запросто кому-то это поручить. И поэтому случались такие истории: у нее концерт вечером, она готовит ужин, сильно ножом режет себе палец, заматывает его и идет выступать.

Полный список произведений Клары довольно велик. В основном это фортепианная музыка, что не удивительно. Это ведь было поколение композиторов, влюбленных в фортепиано, которое не так давно появилось, вытеснив клавесины и клавикорды. Новые звуковые возможности так пьянили, что для других инструментов и не хотелось сочинять. Так что Клара Шуман – одна из «жриц» фортепиано.

Когда еще не ввели в употребление евро, а были немецкие марки, Клара смотрела на нас с каждой стомарочной купюры. Мне кажется, под ее приглядом было как-то надежнее…

Что послушать: вот лишь неполный список ее произведений. Два фортепианных концерта, фортепианное трио, четыре полонеза, Каприсы в форме вальса, «Воспоминания о Вене», четыре «Беглых пьесы», соната, три прелюдии и фуги, песни для голоса и фортепиано.

История восьмая, родственная. Фанни Мендельсон (1805–1847)

Мне кажется, что история Фанни Мендельсон – одна из самых печальных историй в женской музыке; не знаю, согласитесь ли вы со мной или нет.

Фанни – ровесница нашего Глинки, родилась в 1805 году. Она была старшей сестрой Феликса Мендельсона. Их история поначалу напоминает историю детства Моцарта, у которого тоже была старшая сестра Наннерль. Так же, как и Моцарта, Феликса с сестрой обучали вместе – у них были одни и те же педагоги, совместные выступления. Все говорили о том, что Фанни невероятно талантлива, иногда даже так: что Феликс – это талант, а Фанни – гений.

Но когда она подросла, отец сказал, что все, хватит баловства, теперь нужно подыскивать хорошего мужа и заниматься семьей. Музыка – это досуг, но не более того. Фанни была послушной дочерью и не стала устраивать бунт. К сожалению, Феликс тоже не поддерживал композиторский талант своей сестры: «Фанни, как я ее знаю, не имеет к авторству ни призвания, ни тяготения. Должно быть, она слишком женщина для этого».

Зато муж Фанни – художник Вильгельм Гензель – в ней души не чаял, восхищался ее игрой и сочинениями. Дома они устроили музыкальный салон, где Фанни выступала и играла свои сочинения. Некоторые свои произведения она издавала под именем брата, с его разрешения.

Сейчас можно часто увидеть провокационные заголовки: «Кто же на самом деле автор „Свадебного марша“»? Спешу вас успокоить: «Свадебный марш», Скрипичный концерт, симфонии, оратории Феликс Мендельсон написал сам. Но некоторые из его «Песен без слов» написаны его сестрой.

Когда у Фанни родился сын, она его назвала Себастьян Людвиг Феликс Гензель. То есть Фанни объединила в его имени всех своих любимых мужчин: Себастьяна Баха, Людвига ван Бетховена, Феликса Мендельсона и своего мужа – вот такой сын получился.

Фанни умерла в 41 год, во время игры у нее случился апоплексический удар. Как говорят, она исполняла в тот момент музыку своего брата. Феликс Мендельсон ее пережил ненадолго – они были действительно духовно сильно связаны всю жизнь. Спустя пару месяцев после сестры Мендельсон умер, ему было всего 38 лет, и последним его произведением стал «Реквием по Фанни».

В последние годы музыку Фанни стали чаще исполнять. И оказалось, что Фанни – не просто сестра знаменитого брата. Сколько красоты и сколько чувств в ее музыке – неслучайно ведь сам Гёте посвящал Фанни свои стихотворения.

Что послушать: три органные прелюдии, драматическая пьеса для сопрано и оркестра «Геро и Леандр», фортепианный и струнный квартеты, несколько кантат, вокальные сочинения на стихи Гёте, Гейне, Ленау, Ламартина, пьесы для фортепиано, среди которых наиболее известен цикл из двенадцати миниатюр «Год»: двенадцать пьес – двенадцать месяцев.

История девятая, сказочная. Галина Уствольская (1919–2006)

Что бы вы сделали, если бы ваши сочинения не исполнялись? Сколько бы продержались, когда бы потеряли надежду? Десять лет, двадцать?

Галина Уствольская услышала публичное исполнение своей музыки только в 60 лет. Самое удивительное, что она писала музыку всю жизнь, даже не имея надежды, что когда-то ее произведения будут звучать на концертах. В кругу друзей – за плотно закрытыми дверями – ее музыка звучала. На большее она и не рассчитывала – еще бы, с такими-то названиями: симфония «Иисусе, спаси нас!» или симфония «Молитва»…

Но дело не только в названиях. Издатель, который готовил к выпуску ее произведения в 1990-х годах, назвал Уствольскую «голосом из „Черной дыры“ Ленинграда, эпицентра коммунистического террора, города, пережившего столь ужасные страдания и муки войны». А композитор Борис Тищенко сравнивал ее музыку с «узостью лазерного луча, прошивающего металл». Конечно, ее музыку не будешь слушать фоном в машине или за завтраком, она очень не подходит для этого – проверьте сами.

В каком-то смысле вся музыка Уствольской об одном: это ожидание и изображение Апокалипсиса. Сама она говорила, что хотела бы, чтобы ее музыка звучала не в концертном зале, а в церкви.

Музыка Уствольской может не нравиться, даже очень сильно не нравиться, это нормально, ведь это не та «привычная» классическая музыка, где «классическая» – синоним слова «красивая». Да, музыка Уствольской не красива в привычном понимании. Но музыка – это живой язык, и, для того чтобы ему оставаться живым, ему необходимо развиваться. Как бы нам ни нравилась музыка Шопена или Моцарта, невозможно «законсервировать» ее.

Уствольская открыла новые возможности музыки, она создала принципиально новый, очень своеобразный музыкальный язык. Между прочим, Дмитрий Дмитриевич Шостакович настолько высоко ценил ее, что использовал тему из ее трио в своих произведениях. Хотя Уствольская была ученицей у Шостаковича в Ленинградской консерватории, он как-то раз сказал, что это не она у него, а он у нее учился.

Действительно, нам всем можно учиться и учиться той верности своему призванию, которая была у Галины Уствольской. Она никогда не шла на компромиссы, а ведь как профессиональный композитор могла бы сочинять «красивую» и привычную музыку. Но никогда этого не делала. Жила не просто скромно, а бедно. И хотя внешне в 60 лет жизнь ее сильно поменялась, когда пришел настоящий успех и ее произведения начали издавать за границей, исполнять, записывать, Американский биографический институт назвал ее человеком года, нидерландское телевидение сняло о ней фильм – она сама не поменялась. Внешне ее история напоминает сказку про Золушку, но очень уж не вяжется музыка Уствольской с этой сказкой.

Когда после признания на нее посыпались предложения писать музыку, она отвечала: «Я охотно написала бы, но это зависит не от меня, а от Господа Бога». Это была ее принципиальная позиция, что музыка – это больше, чем самовыражение, музыка – не только для удовольствия.

Что послушать: Концерт для фортепиано, струнного оркестра и литавр, Шесть фортепианных сонат, Трио для кларнета, скрипки и фортепиано, Октет для двух гобоев, четырех скрипок, литавр и фортепиано, Двенадцать прелюдий для фортепиано, Большой