моей груди. Тим утягивает меня на кровать и ложится сверху. Мокрые поцелуи на моем животе. Губы пересохли. Мы в агонии. Я хватаю ртом воздух и понимаю, что наш тела совпадают, как пазлы. Впадинка к впадинке. Теперь все на своих местах. Мы идеально совпадаем.

Глава 21. Поездка домой

От Москвы до дома добираться пять часов на машине. И это, если без пробок. Сплю всю дорогу, потому что выезжаем на рассвете, чтобы пролететь затор на МКАДе. Пару раз просыпаюсь, чтобы попить кофе на заправке.

Родной город встречает нас туманом и дождем. Погода промозглая и совсем не весенняя. Сначала договариваемся заехать к моим.

Встречает нас мама и мой пес, который сразу же принимается обнюхивать ноги и скалиться на Тима. Хватаю ее и треплю за загривок.

— Это Вам — Тим протягивает маме букет цветов и коробку конфет из кондитерской за углом.

— Спасибо — мама с любопытством осматривает его. — Проходите в гостиную, а я пока собаку на террасу загоню.

Беру его за руку и веду за собой. Я маме не особо рассказывала про наши отношения. Не сказать, что мы с ней особо близки в плане разговоров о мальчиках и тому подобном. Родители они хорошие, но уж очень консервативные. Им даже мои розовые волосы поперек горла были. Папа неделю со мной не разговаривал, угрожал из дома не выпустить, но со временем смирился и даже привык. А теперь, когда я немного осветлила тон, сделала его более пастельным, так вообще признался, что ему нравится.

Достаю из отреставрированного серванта, который мама урвала на каком-то аукционе, чашки для чая. Я знаю, что для гостей она всегда достает особый сервиз, не любит обычные кружки.

Включаю чайник и разворачиваюсь к Тиму, который сидит за круглым столом у эркерного окна и растерянно оглядывается.

Он первый раз у меня дома.

Нежно улыбаюсь, пока наблюдаю, как он покусывает край нижней губы. Тим всегда так делает, когда волнуется и о чем-то напряженно размышляет.

— Так — появляется мама и достает из верхнего шкафчика конфеты, различное печенье, потом вынимает из холодильника упаковку с моими любимыми пирожными, которые я очень редко себе позволяю. — Танюш, завари чай.

— А где папа? — спрашиваю, пока отсыпаю заварку.

— Ой, Танюш, он же еще вчера на объект уехал. У них там какой-то коллапс. Кричал вчера на зама своего, Мишу, я уж не знала, куда деться.

— Ясно — тяну и кошусь на Тима.

— Значит, Тимур — мама переводит все внимание на него и садится за соседний стул, пока я разливаю чай в тонкие фарфоровые чашки ручной работы. — А я ведь тебя помню. Ты в больницу к Тане ходил. Каждый день. Но тебя не пускали.

Округляю глаза. Вот этого я не знала.

— Да, да, Таня. В отличие от этого — мама хмурит брови. — Я еще тогда подумала — бедный мальчик, и куда только моя Танька смотрит.

— Мам, давай не будем.

Замечаю, что Тим тоже заметно напрягается.

— Хорошо, хорошо. Так и что же ты, Тимур, где учишься? Я помню твоих родителей, точнее маму, отца не видела никогда.

— Учусь в Бауманке. А отец, да, он все время занят.

— Ммм, молодец — мама одобрительно дергает бровями. — Значит вы встречаетесь, Тимур? Насколько серьезно? — отпивает горячий чай, нахмурив брови. Прямо прожигает бедного парня.

— Очень серьезно. У меня к вашей дочери уже давно все очень серьезно.

— Ну, раз так, тогда надо бы вам как-нибудь заехать, когда отец дома будет. Ладно, Тань? Когда ты звонила, он очень хотел вас увидеть, но дела все подпортили.

— Конечно, мамочка, приедем.

Мы еще немного поболтали. Тим уже заметно расслабился, а мама перестала смущать его прямыми вопросами. По ее выражению лица и тону голоса, я поняла, что Тим ей очень понравился, и она теперь от меня не отстанет со своими советами и наставлениями.

После разговора тащу его к себе в комнату, чтобы прихватить немного вещей.

Она все такая же светлая, откровенно девчачья с бесчисленным количеством игрушек на широкой кровати и всякими коробочками, флакончиками и тому подобным. Светлая, благодаря окну до самого пола и очень просторная.

Пока роюсь в шкафу, краем глаза замечаю, как Тим рассматривает книги на стеллаже и фотографии, а потом плюхается на кровать, закидывая рук под голову, а ноги свисают на ворсистый ковер.

— Всегда мечтал здесь побывать. Все представлял, куда ты возвращаешься после учебы, как живешь, где спишь.

Тут он улавливает взглядом мой старый компьютер со стареньким системным блоком без крышки.

— А это что?

— Я ходила кружок программирования, когда училась в лицее. Ты не знал?

Тим сразу приподнимается на локтях.

— Да, ладно!

— Вот так вот! А ты думал, я только танцевать умею?

— Почему же! У тебя всегда по информатике пятерка была, я помню.

— Я ходила в «Кода клуб» на Рокоссовского — подхожу к нему и присаживаюсь на колени. Склоняюсь, обнимая за шею. — Так что не один ты в этом шаришь.

Зарываюсь рукой в мягкие волосы и целую губы. Все утро об этом думала. Так удивительно, Тим в моей комнате. Словно подростки, нам опять по шестнадцать, но теперь мы влюблены.

Я часто задумываюсь, как нам могло быть хорошо еще тогда, в школьную пору. Сколько я упустила из-за того, что слепо сходила с ума по совершенно не моему человеку, когда Тим был так близко.

Видимо, всему свое время.

К его родителям мы добираемся уже после обеда.

У них шикарный дом и самый красивый сад, который я когда-либо видела вживую. Родители Тимура живут в том же элитном коттеджном поселке на краю города, что и его дружок Макс Кетлер. На вечеринках у этих двух я никогда не была, потому нахожусь здесь впервые.

Я дико волнуюсь. Даже переоделась по случаю в темно-бордовое платье-лапшу с высоким горлом длиной до середины колена, чтобы казаться посерьезнее, хотя Тим и уверял, чтобы я не парилась и оставалась, как обычно.

Мой лоб покрывается испариной, пока мы паркуемся возле гаража на подъездной дороге.

— Наверное, меня тошнит — говорю Тиму, вперившись в него испуганными глазами.

— Тань — он кладет теплую ладонь на мое бедро и коротко целует в губы. — Моя мама тебя уже любит. Я еще учился в девятом, а