Юрий невольно сжал челюсти. Тактик-оператор напомнил ему мьюта, одно из чудовищ, с которыми ему приходилось драться на «Пилигриме». Чудовище, рожденное для одной цели – убивать.

– Прибыл на инструктаж, – сухо отрапортовал Гарин, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Секунду, – аджай поднял вверх тонкий палец, призывая к терпению.

Он смахнул ладонью ряд таблиц и графиков над биосканером, распрямился и жестом убрал колпак. Сказал поднявшему голову солдату:

– С вами все в порядке. Ни вирусов, ни нанитов, ни следов вмешательства в прошивку.

– Спасибо, доктор. Это необходимо было проверить.

Голос военного чуть троился, словно звук исходил не только изо рта, но и сквозь ребристые имплантаты на шее.

– Рей-сержант, – слепое лицо тактик-оператора безошибочно повернулось в сторону Гарина. – У вас отсутствует модуль ментальной связи? Не могу найти сеть.

– У меня нет инбы, – Юрий указал себе на затылок. – Медицинский модулятор.

– Принял. Я – майор Мельников.

Тактик-оператор легким движением выбрался из биосканера, принялся одеваться, набрасывая на тело полоски черной ткани, которые тут же расползались, превращаясь в единое полотно, твердея в нужных местах и принимая необходимую форму. Майор то и дело прикладывал к груди и бокам плоские коробочки, которые тут же поглощались тканью, превращаясь во встроенные карманы. Не прошло и нескольких минут, как Мельников оказался в плотном комбинезоне, на который осталось нацепить элементы скафандра.

– Включайте форсированную реанимацию бойцов, лейтенант, – скомандовал он.

И прежде, чем Си Илат попробовал возразить, майор обратился к Юрию:

– Рэй-сержант, максимально усильте оборону лагеря. Огонь открывайте по всему, что приблизится на дистанцию выстрела.

– Будем ждать эвакуацию? – спросил Гарин, глядя на то, как военврач нерешительно топчется возле спящих в «коконах» десантников.

– Будем ждать, – Мельников на мгновение замолчал, будто слушая внутренний голос. – Вопросы имеются?

– Что конкретно случилось на плато Рандеву?

– Господин майор, экспресс-активация может повредить раненым, – наконец не выдержал Си Илат, так и не отдавший команду системе на «оживление» пациентов. – У ефрейтора повреждение тканей мозга.

– Он сможет функционировать?

– Если переключить ряд функций на инбу, то сможет, – доктор покачал головой. – Но малейшее замыкание может его убить.

– Реанимируйте, – настоял Мельников. – Если придется уходить быстро, то другой возможности не будет.

Дистант недовольно прошипел сквозь губы, с излишней резкостью швырнул перед собой виртуальный пульт и принялся за работу. Оживились боты-санитары, выползая из своих гнезд.

– Что случилось на плато, майор? – повторил свой вопрос Юрий.

– Мне нужен доступ к твоему модулятору, – Мельников сделал к нему шаг. – Важно сохранить полученные сведения на случай, если я или мой товарищ не спасутся. Важно сохранить и передать в штаб.

Гарин недоверчиво отшатнулся.

– Ты хотел знать, что произошло? – сделал еще шаг майор и его голос стал ниже. – Ты все увидишь сам.

И добавил.

– Это приказ, рейтар.

Он мог это не говорить, Юрий и так понимал, что офицер прав. К тому же, его съедало любопытство, настырное и нервное.

Он опасался увидеть то, о чем подозревал. Опасался и хотел.

Гарин запустил руку за жесткий воротник скафандра, намереваясь отцепить модулятор, но Мельников качнул головой.

– Не нужно.

И положил Юрию на затылок ладонь, сухую и горячую.

– Запрос прямого доступа, – тревожно встрепенулся Вигар.

– Разрешаю, – беззвучно прошептал Юрий.

В ушах зазвенело, пропало чувство реальности, а перед мысленным взором развернулись яркие картинки. Теперь Гарин смотрел на мир глазами майора.

Бой шел в большом карьере, под высоким армированным куполом. Мелькали стены, высокий потолок с толстыми стропилами, переплетение спрятанных в серую обмотку труб. Взрывы коверкали застывшую строительную технику, распухающие пузыри вакуумных гранат выворачивали наизнанку защитную решетку ограждений, закручивались спиралями длинные языки оборванных конвейерных лент.

Среди всего этого хаоса кружил Мельников, стремительный и смертоносный. Его электронный взгляд вырывал из дыма и пыли прячущихся рхейцев, за доли секунды просчитывал маршруты и траектории. Нечеловеческие рефлексы помогали тактик-оператору избегать смерти с кажущейся легкостью, словно замедляя само время. Вот Мельников играючи ушел от длинного плевка плазмы, ворвался на вражеские позиции, расстреливая мечущиеся фигуры. Вот вместе с напарником разнес пулеметные точки, подавляющие наступающих десантников.

В сравнении с контракторами, тактик-операторы казались настоящими сверхлюдьми. На них будто не действовали сила тяжести и вязкая атмосфера Лилии Восемь, они словно предугадывали все действия врага и были просто неуязвимы в бою. Но Гарин понимал – все это результат изнуряющей подготовки и колоссальный боевой опыт. Тот же Мельников и ему подобные также страдали от чудовищных перегрузок, их могло сразить шальной пулей или разорвать щупальца боевых «кальмаров». Да слишком дорогим инструментом они являлись, слишком штучным, не то, что обычное «пушечное мясо».

Поэтому в мясорубке боя десятками перемалывало обычных десантников. За сменой картинок, такой быстрой, что становилось дурно, Гарин успел разглядеть ревущие и плюющиеся огнем имперские бронетранспортеры с рваными дырами в бортах, безликие фигуры десантников в одинаковых пятнистых скафандрах, сражающиеся среди камней, среди искореженной заводской техники и среди изувеченных мертвецов. И как бы Мельников не старался, он не мог поспеть всюду.

Серую, размытую запятую, упавшую сверху, Юрий заметил сразу, в отличие от майора, который словно игнорировал поднимающуюся с земли человекоподобную фигуру. Он припал к стене, охлаждая оружие, прямо сквозь стену просканировал местность. Выскочил на открытую местность, готовый стрелять.

И словно споткнулся, торопливо фиксируя увиденное.

Повсюду были полупрозрачные фигуры разных форм и размеров, их было много и они нападали на всех без разбора. Солдат раздирали словно игрушечных, некоторых будто стирали из реальности, смахивая за раз по куску. Откуда-то из низких туч высовывались гибкие жгуты, хватали ничего не понимающих бойцов и утаскивали вверх.

Враждующие стороны не сразу сообразили что происходит. Когда сообразили, было уже поздно. Они попытались дать отпор, но электронные мозги автоматов почему-то не различали призрачные силуэты, а «умные» системы наведения не помечали серых чудовищ разноцветными маркерами. Кто-то пытался стрелять по старинке «на глазок», но это уже мало помогало.