…Кофе все же принесли. Чугунов незаметно наблюдал за хозяином кабинета. Однако тот не спешил приступать к делу.

После памятного дня в мае сорок пятого года они не встречались почти два десятилетия. А потом Чугунов, назначенный на дипломатический пост в эту страну, столкнулся с Шервудом на одном из протокольных приемов.

Увы, за эти годы многое изменилось! Куда девался экзальтированный лейтенант, который подряд целовался с перепачканными сажей советскими танкистами и клялся им в вечной дружбе! Теперь перед Чугуновым сидел противник — умный, хорошо знающий свое дело.

Шервуд наполнил чашку Чугунова. Себе налил содовой, заметив, что сильно сдал за последнее время: спит со снотворным, по утрам поясница — как камень, скрипят все суставы. А помнит ли майор, как на Эльбе…

— Все помню, — сказал Чугунов. — Но мы, бывшие военные, должны действовать без околичностей. Давайте перейдем к делу.

— Что ж, извольте, — вздохнув, Шервуд поднял глаза к потолку. — Мы искали их всю ночь и все утро. Кое-какие результаты обозначились совсем недавно. Судя по поступившему сообщению, муж и жена Брызгаловы скрываются в одном частном доме.

— Скрываются? Кто-то преследует их? — Чугунов достал карандаш. — Пожалуйста, я записываю адрес.

— Но это частный дом, майор Чугунов, — со значением сказал Шервуд.

— Я уже давно не майор. Кстати, и вы не похожи на того лейтенанта… Почему держат в тайне адрес двух советских граждан? Должен ли я понимать, что мне отказывают во встрече с ними?

— Ни в коем случае! — горячо возразил Шервуд. — Просто в свободной стране никто, даже глава правительства, не может переступить порог частного жилища без согласия его хозяина.

— Вон какие новости! — Чугунов покачал головой. — Видите ли, в нашей стране глава правительства только и делает, что врывается в чужие жилища. Как же нам быть? А, есть хорошая мысль! Пригласите супругов Брызгаловых сюда. Я встречусь с ними у вас, в этом кабинете.

Шервуд не торопился с ответом. Маленькими глотками допил содовую и только потом сказал, что данная мысль хороша при одном непременном условии: ученые должны согласиться на встречу с представителем своего бывшего посольства.

— Бывшего?..

Шервуд пожал плечами:

— В газетах напечатано их заявление. Они просят политического убежища.

— Я хочу убедиться в этом. В таинственном доме есть, конечно, телефон?

— Мне кажется, есть, — Шервуд облегченно перевел дух, ибо наконец-то подтолкнул собеседника в нужном направлении. — Хотели бы поговорить с ними по телефону?

— С Анной Брызгаловой. Сперва с ней.

— Что ж, попробую устроить такой разговор. — Шервуд позвонил секретарю.

2

Этот диалог по трансляции видели и слышали Данлоп и выданный к нему Петр Брызгалов. Спустя полминуты появилась Анна — ее под руки вели Медик и Мерфи. Женщину, двигавшуюся как во сне, усадили в кресло — лицом к большому экрану на противоположной стене комнаты.

А у Шервуда все шло своим чередом.

— Томас, — сказал он секретарю, — соедините меня с домом, где находятся русские ученые, муж и жена. Попробуйте пригласить их к телефону.

— Сперва Анну Брызгалову, — сказал Чугунов.

— Да, пусть трубку возьмет женщина. — Шервуд посмотрел на Чугунова: — Правда, по моим сведениям, она нездорова, но от разговора по телефону, надеюсь, не откажется.

Данлоп подал Медику знак.

— Встаньте! — скомандовал тот, и Анна послушно поднялась с кресла. — Смотреть на экран. Будете вслух читать надписи.

Данлоп сел за пульт, похожий на клавиатуру пишущей машинки. Все смотрели на телевизор. Мерфи пододвинул к Анне микрофон на штативе. В наступившей тишине был отчетливо слышен шелест телефонного диска — секретарь Антони Шервуда набирал номер. Секунда, другая — и зазвонил телефон, стоявший на краю пульта.

— Внимание! — сказал Данлоп. — Мы начинаем. Полная тишина! — и он перевел рычаг на пульте.

Звонки в телефоне прекратились.

— Трубку сняли, — на экране телевизора появился секретарь Шервуда. — Можно начинать разговор.

— Алло! — сказал Чугунов в трубку. — Алло, кто у телефона?

Пальцы Данлопа побежали по клавиатуре пульта.

— Я слушаю, — проговорила Анна, повторяя слова, обозначившиеся на экране. — У телефона Анна Брызгалова.

— Здравствуйте, — последовала ответная реплика. — У телефона Чугунов Сергей Георгиевич из посольства Советского Союза. Я должен встретиться с вами, Анна Максимовна.

— Нет, — ответила Брызгалова после новой подсказки Данлопа.

— Анна Максимовна, — заторопился Чугунов, — вы обязательно должны приехать в посольство. Нужна ли машина? Скажите, куда ее подослать.

— Я не приеду в русское посольство.

— В русское посольство… У вас совсем больной голос. Что с вами? Нужен ли врач? Почему вы молчите? Мы все очень беспокоимся за вас.

— Не беспокойтесь. Я остаюсь здесь, в свободном мире.

— Не хотите ехать в русское посольство… Остаетесь в свободном мире… — Чугунов запнулся, быстро взглянул на Шервуда. Затем заговорил, чеканя слова: — Анна Максимовна, на аэродроме вам были преподнесены цветы. Не припомните, какие именно?

Данлопу и другим было видно, как Антони Шервуд резко повернулся в кресле:

— Майор Чугунов в чем-то сомневается?..

— Пока только желаю уточнить! — Чугунов отодвинул трубку от уха: — Моя дочь передала Анне Брызгаловой белые хризантемы. Сейчас я хотел бы узнать, помнит ли об этом доктор Брызгалова.

Он говорил громко, и в комнате с пультом было слышно каждое слово. Данлоп пальцем поманил к себе Петра Брызгалова.

— Были цветы? — одними губами спросил он.

— Кажется, да, — прошептал Брызгалов.

— Я жду ответа, — прозвучал в динамике голос Чугунова.

Анна повторила возникшие на экране слова:

— Девочка подарила мне белые хризантемы.

Она вдруг застонала, рухнула на пол. Медик и Мерфи подхватили ее, вынесли из комнаты. За ними устремился Брызгалов. Данлоп схватил его за шиворот, рванул от двери.

А в динамике гремел голос Чугунова, встревоженно звавший женщину.

Данлоп подтащил Брызгалова к микрофону, движением руки приказал говорить.

— Это я, Петр Брызгалов! — закричал предатель. — Вы довели до обморока мою жену! Что вам еще угодно? Хотите убить ее? Поймите, мы не вернемся! Не смейте звонить сюда!

Данлоп толкнул рычаг выключения связи.

— Все, — сказал он и платком вытер лоб.