– Думай, что хочешь, Тереза. Кстати, твой отец поступил очень мудро. Он всем вам дал имена в традициях РОСА. На всякий случай, вдруг получится вернуться.

Тесса удивленно раскрыла рот – а потом, похоже, чуть ли не обиделась: как же, ее вписали в чужую систему, предварительно не спросив согласия! Зато она на некоторое время замолчала. Они сели в поезд и поехали. Когда они вылетели из туннеля на проложенную высоко над городом линию легкого метро, Тесса тихонько ахнула, но не запаниковала. Отлично, значит, девочка хорошо адаптируется.

Стоило им выйти из подземки на поверхность, как Джастин оказался на месте Тессы – он был ослеплен и потрясен. Небоскребы зеркально отблескивали в лучах заходящего солнца, их тени ложились на спешащих пешеходов – те не собирались отрываться от земли и смотреть вверх, в обморочную высоту. Между отвесными стенами зданий извивалась линия легкого метро, а под ней текла управляемая компьютером транспортная река – ни одного затора, все упорядоченно и эффективно. На экранах в витринах магазинов и ресторанов сменялись кадры, все мельтешило и путало глаз. На зданиях расположились большие мониторы – по ним бежали строки последних новостей, информация из жизни политиков, реклама огромного множества услуг и товаров. Это так не похоже на грязные улочки Панама-сити с разношерстной бедно одетой толпой, воняющими бензином машинами, лоточниками и гужевым транспортом.

Хейл-сквер находилась всего в двух кварталах от остановки подземки. Площадь представляла собой огромный, зеленый парк. С трех сторон ее окружали три федеральных здания: Министерство по делам граждан, Министерство внутренней безопасности, Министерство иностранных дел. Мрамор, стекло, колонны – красота. Над входом в каждое здание висел джемманский флаг, а экранов и рекламных плакатов на стенах не было. Они направлялись в Министерство по делам граждан – потому что именно оно занималось чипованием населения и внесением имен в Гражданский реестр. Подойдя ближе, Джастин остановился и принялся рассматривать здание Минитерства внутренней безопасности. В нем работали служители, здесь некогда работал и он. Как давно это было, словно в прошлой жизни… Каждое утро он шел на работу – уверенный, довольный, у него были блестящие карьерные перспективы. Да он чувствовал себя владыкой мира – и вот надо же, меньше чем за один день этот мир у него взяли и отобрали.

От здания отходила небольшая группа людей – с плакатами. Джастин не смог прочитать надписи на них и спросил Мэй:

– Кто это? Что происходит?

– В последнее время стали много говорить о возвращении свободы вероисповедания, – объяснила она. – Каждый день демонстрации проходят.

– Не может быть…

Некоторые принципы оставались незыблемыми с самого времени основания РОСА. «Религии и вера в сверхъестественное опасны для нации» всегда входил в их число.

– Ничего, конечно, менять не собираются. Пусть пошумят и разойдутся.

Присутственный день уже закончился, и холл министерства пустовал. Только у дверей стояли двое охранников. Мэй представилась, те отдали ей честь, но она даже не взглянула на них и быстро пошла к лифтам.

В нужном кабинете сидел лишь один сотрудник. Бедняга тут же принялся заискивающе бегать вокруг Мэй. Тесса явно успокоилась и больше не протестовала. Сотрудник усадил ее в кресло рядом с монитором и столом из нержавеющей стали, она обернулась к Джастину и улыбнулась: я ничего не боюсь, я очень храбрая, говорила эта улыбка.

Он сел рядом – чтобы Тесса чувствовала себе уверенней во время процедуры. Мэй устроилась прямо за его спиной и тут же принялась строчить какие-то послания на своем эго. Наверное, требовала снабдить ее еще дюжиной пистолетов и ножей, а также, возможно, самолетов, пулеметов и пушек – кто знает, как преторианцы в свободное от работы время защищают родину. Джастин внимательно наблюдал за Тессой – и за экраном, на котором постепенно вырисовывался генетический профиль девушки.

– Шестерка, – довольно объявил он, когда высветился генетический индекс. – Для провинциалки – отлично.

Мэй сосредоточенно отстукивала что-то на эго, не обращая на него внимания, поэтому он добавил:

– Не так хорошо, как девятка, конечно. Как у некоторых.

Да, он внимательно смотрел на экран, когда они проходили таможню, и запомнил каждую цифру.

Мэй наконец отреагировала:

– И что?

Он кивнул в сторону Тессы:

– А то, что пятерка или шестерка – ожидаемый результат от нее. Но чего ждешь от женщины из патрициев? От двух до четырех, на крайний случай – пять.

Он выдержал эффектную паузу:

– Не девятку же. Это же плебейский рейтинг.

– Значит, не такой уж и плебейский.

– Но слишком высокий. У меня девятка.

– И что, тебя это не устраивает?

– Конечно, устраивает. Но… странно как-то. А тебе – не странно?

– Нет, – пожала плечами она. – У меня он с рождения, что тут странного?

Он склонил голову к плечу и уважительно оглядел безупречную кожу и волну густых волос:

– Ты пластику не делала случайно? А то у тебя никаких следов Каина.

– Нет.

И Мэй снова уткнулась в экран эго.

Когда во времена Упадка на мир обрушилась эпидемия и половину человечества унес вирус «Мефистофель», многие выжившие серьезно пострадали. Из поколения в поколение наследовались некоторые соматические мутации: низкая плодовитость, астма, повреждения кожи и волосяного покрова. У мутации, конечно, было официальное научное название, длинное и непроизносимое. Однако фанатики, считавшие, что «Мефистофель» послан человечеству в наказание Богом, прозвали ее Каиновой печатью. И это название прижилось. До изобретения вакцины против «Мефистофеля» программа генетического смешивания между РОСА и ВС стала удачным средством защиты против вируса – тот уничтожал тех, в ком преобладала кровь одного народа. Скрещивание и смешивание генов очень помогли – печать Каина почти не появлялась среди плебеев. Но люди из каст, сохранявшие чистоту крови, до сих пор были подвержены мутации. К счастью, косметология предоставляла массу способов и средств, чтобы замаскировать внешние признаки. А вот с бесплодием и астмой бороться труднее. Судя по тому, как Мэй себя вела в постели, с дыханием и выносливостью она проблем не испытывала.

«И с плодовитостью у нее все в порядке, – радостно и, самое главное, вовремя подсказал Гораций. – Ты что, испугался? Ах да, вы же не предохранялись…»

«Нет. Цивилизованные женщины, которые служат в армии, делают прививки и устанавливают контрацептивные импланты!»

Джастин тихонько спросил:

– А мы поговорим о том, что случилось?

Мэй не отрывала взгляда от планшета, но Джастин понял – она туда больше не смотрит. Она слушает его.

– О чем именно, доктор Марч? В последнее время много чего случилось.

– Я говорю о прошлой ночи, которую мы с вами провели в одной постели, и я…