переписывали и сохраняли книги, являя обществу образец социального устройства. Восемь веков, начиная с этого времени, европейская монашеская система сохраняла ростки цивилизации в мире, который, в противном случае, погрузился бы в хаос. Тесно связанными с монастырями бенедиктинцев были школы, из которых позднее выросли средневековые университеты. Школы римского мира к тому времени уже полностью исчезли в общем социальном распаде. Это было время, когда очень немногие священники в Британии или Галлии могли читать Евангелия или свои служебные книги. Только постепенно ученость возвращалась в мир. Но когда она была восстановлена, это была уже не принудительная работа ученого раба, но религиозное служение особого класса преданных этому занятию людей.

На Востоке также имел место перерыв в образовательной преемственности, но его причиной были не столько общественные беспорядки, сколько религиозная нетерпимость, и этот перерыв не был настолько полным. Юстиниан закрыл и распустил малочисленные, интеллектуально деградировавшие философские школы в Афинах (529), но сделал он это в первую очередь для того, чтобы уничтожить соперника своей новой школы, которую он открыл в Константинополе, находившейся под непосредственным императорским контролем.

Новая латинская ученость формировавшихся западных университетов не имела собственных учебников и литературы, и ей пришлось, несмотря на сильную теологическую неприязнь, опираться главным образом на латинскую классику и латинские переводы греческой литературы. Ей пришлось сохранить из этой прекрасной литературы значительно больше, чем она намеревалась.

11

После переноса столицы империи в Византии в мир пришел новый тип архитектуры и новый дух искусства. Византийское искусство достигло наивысшего развития при императоре Юстиниане (527–565), о котором мы расскажем в следующей главе. Пережив непродолжительный период упадка, византийское искусство снова расцвело к XI в. Оно по-прежнему живо в художественной традиции Восточной Европы.

Византийский стиль выражал тяготение нового официального христианства к сдержанности и символизму. Восточные особенности, в частности египетские и персидские тенденции, оказались наложенными на классическую традицию. Откровенность и грациозность уступили место величественности.

Характерной чертой декора является своеобразная жесткость. Гибкость греческой и римской живописи и скульптуры осталась в прошлом, на их месте мы видим мозаики, плоские, симметричные, изображающие только стоящие прямо фигуры, обращенные лицом к нам. Почти нигде мы не видим профиля, перспективы или движения. Художник тогда словно осуждал и даже остерегался изображений человеческого тела, которое обожествляли греки. Так стремились достичь возвышенности и отстраненного величия. Огромные мозаичные фигуры Бога Творца, Богородицы, величественных святых будто нависают над зрителем с просторных куполов, где их изобразила рука художника.

Живопись и книжная иллюстрация демонстрируют такую же величественную скованность. Скульптура же пришла в полный упадок, ярко раскрашенные переплетения резного орнамента заменили собой скульптурные изображения. Работы по золоту, серебру и эмали выполнялись с невиданным прежде совершенством. Ткани из Византии часто имели откровенно персидский узор. Впоследствии заметным стало и влияние ислама, с его полным запретом изображать телесные формы.

Музыка также стала громоздкой и многозначительной. В первые века христианства музыка была скорее энергичной и проникновенной, чем сложной, и происходила скорее из семитских, чем греческих источников. В позднеримскую эпоху светская музыка откровенно осуждалась. «Девушка-христианка, — говорил св. Иероним,[360] — не должна знать, что такое лира или флейта».

Пение псалмов с инструментальным сопровождением христиане переняли из иудейского богослужения, но у христиан оно свелось почти исключительно к песнопениям более или менее организованных хоров. Общепринятым было антифонное пение. Собравшаяся в храме паства исполняла гимны — в унисон, конечно же, поскольку пению по голосам в то время еще не научились. Пение в хоре было почти единственной отдушиной для подавляемых эмоций. Появилось великое множество духовных гимнов на греческом и латыни, некоторые из них сбереглись и до наших времен. Св. Григорий, этот великий церковный организатор, о котором мы еще будем говорить в следующей главе, в VI в. многое сделал и для установления канонов литургической музыки.

Глава двадцать девятая

История Азии во время упадка Западной и Византийской империй

1. Юстиниан Великий.

2. Сасанидская империя в Персии.

3. Упадок Сирии при Сасанидах.

4. Первая весточка от ислама.

5. Зороастр и Мани.

6. Гуннские народы в Центральной Азии и Индии.

7. Династии Хань и Тан в Китае.

8. Интеллектуальные особенности Китая.

9. Раннее китайское искусство.

10. Путешествия Сюань-Цзана

1

Европейские писатели со своей западнической предвзятостью склонны слишком преуменьшать мощь Восточной империи, которая сплотилась вокруг Константинополя. Эта империя воплощала в себе традицию более древнюю, чем римская. Начиная с VI в., ее официальным языком был принят греческий и стало ясно, что перед нами всего лишь номинальное ответвление Римской империи. В действительности это Греческая империя, о которой мечтал Геродот и которую основал Александр Великий.

Она называла сама себя «Римской», а свой народ — римлянами, «ромеями». И по сей день современный новогреческий язык иногда называют ромейским. Константин Великий не знал греческого, и Юстиниан говорил на нем с сильным акцентом. Но эти поверхностные явления не могут изменить того факта, что эта империя в своей сути была греческой, с прошлым в шесть столетий ко времени Константина Великого, и когда собственно Римская империя полностью развалилась за четыреста лет, эта греческая «Римская империя» простояла еще более одиннадцати веков — с 306 г., начала императорства Константина Великого, до 1453 г., когда Константинополь был взят турками-османами.

И пока на Западе происходило полное разложение общественной системы, на Востоке подобного развала не было. Города, большие и малые, процветали, наделы в деревнях старательно обрабатывались, продолжалась торговля. На протяжении многих веков Константинополь был крупнейшим и богатейшим городом мира.

Мы не станем тратить время на пересказ того, кто и когда правил этой империей, на имена и причуды императоров, на их преступления и интриги. Как и большинство монархов крупных государств, не они направляли движение своих