— Он восхитителен, — сказала Мод, протягивая руку к Чипу.

Зверек ловко поймал ее и поднес к губам столь галантным и светским жестом, что это вызвало неудержимый смех Мод. И Гарет с изумлением отметил, что никогда прежде не слышал, как его подопечная смеется.

Имоджин наконец пришла в себя. Она заметила, что ее брат стоит, положив руку на плечо бродяжки, а девушка, по-видимому, не замечает этого, как если бы привыкла к нему. Имоджин почувствовала, как у нее по коже поползли мурашки. Она выпрямилась, забыв на мгновение о Мод.

— Немыслимо и непристойно, чтобы молодая особа стояла здесь, завернутая в полотенце. Отправляйся немедленно в свою спальню, девушка. Я принесу тебе одежду. Позор, что ты позволяешь себе бродить по дому полуголой!

— Едва ли можно назвать ее полуголой, Имоджин, — засмеялся Гарет. И в самом деле! Полотенце было таким огромным, что хрупкая Миранда могла бы обернуть его вокруг себя дважды.

И вдруг в памяти Гарета всплыло видение ее стройного, легкого тела, однажды представшего перед ним обнаженным. Округлые ягодицы, стройные мускулистые бедра, гнездышко светлых волос у основания плоского живота. Его тело откликнулось на это воспоминание с удивившей его самого силой, и он отдернул руку с такой скоростью, будто обжегся о ее бледную кожу.

Он отрывисто спросил:

— Почему здесь не зажжен камин? У меня создалось впечатление, что моя кузина любит, чтобы огонь в нем всегда горел.

Имоджин фыркнула:

— Это я запретила зажигать здесь огонь.

— А также мне запрещены хорошая пища и заботы моей горничной, — сказала Мод, выпрямляясь и бросая многозначительный взгляд на поднос на столе с нетронутой едой.

Гарет проследил за направлением ее взгляда и помрачнел:

— Я ведь сказал, что не позволю принуждать свою кузину ни к чему.

Имоджин снова фыркнула:

— Ты слишком мягок, братец. И посмотри, каковы последствия твоей снисходительности. Она совсем забыла, в чем состоит ее долг.

— Моя подопечная сочла, что ее долг состоит в служении Господу, — сухо возразил Гарет. — Едва ли можно осуждать ее за это.

Гарет подошел к платяному шкафу и принялся перебирать его содержимое, одну вещь за другой. Наконец он остановил свой выбор на шелковых панталонах, батистовой рубашке и кружевной нижней юбке, бросив через плечо Мод:

— Надеюсь, кузина, вы не будете против того, чтобы я позаимствовал кое-что из вашего гардероба для нашей гостьи?

— Ни в коем случае, сэр, — ответила Мод, все еще не отрывая глаз от Миранды. Взгляд ее был настороженный. — Я полагаю, ей подойдет платье василькового цвета, — сказала она, слегка хмурясь. — Какого цвета ваши волосы?

В ответ Миранда сняла полотенце, обвивавшее ее голову наподобие тюрбана, и встряхнула теперь уже сухими волосами:

— Такого же, как у вас.

— А почему они такие короткие?

— Длинные волосы мешали бы мне во время выступления, — ответила Миранда. — Ну, когда я кувыркаюсь через голову. — Она столь же внимательно и настороженно разглядывала Мод. — Вам не кажется странным смотреть на меня и словно видеть свое отражение?

Мод медленно кивнула. Она протянула руку и дотронулась до лица Миранды, потом поднесла руку к своему лицу. И содрогнулась:

— И все-таки мы разные, правда?

Миранда широко улыбнулась:

— Разумеется, да! Вы леди и, как я понимаю, ведете себя как леди, а я, как сказала леди Дюфор, бродяжка. Наверное, я и держусь как бродяжка, хотя, по правде говоря, не вполне понимаю, что это значит.

— Чепуха! — отчеканила Имоджин, поднимаясь на ноги. — Дай мне одежду, Гарет, но предупреждаю тебя — не перегни палку!

Она потянулась к охапке выбранной им одежды. Однако Миранда оказалась проворнее и взяла ее первой, опередив Имоджин.

— Я могла бы одеться здесь. Мне хотелось бы познакомиться с леди Мод.

— Очень хорошо, — уступил Гарет. — Я приду за тобой через час и приглашу к обеду.

— А я тоже буду обедать внизу, сэр?

Гарег обернулся при этих словах своей подопечной. Глаза его стали серьезными.

— Нет, кузина. Вы можете продолжать жить затворницей, как всегда и хотели. Пока Миранда будет занимать ваше место, вас никто не должен видеть.

— Это мне вполне подходит, милорд, — твердо объявила Мод.

Гарет кивнул и вышел из комнаты. Леди Имоджин покинула ее еще раньше.

Дверь за ними закрылась, а Миранда и Мод все стояли, разглядывая друг друга. Чип удалился на шкаф и созерцал происходящее в комнате сверху.

— Итак, вы займете мое место? — спросила Мод наконец. — Почему?

— Думаю, потому, что вы не хотите занять его сами.

Миранда сбросила мокрое полотенце и принялась одеваться.

— Какая красивая одежда! — бормотала она одобрительно. Прикосновение шелка и батиста к влажной чистой коже было приятным.

— Вам не претит роль обманщицы? — спросила Мод, снова садясь в кресло и закутываясь в свои шали. Ей вовсе не нравилось, что кто-то будет изображать ее, не говоря уж об этом живом зеркале. Эта девушка вызывала у нее неприятное чувство: будто ее разделили пополам.

— Это моя работа. Мне хорошо за это заплатят, — ответила Миранда. Она держала в руках плотную полотняную нижнюю юбку с обручами из прутьев. — Никогда мне не приходилось надевать фижмы, — сказала она с сомнением.

— Но зачем это вообще понадобилось? — размышляла Мод.

— Понятия не имею. — Миранду уже начала раздражать дотошность Мод. — Не поможете мне надеть фижмы?

Мод соскользнула с кресла с непривычной для нее живостью, уронив несколько шалей, и поспешила к Миранде. Но та, похоже, не заметила ее волнения.

— Как же вы надеетесь сыграть меня, если даже никогда не носили фижмы? Вот так… ступите внутрь. Потом я завяжу и затяну шнурки у вас на талии… Хорошо. А теперь наденьте эту юбку через голову.

Она протягивала Миранде накрахмаленную льняную нижнюю юбку.

— Вот так!

Мод расправила нижнюю юбку на каркасе.

— Смотрите, она полностью закрывает обручи. А теперь наденем верхнее платье.

Миранда подчинялась, опускала голову, поднимала руки, а Мод оправляла на ней платье, совсем сбросив свои шали ради столь важного дела. Миранда чувствовала себя закованной в броню и почти задыхалась под весом этой одежды.

Мод проворно зашнуровала корсаж василькового платья. Оно состояло из нескольких элементов. Вышитый лиф из камки обрисовывал стан, шею и плечи. Юбка надевалась поверх конической формы фижм. На спине же она была присборена в мягкие складки, ниспадавшие до самого пола, и плавно переходила в шлейф.