— О, Джина. Я бы скучал по чувству, как ты все время наступаешь мне на пятки, — осклабился он. — Как прошла конференция?

— Во многом, как и ожидалось.

— Так все плохо, да?

Она бросила папку, которую держала в руках, в мусорную корзину и направилась к двери.

— Доброй ночи, — пожелала она. — И смотри по сторонам.

— А мы уже угрожаем друг другу? — спросил Кристиан. — Как-то я упустил оповещение об этом.

Она повернулась к нему.

— Совсем напротив на самом деле. Кто-то невероятно умный и очевидно очень опасный проделал большую работу, чтобы выставить смерть Шоу как самоубийство. Мы только что объявили во всеуслышание, что преследуем этого человека, человека, у которого нет ни малейшего намерения убегать. Кто знает, как он может отреагировать?

Кристиан выглядел обеспокоенным.

Ванита улыбнулась ему:

— Что ж, доброй ночи!

* * *

Вольф откусил еще пиццы, остановившись у обшарпанной кафешки с едой на вынос. Рекламный щит через дорогу ярким светом выделялся на фоне тусклого окружения:

От одного взгляда на постер становилось очевидным, что авторы позволили себе определенные вольности. Во-первых, образ Волка, похоже, был переосмыслен и вылился в актера модельной внешности. Он был одет в костюм цвета ночного неба, и, судя по двум бугоркам, выпирающим через него, они скорее про «мужицкий грудак», нежели про «грудные мышцы». С одной стороны спиной к нему стояла, скрестив руки на груди, женщина с яростным взглядом; с другой стороны — рыжеволосая красотка, принявшая аналогичную позу.

Решив про себя, что нужно сесть в тюрьму до премьеры, Волк пошел в направлении полицейского участка Пэддингтон Грин. «Дома» ему были всегда рады, и он торопливо прошел к камерам, которые уже заполнялись первыми вечерними пьяницами. Он закрыл за собой дверь и увидел висящие свежевыглаженные рубашки. Джордж даже немного прибрался.

Не в силах выкинуть из головы телевизионного «себя», решил поделать отжимания «полтора» вместо последнего куска пиццы. Затем, держась за растянутую мышцу, он подошел к зеркалу. Маскировка ему больше была без надобности, поэтому он пробежался пальцами по лохматой бороде и взял в руки бритву.

* * *

Сондерс уснул перед телевизором с выключенным звуком, три пустые пивные бутылки и свидетельства его вечернего посещения «Бургер Кинга» стояли у кресла.

Низведенные в этот день до курьеров, он и Эдмундс пролетели на двух самолетах, прошли три проверки безопасности и разругались с каждым дежурным сотрудником шотландской таможни, отстаивая целостность коробок с уликами из полицейского управления района Дэлманрок в Глазго. Ободренный открытием Волка, Эдмундс предложил выжать максимум из поездки и опросить двух человек, связанных с одним из старых дел. Потеряв на этом кучу времени и пропустив запланированный полет домой, они так и не смогли узнать ничего ценного у этих двоих.

Чуть позднее трех часов ночи Сондерс пошевелился во сне, за окном зажегся сенсорный фонарь, как случалось всякий раз, когда кто-то возвращался домой. Раздался мягкий треск и затем звук стекла, осыпающегося на асфальт. Со стоном встав, мужчина чуть не споткнулся об одну из бутылок и не подвернул лодыжку. Он доковылял до окна и поежился, вглядываясь в то, что происходит на общественной парковке. Дыхание затемняло окно, и он уже хотел вернуться в кресло, как сработала сигнализация, и на мокрой земле вспыхнули оранжевые огни.

— Только не опять! — воскликнул он, хватая ключи с тумбочки, и, вооружившись бейсбольной битой, выбежал в коридор.

В одних носках, трусах-боксерах и футболке Сондерс сбежал по лестнице и выбежал на холод. Именно его машина звала на помощь, но на парковке кроме него никого не было. Он выключил сигнализацию и осторожно подошел к автомобилю, заметив блеск битого стекла у двери водителя. Бардачок был открыт нараспашку, все его содержимое было разбросано по сиденьям, а навигатор исчез. По глупости он оставил его на видном месте, так как слишком устал после того, как отвез Эдмундса домой, чтобы думать наперед.

Решив, что сейчас ничего не может с этим поделать, он по очереди проверил каждую дверь, а затем заметил, что багажник был открыт.

— Сволочи, — пробубнил он себе под нос, закрыв его и отправившись обратно спать.

Суббота, 9 января 2016 года

7:53

Сколько Бакстер ни просила Томаса посмотреть другой новостной канал, безупречное гребаное лицо Андреи Холл было, казалось, навсегда приклеено к экрану телевизора. По пути на кухню она взяла пульт и почти нажала большим пальцем на кнопку выключения, но увидела желтую футболку на телеведущей. У Бакстер валялась такая же где-то в глубине гардероба:

Судя по интервью с политиком, что-то монотонно вещавшим, известная телеведущая воскресила движение, которое несколько лет назад вернуло Волку свободу и даже место в полиции. Опрометчивые поступки, преданные широкой огласке и сначала приговорившие Волка, стали героическими деяниями отчаяния, совершенными в то утро финального акта дела Киллера-Крематора. Подчинившись общественному протесту против системы, прогнившей настолько, что она позволила хищному серийному убийце ускользнуть из ее рук, власть предержащие «пересмотрели свою позицию» по делу, ведь это самое движение выставляло Волка истинным защитником народа.

Однако Бакстер знала, что истина находилась где-то посередине, в серой зоне.

— Доброе утро, — улыбнулся Томас, стоящий в дверном проеме.

На нем все еще была пижама и смешные тапочки. Бакстер выключила телевизор и пошла вместе с ним на кухню, приняв у него чашку кофе.

— Я сильно опаздываю, — вместо приветствия сказала Бакстер, поставив кофе на стол и натягивая ботинки в том месте, где она оставила их вчера вечером.

— На работу, от который должна была взять отпуск, — отметил Томас, тыча булочкой с шоколадом ей в лицо.

Она откусила от нее, даже не взглянув.

— Слышал, Коукс вернулся, — сказал он, опуская соломинку в ее черный кофе.

— Ага, — ответила она, глотнув кофе, после того как застегнула пальто. — Собиралась тебе сказать.

Томас отмахнулся:

— Все в порядке?

Она никогда не лгала Томасу о своих запутанных взаимоотношениях с Волком, но определенно не рассказывала ему все подробности.

— Все в порядке, — сказала она, вставая и чмокая его в щеку.

Выходя, она заметила, что еще одна красиво упакованная коробочка добавилась в башню подарков под деревом.