ее ладонь для поддержки, но видела лишь деревья, поля и озера. Обычная природа, которая вдруг резко оказалась ей безликой. Она смотрела в ту сторону, на восток, куда поскакал Стефано Висконти, и думала о нем, о тех людях, которые живут в тех краях. Что их всех ожидает? Кровавый бой и много смертей? А как же женщины и дети? Ведь в Форли тоже живут жители, которые на себе ощутят весь ад войны.

В окне мелькали деревья, но картинка сменялась не так быстро- лошадей теперь никто не гнал с силой. Карету не качало, она не заваливалась, рискуя перевернуться. То ли начались земли Ломбардии, то ли кучера никто не подгонял, ведь герцога уже не было. Филлипо укачало и он уснул, а Реджина смотрела в это же окно, сидя напротив Дианы. Они молчали обе, каждый погрузился в свои мысли.

В глазах Дианы отражалась темная зелень, небо, которое заволокло тучей и неожиданно показалась развилка: дорога разделилась и уходила на восток. Они проехали это место быстро, но Диана встрепенулась и закричала:

— Остановите карету! Остановите карету!

Процессия встала.

Глава 30

Диана не стала ждать, когда слуги откроют дверь, сама открыла ее и вышла на улицу. Филлипо проснулся от того, что карета вдруг внезапно остановилась и выглянул в окно. А вот Реджина сошла на землю следом за герцогиней.

Томмасо спрыгнул с лошади и поклонился Ее Светлости, явно не понимая, что на нее нашло. Все слуги оживились и стали наблюдать со своих мест. Даже двери второй кареты открылись и оттуда выбежала Мария, ничего не понимая, что происходит.

— Там была дорога,— обратилась Диана к своему рыцарю,— куда она ведет?

— Не знаю, Ваша Светлость,— ничего не понимал Томмасо,— на восток.

— В Форли?

— Возможно,— задумался тот, но через некоторое время, нахмурился,— почему вы это спрашиваете?

Реджина стояла рядом с Дианой, тоже не понимая, что нашло на Ее Светлость. Надо было ехать в Милан, не останавливаться. Любая задержка могла быть опасной. Кто знает, возможно, за ними уже скачут рыцари Венеции. Хотя Венеция не объявляла войну, но была партнёром Флоренции. Неизвестно на что способен Фоскари, когда держит в руках деньги Медичи.

— Я поеду в Форли,— заявила Диана, и все замолчали, явно удивившись таким переменам. Только Мария вскрикнула и зажала рот рукой, и на этот крик Диана обернулась,— одна, вы все поедете в Милан. Дайте мне лошадь, я поеду верхом.

— Но Ваша Светлость,— возмутился Томмасо, не зная, как на такое реагировать. Пока он подбирал слова, Реджина вступила в разговор.

— Дорогая моя, но это плохая идея, там вот-вот начнется война и это не шутка.

— Я не шучу,— кивнула герцогиня,— пока я ехала в карете при всей охране, то мне пришла в голову мысль: там, в Форли, находятся рыцари. Там мой муж, который полностью сосредоточен на военных действиях. Но никто не подумает о мирных жителях: женщинах и детях. Я решила, что подумаю о них сама. Томмасо,— она обратилась к своему рыцарю,— вы можете сопровождать меня до Форли.

Это был факт, она не спросила, не предложила, она все решила и теперь ставила всех перед фактом. Истинная герцогиня, которая умеет и не боится решать вопросы самостоятельно.

— Но это не женское дело,— прошептала Реджина испугавшись, но тут же взяла себя в руки и откинула страх, — но я поддерживаю эту идею и готова ехать с вами.

Филлипо чуть не выпал из экипажа, когда услышал мнение своей жены. Он уже готов был вмешаться, но герцогиня его опередила.

— Нет, никто не поедет. Я и Томмасо поскачем верхом вдвоем - это будет быстрее.

— Как пожелаете,— сдалась женщина, слыша причитания служанки Марии.

Та кинулась к ногам Ее Светлости:

— Прошу вас, Ваша Светлость, не творите глупость! Ваша жизнь стоит дороже жизней всех женщин в Форли! Прошу вас, поедемте с нами с Милан, где ничего не будет угрожать вашей жизни.

Диана отпрянула от нее подальше, оставляя служанку стоять на коленях и молиться Святой Деве Марии. Но никакая святая не справится с решением герцогини. Было бесполезно упрашивать, ползать на коленях и молиться. Диана никогда не отступала от своих решений.

Томмасо понял это уже давно, поэтому молча распряг лошадь, которая, по его мнению, казалась самой сильной. Одна лошадь вполне может довезти карету, если ехать медленно. Он оставил чате Барбаро одну лошадь и обратился к герцогине:

— У нас нет женского седла, Ваша Светлость.

— Ничего страшного, я поеду на мужском.

Ее ничего не пугало: ни долгая поездка, ни отсутствие прислуги, ни разбойники в лесах и самое страшное- ее не пугало слово «война». Она была бесстрашной, чем еще больше вызывала уважение.

Реджина, попрощавшись с Дианой, напоследок произнесла:

— Вы настоящая королева для нас, Ваша Светлость,— она присела, опустив голову,— ваш народ пойдет за вами, если только позовете.

Герцогиня слегка улыбнулась, прекрасно зная, что никого звать она точно не будет: никогда не поведет людей за собой на верную гибель. Скорее напротив, она едет в центр военных действий для того, чтобы спасти тех, кто нуждается. А еще… А еще она хотела оказаться рядом со Стефано, еще раз посмотреть в его синие глаза, почувствовать его поцелуй на губах, наслаждаться нежностью прикосновений. И хотелось родить ему наследника!

— Ваша Светлость,— ее отвлек от приятных мыслей Томмасо,— сколько рыцарей мы возьмем с собой. Ох, несдобровать нам будет, герцог этого не простит.

Последнее он произнес тихо, больше для себя. Диана хоть и услышала, но этот момент комментировать не стала.

— Мы поедем вдвоем,— уверенно ответила она, чем привела Томмасо в шок еще сильнее. Он думал, что она шутила насчет поездки вдвоем,— с нами не так много рыцарей, пусть охраняют людей и кареты. Верхом мы быстро доберемся до Форли.

Она надела перчатки и взяла лошадь за поводья, погладив ее по гриве. Жаль, что