И я хотел вытрахать этот самодовольный вид с ее лица.

Конечно, это было именно тем, чего ждала Ким. В её глазах плясали бесенята, когда она смотрела в мои как можно резче. Она перестала гладить мой член правой рукой, вместо этого протянула пальцы, чтобы почесать и пощекотать мои яйца, когда ее ухмылка стала шире. И она взвизгнула от восторга, когда я затем перевернул ее на спину, отодвинул ремешок ее трусиков в сторону, центрировал мою головку члена у входа в ее киску и толкнул.

Вход по-прежнему был затруднен. Каким-то образом влагалище Ким растянулось достаточно широко, чтобы пропустить 8-фунтового ребенка с 13-сантиметровой окружностью головы. Было чертовски больно, и на тыльной стороне ладони у меня все еще оставались выцветшие шрамы после того, как ногти Ким вонзились в нее во время родов. Никто из нас не ожидал, что ее киска когда-нибудь будет прежней.

Но это было почти девять месяцев назад, а Ким все еще была 23-летней женщиной с 22-дюймовой талией. Она была просто худощавой, и даже после родов ее киска идеально подходила Биг Бену. К счастью, она больше не была такой тугой, но полностью войти в нее одним толчком всегда было сложно.

«Унг» хмыкнула Ким, словно из неё выбило воздух. Она выгнула спину, вытянула подбородок к потолку и схватила меня за плечи, а я схватил ее за бедра и потянул. Она тяжело дышала, поглощая ощущения каждой неровности и выступа моего толстого члена, все глубже и глубже проникающего в ее тело. И только когда наши тазовые кости, наконец, прижались друг к другу, наши поясницы полностью сформировались, она вздохнула с облегчением и расслабилась подо мной.

Мой рот накрыл ее губы для нового поцелуя. Ее руки скользнули по моим волосам, прежде чем крепко схватить. И она застонала, когда я медленно втянул бедра, вытягивая себя почти полностью, чтобы мы оба могли снова почувствовать изысканные ощущения от проникновения в её киску, как если бы это было впервые.

Мы начали медленно. Были времена, когда моя самопровозглашенная «саба» хотела, чтобы я согнул ее, протаранил и использовал ее тело как инструмент мастурбации. Она концентрировалась на идее захвата и осеменения даже больше, чем Три-Дельты, упиваясь не только спонтанностью акта, но и концепцией обслуживания моих сексуальных потребностей. Зная, насколько ей нравились эти эпизоды, я изо всех сил старался сосредоточиться на собственном физическом удовольствии, больше, чем я делал бы с одной из моих подруг, как способ выполнить то, чего она действительно желала.

Но были времена, когда мне хотелось по-настоящему почувствовать Ким под собой, услышать ее голос, стонущий приглушенным шепотом экстаза, когда я занимался с ней любовью, вместо того чтобы она визжала, когда я вытрахивал из нее дерьмо. Я хотел давать ей, дарить удовольствие ей, и объединить наши тела в единое целое с каждым кусочком той же страстной романтики, как если бы я делился ими с Адриенной или Сашей.

По иронии судьбы, концентрироваться на оргазмическом чувстве Ким было для меня эгоистичным, в то время как удерживание ее в каком-то случайном положении, а затем сношать её снова и снова было направлено на неё.

Сегодня я был эгоистом. Конечно, быть эгоистичным означало, что я хотел сосредоточиться на занятиях любовью с Ким за счет моего личного удовольствия для МЕНЯ, а это означало, что я делал себя счастливым, и это сделало бы Ким счастливее всего, поэтому на самом деле я сосредоточился на Ким для себя ради Ким.

Точно?

Как угодно. Вы оба счастливы. Заткнись и сосредоточься на том, что делаешь.

Точно-точно.

Я заткнулся. Я сосредоточился на том, что делаю. И я работал с «дисками» и «ручками» Ким, пока она не напряглась и не запищала от оргазма, сжимая мой язык у себя во рту.

Чувствуя результаты моих «эгоистичных» действий, когда ее киска дрожала и сжималась вокруг моего члена, я начал хихикать про себя в середине поцелуя, и Ким откинула голову назад, чтобы взглянуть на меня сияющими глазами. «Чего?»

«Ничего, ничего» ответил я и снова поцеловал ее. Тем временем я скользнул руками по ее бокам, прежде чем сжать пальцы на подоле ее ночной рубашки. Наклонившись бедрами, я вдавил свой член на всю глубину и выгнул свое тело в сторону от неё, чтобы создать пространство, в то же время подтягивая материал вверх по ее телу. Затем я поднял легкий хлопок до ее шеи и отпустил, кладя руки на матрас по обе стороны от нее, глядя на наполненные молоком груди Ким. «Есть что-нибудь для меня?»

Ким одарила меня улыбкой Моны Лизы, прикрыв глаза. «Есть один способ узнать».

С ухмылкой я наклонился и захватил ртом опухший сосок. Побывав на полудюжине занятий для родителей с Ким, я знал правильное положение рта для правильного захвата. Конечно, мой рот не был точно такого же размера или формы, как у сосунка, но практика помогает добиться совершенства, и я точно знала, как извлечь сладкое на вкус грудное молоко. Мед со вкусом дыни капал мне на язык, и я мурлыкал, счастливо посасывая.

Ким прижала мою голову к своей груди, улыбаясь, пока я ел. Я поменял грудь, высосал еще унцию и поднял голову, чтобы снова поцеловать ее. А потом мы двинулись.

Я проникал в неё медленно, наслаждаясь каждым сантиметром ее изысканной киски. Скользя руками по ее бокам, я взял ночную рубашку возлюбленной и натянул ей на голову. Она подняла руки, чтобы я мог полностью снять её, и я остановился, чтобы переплести свои пальцы с ее. Она улыбнулась мне, когда я поднял ее руки над ее головой, хотя она не могла полностью вытянуть руки, не наткнувшись на изголовье Адриенны.

Мы были в главной спальне, так как я провел здесь ночь после того, как убедился, что с Джун все в порядке, а затем выполнил свое обещание не дать моей девушке заснуть, не получив восьми дюймов Биг-Бена, бившего ее пизду (и вновь, и вновь). Теперь, когда я подумал об этом, я был удивлен, что Адриенны все еще не было с нами в постели.