Фей одарила его сердитым взглядом, который он хорошо знал.

– Я не хочу видеть, как она страдает. Каждый, у кого есть глаза, заметит, что она по уши влюблена в тебя.

– По-моему, ты выдаешь секс за любовь.

– Или ты принимаешь любовь за секс?

– Она откровенно сказала мне, что не хочет хоронить еще одного мужа. Думаю, эта фраза говорит сама за себя, правда?

– Женщина может сказать что угодно, чтобы защитить свое сердце.

– Холли все говорит напрямик, она честна до зубовного скрежета.

– Если ты так считаешь. – Фей пожала плечами.

– Есть какая-то конкретная причина, по которой ты считаешь, что мы с Холли не можем быть вместе?

– Наоборот. Я думаю, вы могли бы быть идеальной парой. Ты слишком долго был один.

– Неправда.

– Назови мне имя последней женщины, с которой ты встречался.

Хм… Марта? Марша? Наверное, все-таки Марша. Ее имя точно начиналось с М.

– Ты знаешь, я не буду долго ходить вокруг да около, – вздохнула Фей. – Я не могу не думать о твоем одиночестве, и это разбивает мне сердце.

Фей и Джордж являлись неотъемлемой частью его жизни. Они были с ним даже дольше, чем родители. Мысль о том, что их когда-нибудь не станет, приводила его в ужас. Вопреки тому, что он говорил Холли, Фей с Джорджем были не просто его работниками. Помимо самой Холли и близнецов они были его единственной семьей. У него никогда не будет жены и собственных детей. Но Холли и племянники нуждались в его заботе, а значит, он уже не будет один. Возможно даже, Фей его переживет.

– Я просто прошу тебя быть осторожным, – попросила его Фей.

– Тебе не о чем волноваться. Мы оба прекрасно знаем, во что ввязываемся. Все будет хорошо.

* * *

Пять дней спустя Холли собралась навестить Миранду, и то только потому, что Льюис попросил ее об этом. Небезосновательно полагая, что присутствие близнецов может ее расстроить, Холли оставила мальчиков с Джейсоном, который несказанно удивил ее, предложив понянчить племянников вместо Фей.

– Я никогда не видел ее такой, – признался Холли подавленный Льюис, когда она пришла. – Она только и делает, что спит. От еды она отказывается, и мне приходится практически заставлять ее что-то попить. Она не вставала с постели с тех пор, как мы вернулись из больницы. Она спит, плачет или просто молча смотрит в стену. Я боюсь оставлять ее одну, боюсь, что она может навредить себе. Когда меня нет дома, экономка проверяет ее каждые пятнадцать минут. Я не знаю, что еще могу для нее сделать.

– Еще и недели не прошло. Может, ей просто нужно время.

– Я подумал, если ты поговоришь с ней как женщина с женщиной, это поможет ей прийти в себя.

– Я сделаю все, что смогу, – уверила она.

Но даже после того, как Льюис описал состояние Миранды, Холли оказалась не готова к тому, что она увидела, войдя в спальню. Несмотря на то, что близилось время обеда и солнце вовсю светило, шторы были плотно задернуты. В комнате было темно и пахло несвежим постельным бельем. Миранда лежала под одеялом и безучастно смотрела в стену.

– Эй, ты не спишь? – мягко позвала Холли, но не получила ответа.

Холли подошла к окну, чтобы проветрить комнату и потянулась к шторам.

– Не надо, – сказала Миранда голосом лишенным всяческих интонаций.

– Свежий воздух тебе пойдет только на пользу.

– Я хочу спать.

– Может, примешь душ?

– Уходи.

– Льюис подумал, что ты, может быть, хочешь поговорить.

– Нет. Просто уходи.

Холли начинала понимать, почему Льюис так беспокоится. Но кто она такая, чтобы говорить Миранде, как она должна пережить свое горе? Не желая оставлять подругу одну, она села в кресло напротив кровати. Миранда не шевелилась и не издавала ни звука весь тот час, что Холли просидела с ней.

На следующий день Холли снова пришла и рада была услышать, что Миранда пару раз откусила от сэндвича, который принесла экономка, но визит Холли по-прежнему оказался бесполезным. Но она все равно осталась, чтобы Миранда знала, что она скорбит вместе с ней. Миранда так и не приняла душ, и запах в комнате становился практически невыносимым. После очередного равнодушного приветствия со стороны Миранды Холли поняла, что дальше так продолжаться не может. Она встала, подошла к окну и резким движением открыла шторы.

– Эй, – запротестовала Миранда, ее голос зазвучал увереннее.

– Если ты не хочешь принимать душ, я хотя бы проветрю. Здесь уже все провоняло. Еще день или два, и мне придется поливать тебя из шланга хлоркой.

Холли настежь распахнула окно, впуская поток свежего воздуха. Когда она обернулась, Миранда сидела в постели. Это был первый раз, когда Холли увидела ее лицо с момента выкидыша. Зрелище было душераздирающим: Миранда постарела на миллион лет.

– Если тебе не нравится запах – уходи. Я не хочу тебя видеть.

– Если ты не хочешь меня видеть оторви свою задницу и вышвырни меня.

Миранда бросила на Холли взгляд полный обиды, а потом плюхнулась на кровать и с головой укрылась одеялом. Так продолжалось целую неделю. А потом, когда Холли уже привычно сидела в кресле и читала, услышала слабый голос Миранды.

– Это я виновата.

Холли отложила книгу и пересела на кровать рядом с подругой.

– Миранда, здесь нет твоей вины.

Миранда с трудом села. Ее прекрасные волосы свисали неопрятными засаленными дредами.

– Первые пару дней, когда мы только узнали, я была так счастлива, а потом меня стало все чаще посещать предчувствие, что обязательно случится что-то плохое. Я ничего не могла с собой поделать. Я волновалась, что этот страх будет со мной всю беременность.

– Это не значит, что ты в чем-то виновата.

Слезы навернулись на глаза Миранды.

– Это еще не все. После того как все произошло, я почувствовала нечто сродни облегчению.

– Миранда. – Холли порывисто обняла подругу, и она прижалась к ней. – Учитывая то, через что ты прошла, конечно, тебе было страшно. Я не специалист, но у меня была очень тяжелая беременность. Я с трудом припоминаю моменты, когда я ничего не боялась.

– Льюис не понимает. У него ведь есть ребенок от предыдущего брака, и для него это не так важно, как для меня.

– К тому же он мужчина, а мужчины вообще ничего в этом не смыслят. – Холли отстранилась от Миранды, чтобы посмотреть ей в глаза. – Ты должна выбираться из депрессии. Для начала прими душ и переоденься в чистое, а я поменяю постельное белье. Обещаю, ты почувствуешь себя гораздо лучше.

– От меня действительно так разит?

– О да, – сказала Холли, и подруга едва заметно улыбнулась в ответ.