Анри сжал ее руку.

— Вы забудете, Грейс. Как забываются сны.

Грейс захотелось сказать, что этот сон она будет

помнить всю жизнь, но пусть лучше он этого не знает. Он должен быть свободен — и телом, и душой. Она принужденно улыбнулась.

— Со временем забуду, Анри.

Он кивнул и наконец отпустил ее руку, лицо его было непроницаемо. Грейс вдруг вспомнила про шляпу.

— Ваша шляпа! Ее нашли там, где в вас стреляли. Мейберри решил, что она одного из тех, кто на вас покушался. Но все трое приходили в шляпах, так что она, наверное, ваша.

Анри передернул плечами.

— Бог с ней, со шляпой. Обойдусь и без нее.

— Но пальто вам необходимо. Я сейчас пойду найду его. Оно вам будет великовато, Констант выше вас и шире в плечах, но это ничего. И для маскировки пригодится. А волосы свяжите в пучок сзади, так у нас носят.

Анри возразил: дескать, волосы хоть как-то скрывают лицо. Их спор был прерван громким стуком во входную дверь.

Грейс вскочила.

— Ну, если принесло еще какого-то бездельника…

Но это было совсем другое. Через минуту дверь

гостиной тихонько открылась, и на цыпочках, приложив палец к губам и вытаращив глаза, вошла Джемайма. Грейс застыла на месте.

— Что там?

Джемайма подошла к ней и прошептала: Мисс Грейс, там эти… французы!

Грейс услышала, как Анри тихо чертыхнулся. Стол, за которым они сидели, прекрасно видно из окна! Заметили ли они их с аллеи или сразу подошли к двери? Впрочем, это не столь важно. Его надо спрятать, и побыстрее.

— Они там все трое? — обратился Анри к Джемайме.

Та кивнула.

— Я смотрела из кухонного окна, мистер Генри. В последнее время к нам столько всяких приходит, что я смотрю, кто это, перед тем как открыть.

— Слава богу, что ты это сделала!

Мозг ее лихорадочно работал. Держать их снаружи смысла не имеет. Пусть обыщут дом, только Анри найти не должны. В голове у нее начал складываться план. Она схватила служанку за руку.

— Джемайма, сбегай в пристройку и замочи что-нибудь в лохани. — Служанка повернулась, чтобы бежать, Грейс остановила ее: — Подожди! Сначала беги наверх, только тихо, и сними простыни с постели Анри, а потом тащи все в пристройку. Сделай вид, будто занята стиркой, поняла?

Служанка, кивнув, убежала. Снова раздался стук в дверь, Грейс посмотрела на Анри.

— Что вы хотите, чтобы я сделал, ma chere? Я в ваших руках.

Она торопливо объяснила ему, и он тихо пошел к двери. На пороге он махнул ей рукой и исчез.

В дверь заколотили изо всей силы.

Грейс сглотнула и медленно, тяжело и громко топая, направилась к двери. Из прихожей было слышно, как суетится наверху Джемайма. Все шло по плану. Грейс остановилась перед входной дверью.

— Кто там? — громко спросила она. Наступила пауза, затем послышался голос:

— Это я, Лорио, мадам. Откройте, пожалуйста. Джемайма, однако, еще не сбежала вниз. Грейс

приблизила лицо к замочной скважине.

— Что вам нужно?

Молчание. Бормотание по-французски. Наконец последовал ответ:

— Мадам, или вы откроете, или нам придется взломать дверь.

Сказано это было непререкаемым тоном. Грейс мельком подумалось — так, наверное, теперь все происходит во Франции. Эти люди привыкли подобным образом обращаться с теми, кто не хочет им подчиняться. Им наплевать, что они находятся в чужой стране. Им известно, что она живет одна с единственной служанкой и поблизости нет других домов. Они ворвутся в дом, а потом исчезнут, прежде чем она сумеет сообщить властям.

Лорио ждал ее капитуляции. Грейс так и подмывало распахнуть дверь и закричать: как, мол, они смеют врываться в дом английской леди! Но Джемайма все еще была наверху, и она застыла неподвижно, глядя на лестницу.

— Мадам?

— Я здесь! — крикнула Грейс, испугавшись, как бы они не начали ломать дверь.

— Пожалуйста, отойдите в сторонку, — послышалось с той стороны.

— Что вы сказали?

— В сторону отойдите! Я сейчас выстрелю в замок!

Сердце у Грейс подпрыгнуло. Если она откажется отойти, выстрелит он или нет? Вряд ли. Он не захочет лишних неприятностей. А неприятности неизбежны, если он застрелит ни в чем не повинную женщину, да вдобавок леди. Только проверять это было страшно.

— Вы все еще здесь, мадам?

На верху лестницы показалась Джемайма, прижимая к груди скомканные простыни. Грейс отчаянно замахала ей рукой, и служанка осторожно стала спускаться по ступенькам.

— Не стреляйте! — закричала Грейс. — Я сейчас открою!

Джемайма пересекла прихожую и исчезла за дверью, ведущей в пристройку, тихо закрыв ее за собой. Грейс с облегчением вздохнула и повернула ключ.

На пороге стоял Лорио, держа в опущенной руке большой пистолет. Боже правый, он в самом деле собирался стрелять! Грейс, пересиливая страх, с вызовом уставилась на него.

— Вот как, значит, вы обращаетесь с леди, сэр! Как вы смеете угрожать мне!

Француз с невозмутимым видом сунул пистолет в карман.

— Я вам не угрожаю, мадам, и не собираюсь причинять вам неприятности, но этот дом я должен обыскать.

Грейс, сохраняя на лице возмущенное выражение, перевела взгляд на спутников Лорио, стоявших на дорожке. Их глаза ничего не выражали — ни торжества, ни сожаления. Для них это была просто работа, и больше ничего. И Грейс снова пронзило чувство беспомощности, которое, наверное, ощущают множество мужчин и женщин по ту сторону пролива.

Она снова устремила взгляд на предводителя.

— По какому праву вы собираетесь обыскивать мой дом, сэр?

Он не ответил, щелкнул пальцами, и один из стоявших позади — Анри говорил, что его зовут Огастен, — шагнул вперед и подал ему листок бумаги. Лорио протянул его Грейс.

Она взяла сложенный вдвое лист и развернула. На английском языке было написано, что податель сей бумаги является аккредитованным представителем Французской Республики, на которого распространяется дипломатический иммунитет. Находится он здесь по делам общественной безопасности.

Грейс протянула лист обратно.

— Все-таки я не понимаю, почему это я должна впускать вас в свой дом. Да и потом, я же уже говорила вам, что ваш соотечественник ушел отсюда еще неделю назад. Вам что, этого было недостаточно и вы мне не ве…

— Мадам, — перебил ее Лорио, — дело не в том, что мы вам не поверили. Просто это единственный дом, где находился этот человек. Надо же нам с чего-то начинать.