– Сэр Джордж, в западных губерниях России слишком много евреев, они народ энергичный и начали лезть в политику, примыкая в первую очередь к антиправительственным силам. Вот у меня и возникла мысль выселить их куда-нибудь. У правительства будет меньше проблем, и оно сможет больше внимания уделять армии. Но если союзники не помогут нам в этом деле, то забудем эту идею. Будем жить как живём. Только вот денег, которые выделят союзники, нужно больше. Не экономить же на армии, чтобы заткнуть дыры в бюджете. Они образуются во многом из-за того, что приходится тратить много средств на противодействие антиправительственным силам.

Посол понял меня так, как я и рассчитывал – что великий князь, озвучивая идею создания на Ближнем Востоке государства, населённого русскими евреями (а значит, априори поддерживающих Россию), хочет просто получить больше денег от Великобритании. Мол, если вы хотите контролировать Ближний Восток и, соответственно, Средиземное море, то раскошеливайтесь, а то мы можем на государственном уровне поднять вопрос об основании Израиля. А эту идею наверняка поддержат все сионистские организации мира, многие банкиры, да и Соединенные Штаты, где очень сильна еврейская диаспора. А почему я решил, что Бьюкенен понял меня именно в нужном ракурсе? Да по одной простой причине – мы стали торговаться о размере кредитов, которые Великобритания сможет выделить России. Джордж Уильям просто начал излучать доброжелательность и любовь к своему союзнику. Опять начал улыбаться и даже смеяться, когда я выдавал порцию довольно плоских солдатских шуток. Наконец мы договорились о сумме кредитов на этот год. И самое главное в нашем договоре было то, что средства пойдут не на счета министерства финансов, а на специальный счет в Учётном банке, и единственным распорядителем этих денег будет великий князь или его секретарь господин Джонсон. Суммы кредитов, конечно, были невелики и больше походили на крупные взятки великому князю за то, чтобы он не продвигал идею создания еврейского государства. Но я, впрочем, как и Кац, был доволен результатом этой встречи. Вырисовывался реальный шанс на эти деньги создать резервный запас продовольствия. Наши авантюрные задумки начали обрастать реальными делами. А финансовый ресурс, в нужное время пущенный в дело, это, пожалуй, лучшее средство затушить надвигающуюся катастрофу. Почти приятельские отношения, установившиеся с английским послом сэром Джорджем Уильямом Бьюкененом, в дальнейшем могли очень пригодиться. А приятельскими они стали в силу нескольких причин. Во-первых, конечно, из-за того, что английский замок великого князя находился рядом с родовым гнездом Бьюкенена. Соседи, так сказать, и вполне, когда оба будем в Англии, можем ходить друг к другу попить чайку. Во-вторых, ближайший сотрудник (секретарь) великого князя по крови был англичанином. И, в-третьих, разговоры мы вели по-английски – оказывается, я знал язык практически в совершенстве.

После посещения английского посольства мы с Кацем поехали в великокняжеский особняк, требовалось всё обсудить и подкорректировать наши дальнейшие действия. Да, я решил остаться в городском доме, хотя вчера это и не планировал. Думал, дам накачку Наталье, чтобы она быстрее уезжала в Англию, и вернусь в Гатчину. А оно вон как вышло – семейная жизнь возобновилась, и глупо было спать одному, когда законная супруга рядом. Да, вот так я стал рассуждать после бурной ночи. Меня уже не смущало, что она гораздо старше меня из прошлой реальности. Ну и что, в этой реальности я же её старше, да и в плане секса у нас с ней всё хорошо. Заводит эта графиня меня не по-детски. В той реальности молодые так не заводили, как сейчас эта графиня, и это несмотря на то, что она моя законная жена. Вот теперь мне стало понятно, почему Михаил Александрович, вопреки общественному мнению, финансовому благополучию, великолепной карьере, выбрал эту женщину. Я, конечно, не он, голову не потеряю, но сексуально она мне понравилась. А тут ещё возник меркантильный интерес – использовать Наталью, вернее её салон, в деле изменения исторического вектора развития России. И я по этому поводу уже провёл с ней работу. Теперь в этом салоне ненавязчиво будут прививать мысль о том, что неплохо будет, если самодержцем вместо Николая II станет Михаил Александрович. Внедрять эту мысль будет не только сама Наталья, но и Джонсон. Я договорился с женой, что на всех вечеринках будет присутствовать и мой секретарь Джонсон. Но я всё-таки как-то беспокоился о Наталье и нашем сыне Георгии (который в настоящее время находился со своим воспитателем в Крыму), поэтому всё равно хотел их отправить в наш замок в Англии. Подальше от надвигающейся бури, поэтому всё-таки договорился с женой, что в ноябре она с сыном точно отправится в Англию. Маршрут был отработан многими покинувшими Россию – сначала в Швецию, а затем на пароходе под нейтральным флагом в Англию.

