ничего плохого, поверь. Особенно, когда она в твоих руках. Если её правильно употребить, то сколько добрых дел можно свершить, сколько жизней спасти.

- Возможно, ты права, - вздохнула княжна.

- Конечно же, я права! – пылко заверила её Каганша, - Только вот не каждому в своей жизни выпадает такой редкий шанс - заполучить её в свои руки. Многие готовы на всё ради этого.

- Да! Но цена… - простонала Радослава.

- Цена под стать. Увы, но ничего не даётся просто так. А ВЛАСТЬ – не дешёвый товар. Думай, княжна. Решайся. Может так статься, что от твоего решения множество жизней будет зависеть.

- Хорошо, я подумаю. А теперь, не обижайся, сестрица, но мне надо побыть одной.

Великий Каган Святограда нервно мерил шагами свою просторную ложницу. Его тень, отбрасываемая свечами, колебалась вместе с ним из угла в угол. Он ждал супругу, которая ушла поговорить с Радославой. Узнав о результатах дневного разговора между Севолодом и его сестрой, Анна встревожилась и обещала уговорить золовку покориться своей Судьбе. Но зная характер своей сестры, Каган не был уверен в успехе этого разговора.

Сейчас, когда им с таким трудом, ценой больших политических и территориальных уступок, удалось уговорить Бурмидора покинуть Святоград вместе со всем своим войском, было бы весьма некстати обострять ситуацию. И он отчётливо понимал, что этого не избежать, если девица заупрямится. А Радослава была не из тех традиционно тихих и покорных домашних женщин Склавинии, которым отцы или старшие братья могли бы легко указывать.

Наконец, в коридоре послышались лёгкие шаги Анны, скрипнула дверь и в ложницу вошла его супруга. Подождав пока она плотно закроет дверь, Каган с нетерпением спросил:

- Ну, как она? Удалось тебе её уговорить? Что она сказала?

- Не беспокойся. Всё в порядке. Она согласится.

* * * * *

Глава 22, часть 3

Часть 3.

Ночью, после пира, Ратимиру стало дурно. Поднялся жар, его трясла лихорадка. Ведуны заподозрили неладное. Похоже было, что князя отравили во время пира. Бояре велели срочно привести повара для допроса. Булгак с несколькими стражниками немедленно отправился к дому Мартела.

- Отворяй, паскуда! – со страшной силой колотил в низкую деревянную дверь могучий воевода, - Открывай, мать твою, хуже будет!

Ответа не последовало. В соседних домах зажегся свет, разбуженные шумом соседи, распахнув ставни, стали выглядывать в окна:

- Что случилось? - крикнул кто-то, - Пошто шумите