раскинувшейся во все стороны – это совсем не страшно. И метеоритный дождь – это похлеще, чем компьютерные тренажеры, оставленные на Земле. Кто бы сравнивал! Здесь все было реально. Вмажется такой камушек размером с Москву в мой пилотируемый кораблик, мало не покажется... Камушку... Или мне. Это как столкнемся.

А вот нырнуть в метеоритный поток минуты на три и тут же вынырнуть обратно – это класс! Главное, идти рядом с дождем, параллельно и сильно в него не углубляться. Конечно, от свиста пролетающих метеоритов сразу закладывает уши. И каменюки эти в основном летят роем, как пчелы. Но есть среди них и сумасшедшие, не желающие передвигаться ровными колоннами: они носятся, как бешеные осы, бестолково нарезают круги, а иногда даже начинают лететь в обратную сторону. Вот эти шальные метеориты в потоке и есть самые страшные убийцы.

Я три раза опускал свой маленький корабль в этот поток. Более сладостных минут я не испытывал никогда в жизни! Сначала сознание растекалось по поверхности корабля. Я ощущал все своей шкурой, точно я – это и есть летящая в космосе квартира! А вокруг бесновались метеориты. Это было похоже на танец с волками, на атаку под шквальным пулеметным огнем: нырнул – вынырнул, пробежал – и залег. Сердце колотилось так, что, наверное, его грохот был слышен в самых крайних точках Вселенной.

– Ты что творишь, зар-раза!

Голос долетел сквозь космическую мглу, и я не сразу понял, кому он принадлежит. От неожиданности я вздрогнул и перестал чувствовать корабль.

На меня злобной фурией налетела Аллана. На этот раз меня не изолировали в кабине душа, не стрельнули в грудь каким-то транзистором и даже не вмазали по морде невидимыми руками.

Аллана – эта девушка мечты – просто спихнула меня, вышибла из кресла сильным ударом плеча. Ничего себе! Вообще-то, это именно я – десантник, а не какая-то там инопланетянка! Я вскочил на ноги и хотел задать хорошую трепку этой зарвавшейся девчонке. Но не успел.

Нашу уютную квартиру тряхануло так, что самонадеянная Аллана сама вылетела из кресла и была прижата к соседней стене, как, впрочем, и я сам вместе с собакой.

Затем нас перевернуло и швырнуло на потолок. Зацепиться тут было не за что, и я невольно позавидовал мухам: отчего это люди не летают?

Третий удар был самым эффектным. Корабль обернуло трижды вокруг оси. Подобной «болтанки» я не испытывал с детских времен, когда любил всякие аттракционы. Золотое у меня было детство. Мы все тогда мечтали стать космонавтами. Помню, как отец мне говорил тогда: «Космонавты – это такие люди, которые каждый день прыгают сто раз на скакалке, отжимаются от пола, подтягиваются на перекладине, едят овсяную кашу и вареный лук. А еще они вертятся на тренажерах, чтобы легче переносить невесомость». Самым ужасным было, конечно, прыганье со скакалкой. Но парни смеяться не стали, а просто, выяснив, что я готовлюсь стать космонавтом, зауважали. Овсяная каша и лук были моей второй высотой. А третьей – аттракционы. Я выползал из «ромашки» абсолютно зеленый и долго потом хватал воздух ртом. Увы, космонавтом я не стал. Подрос – и поумнел. Но, видимо, ничто в жизни не проходит бесследно...

Аллана рухнула в кресло и потеряла сознание. До чего же хрупкий народ эти бабы! А еще – вредные. Стоило ли отрывать меня от полезного занятия, чтобы испортить такую хорошую летающую машину? У меня между прочим водительские права имеются на все четыре категории. Я – ас, а не водитель. А тут какая-то недотепа решила спасти меня от метеоритного дождя. Ага, помогла, называется. Вечно эти бабы поперек батьки в пекло лезут, а потом ноют: защити, ты же сильный! Ну прямо как моя Наташка.

Помнится, был такой случай. Поругались мы с Наташкой в три часа ночи. Так, из-за пустяка. Наташка ревность испытала: нашла у меня женский батистовый платочек. В принципе, правильно догадалась: мне его школьная подруга оставила, так, на память. Но так это когда было? Триста лет тому назад! Да и то – не правда, детские игры. Но Наташка наговорила мне гадостей, схватила сумочку – и бечь.

Я на кухню пошел покурить. Я ведь тоже не люблю, когда мне норовят всю морду когтями исцарапать. Что ей, Наташке, больше всех нужно? Я ведь даже не целовался ни с кем в школе. Платоническая любовь с третьего по шестой классы. Роковая и без права переписки... Ну, не выкинул платок и пару записок на школьных листочках в клетку сохранил: вот трагедия-то! Шекспир, жаль, не знал, о чем писать-то нужно! Я, блин, всегда думал, что ревность – это привилегия мужчин. Ан не тут-то было!

Стою, курю. Вдруг слышу: на улице шум, визг. Ну, ясно, Наташка на кого-то нарвалась! Мы хоть и поссорились, а все же Наташка – моя девушка. Я окно распахнул – и выпрыгнул на улицу. Благо первый этаж.