— Я знаю. Я посмотрел.

— Ее как-нибудь можно взломать?

Пауза.

— Это довольно надежная программа. Тебе не удастся так просто заставить ее работать без пароля. Джиллиан тебе разве ничего не прислала?

— Она написала «ключ — медведь».

Ник набрал этот текст. В «Готической берлоге», залитой лунным светом, Странник вытащил из плаща клочок пергамента и вручил его Некроманту.

— Тут на картинке четыре животных. Может быть это и есть наводка?

Ник переключил программы. Четыре медведя кувыркались со львами в своей цифровой плашке. Один словно копал невидимую нору. Ник кликнул и получил желанный запрос.

Набрал: четыре.

Неверный пароль

Введите пароль:

— А если… — Рэндал задумался. — Ты сказал, что это средневековые карты. Они тогда, кажется, говорили на латинском?

Урзред подошел к пыльной полке и открыл большой том в металлическом переплете, покоящийся на пюпитре. Ник знал, что это действие открыло окно в Сети.

— Ursus, — по буквам прочел Рэндал. — Получается?

Ник попытался — прописными, строчными.

— Нет.

— А как насчет…

Приглушенный звонок мобильника проник в уши Ника и сквозь наушники.

— Подожди. — Он вытащил наушники, принял вызов. — Слушаю.

— Ник, дружище. — Ройс, как всегда, неприятно энергичный. — У нас к вам еще несколько вопросов. Вы бы не зашли?

Ник посмотрел на часы. А Ройс, словно увидев это, добавил:

— Не сейчас. Я сейчас ухожу. Завтра утром. Приводите друга.

Когда Ник вернулся к игре, Урзреда уже не было, а Странник держал в руках пергаментный свиток.

Нужно уходить. Удачной охоты на медведей.

Ник не улыбнулся. Он заказал еще содовой и снова открыл «Криптик». Он пробовал все возможные варианты «медведей» и цифр, какие приходили ему в голову, все комбинации дат. В уголке экрана шел отсчет времени, под стук клавиш утекали секунды. Может быть, Джиллиан в панике ошибочно набрала «медведь»? Мед ведь? Мед ведьм?

— И близко не лежало.

Ник захлопнул крышку ноутбука и знаком попросил у официантки счет. Бросив кредитку на подносик, он взирал в освещенное неоном пространство, пока официантка заправляла карточку в терминал. Запрос пароля впечатался ему в мозг; он знал, что уляжется спать и эта иконка во сне будет плясать перед его глазами.

— Сэр? Извините, сэр?

Официантка вернулась с его кредиткой. Он вытащил ручку, собираясь подписать чек, но чека не было.

— Извините сэр, но ваша карточка не авторизуется. — Говорила она усталым тоном, словно перечисляла фирменные блюда.

Для Ника это было полной неожиданностью.

— Вы можете еще раз попробовать?

— Я пробовала уже три раза. Вам нужно позвонить в банк. У вас есть что-нибудь еще?

— Сколько с меня?

— Двадцать семь долларов семьдесят пять центов.

Он залез в бумажник. Двадцатка и десятка. Вытащил две купюры, положил их на стол. Официантка увидела чаевые и презрительно скривилась.

— Всего доброго.

Оказавшись в номере отеля, он набрал номер телефона на обратной стороне кредитки. Компьютер запросил номер карточки, и Ник набрал его, а потом улегся на кровать слушать долгую музыкальную тошниловку. К его удивлению, оператор ответил почти сразу.

— Чем могу вам помочь, мистер Эш? — спросила она после обычной проверки.

— Я сейчас пытался оплатить счет в ресторане, и официантка сказала, что моя карта не авторизуется.

— Карта аннулирована, сэр.

— Аннулирована?

— Три часа назад поступило сообщение, что она украдена.

— Украдена? — Мысли Ника заметались. — Кто это вам сказал?

На другом конце послышался стук клавиш.

— Вы и сказали, сэр.

Ник распростерся на кровати. Его обуяла слабость, он чувствовал себя тенью, пытающейся постичь то, что ей не по силам.

— Гм… карточки не было в моем бумажнике, и я решил, что ее, вероятно, похитили. Я, видимо, запаниковал. — Удалось ли ему изобразить виноватый тон? — Но я ее нашел. Можно ее теперь снова активировать?

— Извините, но аннулированную карту невозможно активировать снова. Вам следует получить новую в течение семи — десяти рабочих дней.

Ник отключил связь. Его трясло. Как они смогли это сделать — кто уж там эти они, — просто взять, позвонить и аннулировать часть его жизни.

А может, никто этого и не делал. Компании, работающие с кредитными карточками, часто ошибаются, ошибочные карты аннулируются…

А как насчет отеля? Когда он зарегистрировался, они завели его карту в считывающее устройство. Можно ли по этому определить его местонахождение? Если можно, то они узнают, где он. А его сотовый. Безопасно ли пользоваться сотовым? В Нью-Йорке чертова прорва базовых станций — они его вмиг вычислят, если у них есть доступ такого рода.

У них.

Он спрыгнул с кровати. Нужно убираться отсюда. Собирать было нечего, кроме компьютера и одежды, которая влажным комом еще лежала внизу. Он сунул все это в пакет для стирки, найденный им в стенном шкафу, и выключил свет, но потом включил — а вдруг кто-то видит.

Он вышел в коридор. В дальнем конце у лифта перед дверями другого номера стоял в ожидании посыльный с тележкой. Он услышал Ника и поднял на него глаза; смотрел он в его сторону на секунду дольше, чем это было необходимо.

«Может, он один из них? Он что — узнал меня?»

Испытав внезапный приступ смятения, Ник вдруг осознал, как выглядит со стороны: небритый, растрепанный, на одном плече сумка с ноутбуком, на другом — пакет с бельем. Неудивительно, что парень смотрел на него с подозрением.

Невидимый Нику постоялец открыл дверь. Посыльный толкнул тележку в комнату, бросив на Ника еще один подозрительный взгляд. Когда он скрылся, Ник бросился назад в свой номер. Он прижался к стене, дрожа и чувствуя, как капли пота стекают по его лбу.

Он не мог уйти из отеля, не заплатив. Тогда уж Ройс точно упрячет его за решетку. Но без карточки расплатиться не мог, а если они ведут наблюдение за ним по карточке, то сразу же узнают, что он съехал. И куда ему идти? У него есть друзья, но каждый раз, думая о них, он представлял себе Брета, осевшего на стуле. Он не имел права так их подставлять.

Он два раза повернул защелку дверного замка, набросил цепочку и подставил стул под ручку. Убедился, что окна не открываются, потом разделся и забрался в кровать.

Сон долго не приходил к нему, а когда пришел — не принес успокоения. Ему снилось, что он бежит по лесу, густой чаще, словно из «Готической берлоги», он преследовал какое-то существо, а оно, невидимое для него, проламывалось сквозь заросли. Как бы быстро он ни бежал, расстояние между ними не сокращалось. Лес был наполнен звуками, другие звери преследовали то же существо — или они охотились за Ником? Он знал, что среди этих охотников есть и Ройс. Он ускорял бег, поскальзывался на камнях, ветвями раздирал лицо.