Вот о чём я размышлял, пока добирались до моего городского особняка. Но сразу закрыться в кабинете не удалось. Пришлось соответствовать роли семейного человека – беседа с женой и ужин на три персоны в малой столовой. Впрочем, ужин был весьма кстати. В посольствах мы пили только чай с печеньем и какими-то десертами. Всё это было, конечно, вкусно, и чувство голода перебивало, но для русского желудка как-то было несерьёзно.

Наконец все семейные обряды были выполнены, и мы с Кацем поднялись на второй этаж, в мой кабинет. Я уже знал, где он находится – именно там мы с Натальей начали наши любовные игры. Сегодня всё было серьёзно и по-деловому. Обсуждение событий дня начали с эпизодов посещения посольств. При детальном анализе получалась интересная вещь – посол Франции вроде бы принимал нас лучше, но конкретного результата добиться не удалось, а вот посол Англии, несмотря на то что юлил и отнекивался, обещал, что Великобритания до конца года перечислит 150 тысяч фунтов стерлингов на счёт, который утром открыл Кац в Учётном банке. Одним из учредителей там был Гучков. А до начала его избрания в Думу он был его директором. Так что, с учётом завязавшихся деловых отношений с этим уважаемым депутатом Думы, банк был подобран с умом. Мы его ещё на почве финансов привяжем к великому князю. Неплохие результаты были достигнуты и в результате встречи с министром внутренних дел. Была обещана всемерная помощь в деле умиротворения общества, а именно национальных меньшинств, путём содействия общественному комитету по национальной политике. По моей рекомендации Кац стал вхож в министерство внутренних дел, его даже представили некоторым начальникам департаментов. И не просто представили, а рекомендовали тем оказывать господину Джонсону всемерное содействие. Важным человеком становился мой секретарь в этом мире. Признав этот день вполне плодотворным, мы перешли к планированию завтрашних встреч.

Следующий день предстоял тоже хлопотный. Может быть даже тяжелее, чем сегодняшний. И не по количеству встреч, а из-за того, что мы не сможем поддерживать друг друга. Предстояло разделиться и выполнять каждому свою задачу. Мне – встреча с военным министром Шуваевым, а затем с послом Соединенных Штатов. Ну а Кац вместе с Гучковым должен был посетить несколько химических предприятий, где планировалось размещать заказы на производство напалма. А после этого он должен был выехать с представителем Гучкова для осмотра территории, которую тот рекомендовал для размещения особо охраняемых складов и организации секретной лаборатории. А если прямо сказать, место, где будет размещён резервный склад продовольствия и воинский контингент, на случай неблагоприятного развития ситуации в Питере. Для этой поездки я выделял свой «роллс-ройс». Мне он был не нужен. Ведь после поездки к Шуваеву американский посол сам приедет ко мне в особняк на приём. Об этом позаботилась Наталья через кого-то из своих знакомых. Этот знакомый должен был, кроме переданного приглашения, провести определённую работу с послом, чтобы тот особо не упирался, когда великий князь будет просить о содействии в борьбе с германским милитаризмом.