– Не так понял, значит?

– Совершенно не так, – твердо произнес Бурилкин.

Теперь он уже не выглядел смертельно усталым. Было ясно, что от своих слов он не отступит.

– Хорошо, пусть так, – кивнул Гуров. – Тогда объясни мне вот какую вещь. Ты попросил меня поехать с тобой. Я тогда думал, что ты просто опасаешься бандитов, которые кружат вокруг поместья. Но теперь, возвращаясь к тому разговору, я считаю, что ты боялся именно засады. В таком случае вопрос: откуда ты знал, что нас может ждать засада?

– И тут мимо, – ответил водитель. – Ничего я не знал. Просто боялся бандитов, как вы правильно сказали. И вообще, вы обещали, что будет один вопрос, а их уже два, и, кажется, вы собираетесь еще задавать.

– Ладно, не буду, вопросов больше нет, – согласился Гуров. – Можешь идти спать, Александр. И спасибо тебе за классное вождение.

– Вам спасибо, – проговорил Бурилкин, направляясь к дому, – что стреляете метко.

Оставшись один, Гуров еще немного постоял у гаража. У него было ощущение, что, несмотря на позднее время, идти спать ему рановато, происшествия этой ночи пока не закончились.

И он оказался прав. Вновь открылась дверь дома – на этот раз бесшумно, – и из нее вышел секретарь Владимир Верховский.

– Я услышал шум и понял, что вы вернулись, – сказал он. – И как прошла поездка?

– Поездка прошла, можно сказать, замечательно, – ответил Лев. – Доехали с ветерком. Главный результат – что мы оба живы.

– А что такое? – встревожился секретарь. – Что-то случилось?

– Случилось много чего. И у меня в связи с этим возникло также много вопросов. Хорошо, что вы сейчас вышли. Давайте я вам сначала все подробно расскажу, а потом вы ответите на мои вопросы. Идет?

– Ладно, – уклончиво произнес секретарь. – Я попробую удовлетворить ваше любопытство. Но сначала расскажите.

Сыщик не стал тянуть и подробно рассказал ему о поездке: о том, как не оказалось денег на карточках, и в результате они задержались дольше, чем планировали, и о машине, преследовавшей их от Городища, и о засаде недалеко от поместья.

– То, что на карточках не оказалось денег, можно объяснить простым недоразумением, – заключил он. – Но вот засада на дороге – это явно спланированная акция. И хорошо спланированная, это я вам могу с уверенностью сказать. Она не удалась по двум причинам – из-за высокого мастерства Бурилкина, а также потому, что в машине оказался человек с оружием, то есть я. Мне удалось вывести из строя одного из нападавших и прострелить им колеса, поэтому они не смогли сразу организовать преследование. Если бы меня там не было – вряд ли Бурилкин доехал бы до своего гаража. И вот ведь какая штука: когда я сейчас вспоминаю наш разговор перед поездкой, когда он просил его сопровождать, то прихожу к убеждению, что он знал о готовящейся засаде. Причем был убежден, что засаду готовит сама Диана, которая и послала его в город. Вопрос: откуда такая убежденность? Что знает Бурилкин, чего не знаю я?

– А вы его самого об этом спрашивали? – задал встречный вопрос секретарь.

– Спрашивал, конечно, но он, что называется, прикидывается «чайником» – ничего, мол, не знаю, ничего не подозревал. В общем, не хочет говорить. Может быть, вы скажете?

– Вы мне уже задавали похожие вопросы некоторое время назад, – заметил Верховский. – И я вам ответил, что пока, к сожалению, не могу всего объяснить.

– В таком случае я сейчас сделаю вот что, – твердо заявил сыщик. – Соберу вещи и немедленно отправлюсь в Москву. Отвозить меня в город не надо, мой друг Крячко приехал сюда на своей машине, она стоит в деревне. Он уедет вместе со мной. Своему начальству я такое решение как-нибудь объясню, а вы оставайтесь со своими секретами, я вслепую работать отказываюсь.

– Понятно… – протянул Верховский.

Гуров думал, что секретарь начнет его уговаривать, может, даже угрожать неприятностями, которые ожидают его по службе, но тот ничего этого делать не стал. Вместо этого некоторое время постоял, размышляя, покачиваясь с пятки на носок, затем сказал:

– Хорошо, я поделюсь с вами некоторыми сведениями, которые являются секретом для посторонних. Главная информация состоит в том, что Диана Аркадьевна создает большие проблемы семье.

– Ну, это не информация, – слегка усмехнулся Гуров. – Взрослая дочь всегда создает проблемы для отца. Будь этот отец слесарем или банкиром – разницы нет.

– Я скажу точнее, – продолжил секретарь. – Мы подозреваем, что Диана связана с людьми, которые… Ну, которые, в общем, создают нам все проблемы.

– То есть с теми, кто убил охранника Чуркина? А сегодня пытались убить и нас с водителем? С этой бандой?

– К сожалению, яснее я не могу вам сказать, – ответил Верховский. – Я и так сказал слишком много.

– Тоже мне – «слишком много»! – воскликнул Гуров, не скрывая разочарования. – Остается масса вопросов! Насколько тесная у них связь? Что именно их связывает? Давно ли эта связь существует? Кто еще, помимо Дианы, вовлечен в эти отношения? Например, ее жених, Клочков, он тоже связан с бандитами?

– Я не могу ответить на этот вопрос, – подчеркнуто бесстрастным голосом произнес секретарь. – И на остальные тоже. Дальше – поступайте, как знаете. Хотя, конечно, мы крайне заинтересованы в том, чтобы вы остались.

– Говоря «мы», вы имеете в виду своего хозяина?

– Да. А также всех, кто ему предан.

– Вроде Александра Бурилкина?

– Да, вроде него.

– Тогда скажите вот что, Верховский. Если положение так серьезно – поместье обложено бандитами, а тут еще родная дочь что-то замышляет против отца, – зачем тогда здесь оставаться? Проку в этом я никакого не вижу. Чего ради сидеть в этой глуши?

Гуров полагал, что на этот вопрос последует все то же уклончивое «есть такие причины, чтобы тут оставаться, но рассказать о них я не могу», однако ошибся. Секретарь пожевал губами, что-то прикидывая, а затем сказал:

– В знак того, насколько я вам доверяю, я отвечу на этот вопрос. У Аркадия Семеновича есть серьезные основания некоторое время не возвращаться в Москву. В верхах происходит борьба, и кое-кто хочет оттяпать у Аркадия Семеновича изрядный кусок собственности. Речь даже может идти о его аресте – домашнем или реальном. И пока эта угроза существует, ему лучше оставаться здесь.

– Но он мог бы уехать за границу, – заметил Лев. – Куда-нибудь на Канары или в Куршавель. Там спокойно, бандитов нет…

– Да, там спокойно, но это слишком далеко, – ответил Верховский. – Аркадий Семенович должен оставаться в России – это важно. Он в любой момент должен быть готов дать объяснения перед влиятельными лицами… там, на самом верху. Теперь вам все понятно?

Гуров помолчал немного, показывая, что в нем происходит внутренняя борьба, потом сказал:

– Да, кое-что стало понятно. Некоторые вопросы разъяснились. Хорошо, мы с Крячко останемся. Но вы сказали мне слишком мало, Верховский. Имейте в виду, я от вас не отстану. Теперь я знаю, что вы владеете информацией, которой ни у кого больше нет, и скрываете ее от меня. Так что, если у меня возникнут вопросы, я знаю, к кому обращаться.