— А что случилось с последними?

— Их закрыла Скатория ради своего возлюбленного. — Реяр скривился, обнажив клыки. — Она была глупа, Растай никогда бы не был с ней, несмотря на все заверения. Он, выступавший всю жизнь за борьбу со скверной, вдруг воспылал к ней любовью. Глупая, она поверила ему и подписала приговор всей семье. Едва порталы закрылись, он начал методично уничтожать оставшихся потомков Малиора, и она умерла первой от его руки. И я предостерегаю тебя: каким бы хорошим тебе ни казался твой возлюбленный, друг или просто приятель, помни, что они пойдут на все, лишь бы избавиться от тебя. Не верь даже семье — Скатория предала и их. Единственный, кто пойдет за тобой даже на тот свет, твой саэрат.

— А ты?

— Я пойду за братом. Что бы ни случилось.

Они замолчали. Каждый думал о своем. Сайлейн медленно подбирала карандаши, размышляя о предстоящей организации приема. Удастся ли вызвать Таоку? Восстановить прерванную связь? Что скажет император? При мысли о последнем Сайлейн вздрогнула. Императору было слишком много лет, чтобы он не участвовал в тех событиях. Какую же роль его величество сыграл в уничтожении династии, и почему они это сделали? Ответов не было.

Реяр следил за переменами на лице подопечной. Он сделал все что мог, предостерег от губительных решений, но последует ли она его совету, и что придется совершить ему, ежели с девочкой что-то случится? Потеряет ее — потеряет и брата. Нет, он не допустит повторения. Ресьян не умрет, подобно их отцу, саэрату Скатории. Не сегодня, не сейчас, никогда.

Устранив беспорядок и потушив свечи, Сайлейн легла поверх одеяла на постель.

— Побудешь со мной?

Вместо ответа Реяр опустился рядом.

— Будь осторожен, — внезапно попросила девушка, глядя в потолок. — Я не хочу потерять тебя, не хочу потерять папу, больше никого не хочу терять.

— И не потеряешь. Спи. Я буду с тобой до рассвета, а после, — в его голосе послышалось предвкушение, — навещу принцессу. Передать ей что-нибудь?

— Не нужно, — уголками рта улыбнулась Сайлейн. — Я люблю вас, передай Ресьяну, когда сможешь.

— Обязательно передам, — пообещал Реяр, поцеловал ее в лоб и, чтобы не мешать, пересел в кресло. Он просидел с ней до самого рассвета, как и обещал. А после ушел, оставив после себя набросок ромашки. Реяр тоже любил рисовать, и темнота не была для него помехой.

Сайлейн проснулась от тихих шагов Тарики, решившей заглянуть к ней с утра пораньше и обсудить подробности организации приема. И стоило наемнице отворить дверь, как девушка села на кровати и спросила:

— От нас опять чего-то хотят?

Тарика, хоть и не ожидала резкого пробуждения Сайлейн, даже не вздрогнула. Она присела в кресло, облюбованное Реяром, и, блуждая взглядом по обстановке, спросила:

— Кто у тебя был ночью?

— С чего ты взяла? — с негодованием спросила Сайлейн, стараясь, чтобы это выглядело естественно.

— Слышала голос, — пояснила Тарика и добавила: — В следующий раз будь аккуратней. Императору это может не понравиться, и тебя снимут с отбора.

— Думаешь? — наигранно расстроилась Сайлейн. — А я так мечтала выйти за него замуж.

— Тогда будь осторожней. Ты все-таки имеешь шанс стать императрицей.

— Да уж.

— Честно. И знаешь, я буду рада, если он выберет тебя, а не этих… — Тарика скривилась, вспоминая парочку Скон — Гросток.

— Есть еще Глена.

— Его величество не выберет эту… аристократку, скорее новый отбор проведет.

— Так будет лучше для всех… — не обращаясь ни к кому, сказала Сайлейн, вылезая из-под теплого одеяла. — Ты хотела еще что-то?

— Праздник, — коротко ответила Тарика. — Что требуется от меня, кроме игнорирования твоих отлучек?

— Ничего, — заверила Сайлейн, уходя в гардеробную.

Вернулась она уже полностью одетая. Тарика нахмурилась, едва заметив, что выбрала напарница. Белое с пышной юбкой платье в пол, хоть и сидело идеально, смотрелось на девушке дико и неправильно.

— Кати…

— Это морок, успокойся. Неужели поверила? — Девушка подошла к Тарике и щелкнула у нее перед глазами, отгоняя наваждение. Перед наемницей опять стояла привычная Сайлейн в своих традиционных штанишках и тунике. Сапожки она держала в руках. — Ужасно, правда?

— Просто не твой цвет, — сдержанно отозвалась наемница.

— Именно, так что сама понимаешь, не судьба мне быть невестой.

— И не говори, — согласилась Тарика.

— Не сейчас точно, — вмешался Аллектор, забираясь в комнату через открытое окно. Он плотно закрыл его за собой, прежде чем продолжить: — Девочки, что за беспечность. Вас могли подслушать. Да что там подслушать, вы так громко обсуждаете свои любовные дела, что любой, обладающим слухом острее дерева, без напряжения уловил бы особенно звучные фразы. И, открою тайну, такие были. Догадываетесь, кому они побежали доносить?

— Угу. Но ничего особенного они и не узнали. А если мы будем постоянно запираться, легенда полетит ко всем демонам, — заспорила Тарика. — И, помнится, ты сам допустил подобное не ранее позавчерашнего дня.

— Я вас оставлю, — тихо покинула начинающую ссориться парочку Сайлейн и бочком двинулась к двери. — Если что, до обеда не появлюсь, творите что хотите, но за собой убрать обязательно.

Дав ценные указания, девушка выскользнула в коридор: присутствовать как при ссоре, так и при примирении она не желала. Опустившись на диванчик в коридоре, Сайлейн сосредоточилась: с кухни доносились привычные запахи специй, кричал повар, подгоняя поварят, с лестницы долетали обрывки анекдотов и смех. В комнатах принцессы Глена было на удивление тихо: не бранилась принцесса, не одевалась компаньонка, ничем не пахло, но присутствие Реяра ощущалось, и Сайлейн, не желая отвлекать дядю от насущных дел, поспешила и вовсе уйти с этажа.

Спускаясь, девушка поздоровалась с торопливо поднимавшимся по лестнице Тароном, и, спрыгивая со ступеньки на ступеньку, не заметила странного взгляда, который он бросил ей в спину.

Несмотря на то что солнце давно уже встало, другие девушки, намаявшись за день, а то и за ночь, отсыпались. А потому в столовой стояло всего несколько приборов, и сидел на стульчике в углу слуга, ожидая гостей или нового приказания от советника, изволившего трапезничать.

— Доброе утро, — поздоровалась Сайлейн, опускаясь на стул.

Слуга тут же подбежал к ней и, получив коротенький заказ на яичницу с беконом, убежал исполнять. Сайлейн могла попросить приготовить и нечто более сложное, но утруждать повара своими желаниями не стала: бедняге еще целый день работать, а что пожелают ее соперницы, сам высший демон не знает. Девушка улыбнулась: Ресьян действительно понятия не имеет не только о кулинарных пристрастиях невест, но и вообще об их существовании, что, впрочем, вполне закономерно. За дни, проведенные с ним, она не упоминала о них — чего вспоминать безразличных ей людей?! Только принцесса удостоилась отдельного разговора, что никак не могло быть добрым для данной особы знаком.