Хотя некоторые монтевердианцы не верили заявлению короля, Антонелла верила. Верила из‑за Кристиано. Он никогда не одобрил бы подобную жестокость после того, что пережил сам. Взрыв явно был делом рук экстремистов.

Когда они уже почти подъехали к дворцу, машина застряла в пробке.

— Что происходит? — спросила Антонелла у шофера.

— Не знаю, принцесса, — ответил он.

Антонелла взяла мобильный телефон и набрала личный номер Данте. Когда он не ответил, позвонила невестке.

— Данте не хотел говорить тебе… — Изабель замялась. — Принц Кристиано здесь.

Сердце Антонеллы сделало кульбит в груди. Интересно, как давно они договорились о встрече?

— Почему Данте не предупредил меня? Я не разговаривала с Кристиано ди Саваре несколько месяцев. Было бы приятно встретиться с ним, — солгала она.

Изабель помолчала.

— Данте кажется, что упоминание о принце причиняет тебе боль, — наконец призналась она. — Нам сообщили об этом визите только сегодня утром, и он не успел отправить тебя куда‑нибудь подальше, как собирался.

Сегодня утром? Господи! Должно быть, взрыв на рынке сильно встревожил Кристиано, и он не смог оставаться в стороне. Неужели винит себя? Должно быть. Это опечалило ее. Он не может взваливать на себя так много.

Как вести себя с ним? Что говорить? Соскучился ли он по ней? Или это обычный официальный визит? Антонелла растерялась.

— Я застряла в пробке, поэтому он, возможно, уже уедет к тому времени, как я появлюсь, — небрежно бросила она.

Изабель вздохнула:

— Не думаю, дорогая. Он остается на обед, и Данте пригласил нескольких министров присоединиться к нам. Может, тебе стоит переночевать в отеле?

— Переночевать в отеле? — И не увидеть Кристиано?! — Нет, я еду домой.

— Элла, — сказала Изабель, — с ним женщина.

— Женщина? — тупо переспросила она.

В трубке послышался тяжелый вздох.

— Принц Кристиано приехал со спутницей.

* * *

Антонелла с удовлетворением оглядела себя в зеркале. На ней было серебристо‑голубое платье, облегающее фигуру и ниспадающее мягкими складками на пол. Платье прекрасно оттеняло серые глаза, которые она искусно подкрасила. Клубничный блеск придал губам зацелованный вид, который она так хорошо помнила. Печально, что это всего лишь воспоминание…

Надев украшения с бриллиантами, Антонелла сделала глубокий вдох — для храбрости. Она с достоинством выдержит этот вечер и продемонстрирует Кристиано, что полностью покончила с прошлым. Это не так, разумеется, но он этого не узнает. Очевидно, ему не составило труда завести новую любовницу. Мысль, что он привез эту женщину сюда, причиняла острую боль. Он с легкостью позабыл Антонеллу, тогда как она помнит каждое мгновение, проведенное с ним.

Антонелла увидела Кристиано, едва вошла в зал, но не взглянула на него. Боковым зрением она заметила женщину, стоящую с ним рядом. Красивая женщина в шелковом платье цвета мяты.

Рядом с ней остановился официант с подносом, на котором стояли бокалы с шампанским. Она взяла бокал не потому, что хотела выпить, а просто чтобы чем‑то занять руки. Изабель поспешила к ней.

— Ты не должна была приходить, — сказала она.

— Не глупи. Конечно, должна была.

— О боже! — Изабель закусила губу, взглянув через плечо золовки.

— Что случилось?

— Антонелла.

Она на мгновение закрыла глаза, услышав знакомый голос. «Боже, пожалуйста, дай мне сил!»

— Принц Кристиано, — ответила Антонелла, поворачиваясь и вежливо улыбаясь. — Как приятно снова видеть вас.

Его глаза были горячими, как всегда. Они опалили ее, когда он окинул ее взглядом с ног до головы.

— Я хотел бы поговорить с тобой наедине, — сказал он.

Это застигло ее врасплох. Никакой светской беседы? Никаких пустых разговоров? Внутренний голос предупреждал об опасности. Она больше никогда не должна оставаться наедине с этим мужчиной. Не должна, если хочет сохранить свое достоинство.

— Прошу прощения, ваше высочество, но это невозможно. Сейчас подадут обед.

Он, казалось, собрался возразить, но потом склонил голову:

— Значит, после обеда.

— Да, конечно. — Она продолжала улыбаться, надеясь, что он уйдет. После обеда она найдет повод сбежать.

— Могу я проводить тебя к столу? — Он предложил свою руку раньше, чем дал ей возможность ответить.

Жар окатил Антонеллу при первом же прикосновении кожи к коже. Она сглотнула, почувствовав неожиданную сухость в горле.

— Разумеется.

К счастью, как только она села, Кристиано отошел и занял отведенное ему место.

Обед длился целую вечность. Антонелла не замечала, что подавали, какой вкус был у блюд. Кристиано сидел неподалеку и обменивался любезностями с соседями по столу. Его красивая спутница много улыбалась и смеялась. И неудивительно. Она делит постель с мужчиной, который знает, как сделать женщину счастливой.

Антонелла ненавидела ее — и ненавидела себя за подобные чувства. Женщина не виновата, что привлекла внимание Кристиано и на данный момент является объектом его страсти.

Как только было подано последнее блюдо, Антонелла отложила салфетку и извинилась, сославшись на внезапную головную боль. Она больше не могла ни секунды притворяться, что все прекрасно, когда человек, которого она все еще любит, — да поможет ей Бог! — сидит рядом со своей новой возлюбленной.

Кристиано вперил в нее взгляд, когда она встала. Девушка заставила себя отвернуться и вышла из зала. Покинув дом и спустившись по широким каменным ступеням в сад, она чертыхнулась: острый каблук застрял между плитами садовой дорожки.

— Тебе следовало надеть более удобные туфли.

Антонелла вытащила каблук и развернулась к Кристиано, который стоял на дорожке позади нее. Дыхание ее сбилось. Он был так же дьявольски неотразим в смокинге, как и в первый раз, когда она встретила его на яхте.

— Чего ты хочешь? — спросила она. Гнев стал для нее спасением, иначе ее нервы могли просто не выдержать.

— Я хочу поговорить с тобой, — заявил он.

— Для этого существуют телефоны. Ты мог поговорить со мной в любое время в течение этих двух месяцев.

Кристиано сделал шаг вперед. Он казался… неуверенным.

— Я скучал по тебе.

Антонелла обхватила себя руками.

— Не говори такие вещи, — отрезала она, — я не желаю это слышать, Кристиано. Я больше никогда не лягу с тобой в постель, поэтому, пожалуйста, уйди и оставь меня в покое.

Он тихо чертыхнулся, взъерошил рукой волосы: