– Но почему? Мне, например, совершенно безразлично, что о нас подумают окружающие! – воскликнул Бертрам. – Я готов рассказать хоть всему миру о том, что у нас скоро будет ребенок!

Пожилая особа, сидящая за соседним столиком, повернула голову, и он понял, что разговаривает слишком громко.

– Прости, я не должен так кричать. Обычно со мной не случается ничего подобного, хорошим манерам я обучен. – Бертрам безрадостно покачал головой. – У меня нет ни малейшего намерения повергать тебя в еще большее смущение, поверь.

Последовала продолжительная пауза.

Как она ко мне относится? – размышлял Бертрам, глядя в бокал с красным вином. Почему так настойчиво отказывается выходить за меня замуж?

Ему представилось, что они приходят домой, она просит расстегнуть молнию на платье, и, выполнив ее просьбу, он не уходит в свою комнату, а остается с ней... По его коже побежали мурашки, по телу разлилось возбуждающее тепло.

Ему было известно множество секретов обольщения женщин, но в отношениях с Деборой почему-то не хотелось прибегать ни к одному из них.

С ней все должно произойти по-особенному, думал он, удивляясь собственным мыслям. Не так, как в прошлый раз: мы оба были пьяны. И не так, как с другими. Темная комната, торопливое срывание друг с друга одежды – все это не для нас с нею. Я хочу раздевать ее медленно, долго ласкать, хочу дать ей понять, что она значит для меня гораздо больше, чем все остальные женщины на свете.

В его воображении, сменяя одна другую, возникали дивные картины: кружевную занавеску на окне в его спальне колышет ночной ветерок, пахнет свежестью и духами Деборы. Они смотрят друг другу в глаза, их губы соприкасаются. Их страсть разгорается, постепенно унося обоих в мир райского блаженства...

– Ты устала? – спросил он, первым нарушая молчание.

– Немного, - ответила Дебора.

– Поедем домой? Она кивнула.

Бертрам расплатился, они вышли на улицу. Когда машину подогнали к выходу, он сам открыл перед Деборой дверцу, но прежде, чем позволить ей сесть, обхватил за талию, притянул к себе и прошептал:

– Я очень хочу тебя, Дебби.

По дороге домой ни один из них не произнес ни слова. Дебора глядела в окно, о чем-то сосредоточенно размышляя. Время от времени Бертрам смотрел на ее изящный профиль и мечтал проникнуть в ее думы.

Когда они вошли в квартиру, у него уже не было сил сдерживать свою страсть. И он крепко обнял Дебору. Волна невиданно сладостных эмоций захлестнула его с головой.

– Дебби, – прерывисто прошептал он, – ложиться спать еще рано, ведь правда? Можно заняться чем-нибудь другим...

Она с грустной серьезностью посмотрела на него своими серыми глазами.

– В прошлый раз, когда мы занялись тем, о чем ты говоришь, произошло нечто такое, что коренным образом изменило наши жизни.

– Это я во всем виноват, – пробормотал Бертрам. – Не подумал о последствиях. – Он улыбнулся. – Но теперь-то все по-другому.

Дебора взглянула на него как-то странно.

– По-другому?

– Ну да. – Бертрам пожал плечами. – Ты уже беременна, так что волноваться не о чем.

– Я не об этом. – Она медленно покачала головой. – Почему сегодня ты решил заняться сексом именно со мной?

Дыхание Бертрама участилось.

– Потому что ты самая красивая, самая обольстительная из всех известных мне женщин, – с чувством прошептал он, крепче обнимая ее. – Не знаю, почему я не замечал этого раньше, Дебби. Ты находилась рядом, проводила со мной столько времени, а я, болван, не обращал на тебя никакого внимания. – Он любовно оглядел ее глаза, брови, нос, щеки, губы и, почти не касаясь кожи, провел пальцем по подбородку.

Дебора побледнела. Ее глаза приняли отстраненное выражение.

– Я не могу, Берт. Мы не должны повторять совершенную однажды ошибку.

Бертраму показалось, что из прихожей, где они остановились, кто-то выкачал весь воздух: так неприятны были для него ее слова.

– Тебе что-то не понравилось тогда, правильно? – спросил он сдавленно.

– Не в этом дело, – ответила Дебора. – Между нами ничего и не должно было произойти. Но в прошлый раз я не контролировала себя, а сегодня абсолютно трезва и не допущу повторения ошибки.

– Скажи прямо: ты меня не хочешь? – спросил Бертрам.

Дебора закусила губу и промолчала.

– Скажи мне правду, Дебби! Она покачала головой.

– Ты не хочешь меня? – снова потребовал он ответа, но, так и не дождавшись, приник к ее губам и начал целовать с жадностью голодающего.

Постепенно она расслабилась в его руках. Почувствовав это, Бертрам принялся целовать ее еще более страстно, еще более безудержно. С каждым мгновением она становилась все мягче и податливее. Их дыхание смешалось, превратившись в нечто единое.

Его руки скользнули вниз – он обхватил ее за бедра и с силой притянул к себе. У Деборы перехватило дыхание. В прошлый раз, когда занимались сексом, они наполовину не отдавали себе отчета в том, что делают, так как были пьяны. Сегодня же действовали сознательно.

Она прекрасно знала, что Бертрам умеет обольщать женщин, что в состоянии вскружить голову кому угодно, что от него следует держаться подальше. Тем не менее, стояла сейчас в его прихожей, позволяя ему обнимать и целовать себя, то есть ничем не отличалась от своих предшественниц. Конечно, предложения он не делал никому из них, но никогда не сделал бы и ей, не забеременей она от него в ту ночь.

Ей было известно и то, что, как человек в высшей степени порядочный, он попросил бы стать его женой любую забеременевшую от него женщину.

Дебора чувствовала, что его возбуждение достигает предела, и понимала, что должна уйти прямо сейчас. Но даже когда он начал расстегивать молнию ее платья, не смогла сдвинуться с места. Вскоре платье уже лежало на полу вокруг ее ступней.

Из груди Бертрама вырвался приглушенный стон, когда он увидел Дебору полуобнаженной. На ней оставались лишь узкие трусики из черного кружева и такой же лифчик.

Покрыв ее грудь и плечи горячими поцелуями, он хрипло прошептал:

– Пойдем в мою спальню.

– Нет, – ответила Дебора.

– Тогда в твою.

Она помолчала в нерешительности, высвободила ноги из плена платья и так ничего, и не сказав, направились в свою комнату. Бертрам последовал за ней.

Спальня для гостей в доме Бертрама теперь являлась ее мирком, ее домом, ее убежищем. Она обустроила ее по своему вкусу: на окна повесила новые занавески, на стены – панно со скульптурными изображениями, на полки составила свои книги, на кровать усадила игрушечного зайца в вязаной майке. Здесь же рос теперь и ее кактус.