— Мы согласны, месье. Каковы ваши условия?

— Условия? Ха-ха-ха! Вот они. Вы проведете чудесные каникулы на славной франкоспанской земле. В наших тюрьмах, уверяю вас, очень уютно.

— Как там пушки? — спросила Артия у Вускери.

— Горячие, аж жгутся, как индейская горчица.

— Даем вам пять минут, — гремел голос франкоспанца. — Потом мы вас уничтожим.

— Артия! Что там такое?

— Погоди, Уолтер, не сейчас.

— Да нет, Артия! Капитан! Посмотрите! Что это?

— Верно, — поддержал его Оскар Бэгг, вглядываясь в излом берега, туда, куда указывал Уолтер. — Там что-то есть. Но что?

Артия нетерпеливо обернулась. Сначала ей показалось, что глаза, измученные нехваткой сна, ей изменяют.

Кусочек моря вместе с небом как будто куда-то поплыл. Он колыхался, вздымал волны, приближался…. Или это только мерещилось ей?

— Ничего там нет.

— Это облако, — предположил Эйри.

— Или просто море.

— Туман, небось. Мираж. Ради синеглазых овец Коннора, заткнитесь, а?

Артия взяла себя в руки и помахала франкоспанцу.

— Пять минут. Санк минут. Да, месье.

— Уже четыре! — игриво выкрикнул тот.

Артия обратилась к своим людям, собравшимся на палубе:

— Подождем, пока они подойдут ближе. Потом опять выстрелим. Так же, как в прошлый раз. Двойной бортовой залп, потом кормовые орудия.

— Да они нас разнесут вдребезги, капитан!

— На мелкие кусочки.

— Да, господа. Очень может быть. А вы предпочитаете отправиться в тюрьму и на виселицу? Даже не на милую добрую виселицу Свободной Ангелии?

От палубной пушки донеслось ворчание Вкусного Джека.

— Я их еще не угостил. Хочу дождаться своей очереди. Поджарить франкоспанцев…

— Мистер Плинк, поспешите вниз. Пусть наши пушкари стреляют по собственному усмотрению, как только решат, что «Мамаша» подошла достаточно близко.

— Есть, капитан.

Вускери и Дирк переглянулись.

— Говорил я, не надо идти.

— Да ну тебя, — отозвался Вускери. — Это всё равно лучше, чем выходить на сцену с девчонкой, которая играла Пиратику на Шутерс-Лейн. С этой Мариголд Вортитаун. Она попала на сцену только благодаря упорству своей мамаши, а не потому, что умеет играть.

— Еще одна властная мамаша, — поддержал его Дирк.

— И только подумайте, какая нас ждет слава! — воскликнул Эйри. — Жаль только, мы о ней ничего не услышим.

— Про нас напишут в «Ландон Таймс», — сказал Мози Дейр.

— Тридцатисемипушечный корабль потопил Пиратику и ее храбрую команду.

— Все погибли.

Над морем вспыхнула молния. Трах-та-ра-рах! На востоке, на полпути к берегу, фейерверк и грохот…

— Может, это плавучее облачко принесло с собой бурю? — Уолтер растерял весь свой страх.

— Да нет же, болван! Это еще один корабль, разрази его гром! На нем пушки палят!

Над головой пронзительно заверещал Планкветт.

— Восемь мадригалов!

Эбад сказал, тихо и сумрачно:

— Его никогда толком не разглядишь, даже когда он близко. У него мачты и паруса раскрашены, словно задник на сцене — в цвет облаков и неба, а борта расписаны как море. Артия, это «Невидимка», бриг Дикого Майкла Холройяла.

Все вытянули шеи и разинули рты. Корабль-мираж стремительно приближался, а его пушки…

— Сколько их, Эбад?

— По семь с каждого борта, одна на корме и две на палубе.

…его пушки грохотали и изрыгали ядра прямо в могучую тушу «Властной мамаши».

На вражеской палубе началась паника. Выстрелила пушка. Но в кого им было целиться? Залп улетел в пустоту.

— Этот «Невидимка» — сущий дьявол. Не разглядишь, — обиженно воскликнул Питер.

— Неплохая идея.

— Все по местам! — закричала Артия. — Друзья мои, мы не зрители в зале. Мы участники представления. Мистер Плинк, мистер Вумс, к штурвалу! Так держать! Двойной бортовой залп! Потом еще один — если понадобится. Теперь мы сможем справиться с франкоспанцами! У нас тридцать девять пушек против их тридцати семи, и стреляют они с двух сторон.

* * *

С неба и с моря, с востока и неведомо откуда, надвигалось что-то невидимое, грозное, палящее из пушек, заметное только в момент выстрела. А впереди маячил пиратский корабль, который на «Властной мамаше» уже считали своей добычей. Они и стреляли-то в него не слишком жестоко, надеясь взять неповрежденным. Однако эти пираты уходили из-под обстрела какими-то балетными движениями, не прекращая вести непрерывный огонь с левого борта.

Впервые увидев, как этот ангелийский корабль танцует вокруг них, держась кормой к носу, франкоспанские моряки удивились.

— Сэ импоссибль!

Корабль любого водоизмещения, не говоря уже о клипере, не может вот так вертеться на месте, да еще с подобной скоростью.

И тут франкоспанцы догадались.

— О святые небеса! Да это же не кто иной, как «Незваный гость»! Прямо перед нами — сама Пиратика!

Слухи об Артии Стреллби давно дошли до Франкоспании. Вот это добыча!

И вот, пожалуйста! «Ла Маман» стреляла, но ядра уходили неведомо куда, не принося ущерба ни невидимому кораблю, ни танцующим пиратам.

А тем временем пушки «Незваного гостя» пели: бах-бабах!

Бум-трах! — вторили им пушки «Невидимки».

У «Ла Маман» был продырявлен весь левый борт, от носа до кормы. Треснула и сломалась под ударом ядра грот-мачта, зацепив по дороге верхушку бизани.

Все решили, что «Незваному гостю» помогают потусторонние силы. Призрачные невидимые друзья…

«Ла Маман» дала Артии на капитуляцию пять минут. Не прошло и десяти, как сама «Мамаша» развернулась и, тяжело кренясь на левый борт, захромала прочь по морским валам.

Если франкоспанский капитан рассчитывал, что два ангелийских корабля бросятся в погоню, он ошибался. Вдоль побережья найдется немало франкоспанских судов, готовых прийти на помощь раненому товарищу.

— Значит, придется их отпустить. Келль жалость, — сказал по-франгелийски Дикий Майкл, вспрыгнув на борт «Незваного гостя».

Вся команда Артии собралась на палубе и не могла отвести глаз от таинственного корабля.

Да, вблизи «Невидимка» был различим. Мачты и паруса, как и говорил Эбад, тщательно выкрашены в цвет голубого неба с редкими облачками. А на тот случай, если набегут тучи, на паруса кое-где нанесены крапинки потемнее — достаточно, чтобы скрыть корабль при пасмурной погоде, но не настолько много, чтобы выдать его под ясным небом. Борта и палуба были синими, как море, зелеными, как море, серыми, как море. Кроме пушечных портов, имелись и порты для весел. И даже весла, даже пушки выкрашены в синевато-зеленый цвет. А последний штрих этого камуфляжа…