пару лет, а потом вернул короне. А для того, чтобы в стране новый верный трону род появился.

— Так свадьба скоро, государь, — заметил я.

— Я знаю, — кивнул Дмитрий Романов. — Вот и постарайся, чтобы после свадьбы было кому оставить наследство.

— Буду работать над этим со всем усердием, — хмыкнул я.

Император откинулся в кресле, окинул меня оценивающим взглядом и произнес:

— Но твои подвиги уже стали легендарными. Да и кайзеру ты неслабо под дых дал, побив его селектированного внучка. Так что один уволившийся силовик — это как-то несерьезно. А я — Романов, и нам свойственна некоторая широта души. Награда — это, конечно, почетно, но хотелось бы что-то более вещественного, — пояснил ход своих мыслей государь. — И вот я тут подумал и вспомнил, что тебе пришлось на попутке в Москву возвращаться, и решил, что князю без воздушного флота просто неприлично. Так что поставят тебе Демидовы от моего имени десяток самолетов разного профиля. Дальше сам будешь собирать авиапарк.

— Благодарю, государь, — немного опешил я от такого подарка.

Было у меня подозрение, что управляющий тоже опешит, но аэродром какой-то в Калуге вроде бы имелся. В каком состоянии — это уже другой вопрос.

— Свободен, — усмехнулся государь, явно довольный произведенным эффектом.

Глава 14

Калуга, Александр Мирный

Одним из существенных минусов принадлежности к высшему сословию в этом мире была необходимость следовать всем архаичным традициям. Вот, например, свадьба. Можно же было быстренько расписаться в местном аналоге ЗАГСа при городской управе и уже усиленно работать над поручением Его Величества.

Но нет, я же князь, мне надо выкатить все понты на это мероприятие.

Так что само бракосочетание проходило в калужском храме, а затем огромная толпа гостей, часть из которых я вообще не знал, поскольку они являлись бесплатным приложением к цесаревичу, пила и кушала за мой счет.

Иван, кстати, страдал больше всех.

Поскольку цесаревич Романов и боярич Новиков не могли появиться в одном месте в одно и то же время, а все те же аристократические понты обязывали выказать максимальное благоволение императорской семьи моей скромной персоне, на свадьбе вынужден был присутствовать Иван Романов. В то время как по легенде Иван Новиков срочно отбыл домой в связи с личными семейными делами, о которых он говорил друзьям с такой тоской в голосе, что все решили, будто едет он туда минимум на похороны.

Кто б знал, что это тоска по невыпитому на моей свадьбе! Правда, Новиков предлагал в качестве подарка прислать мне на свадьбу цыган с медведями, на что я честно ответил, что будет присутствовать Его Высочество, и это неуместно.

Парень погрустнел еще больше и от идеи вынужден был отказаться.

Так что теперь я стоял в храме в ожидании невесты, весь такой красивый и увешанный наградами. За последнюю кампанию мне в довесок к Лютому и воздушной флотилии выделили еще и орден, и теперь я был просто мечта любой девицы — герой, маг, с деньгами и немного пожеванный войной. Ожоги, конечно, залечили к свадьбе, но шрамы на груди и руках останутся на всю жизнь. Хорошо, что хоть лицо прикрыл во время магического боя, а то был бы еще и красавчик, каких свет не видывал.

Венчал нас калужский митрополит Николай, невысокий мужчина с отпечатком чревоугодия на безразмерной рясе и тщательно спрятанными погонами отставника. Я имел с ним небольшую беседу пару дней назад, когда митрополит рассказывал безграмотному мне процесс венчания, а заодно просил деньжат на разные богоугодные дела. В целом, Николай мне понравился — было в нем что-то располагающее к себе. Не такое, как у профессиональных мошенников, а настоящее, душевное.

Ну и прокатившиеся по дальним деревням посыльные прислали мне фотографии приходов, содержащихся в очень приличном виде. Даже в глухой деревне, где попу кроме натуральных продуктов паства не могла предложить ничего материального, все равно жили священники и несли слово божие.

Ну и заодно пригляд за народом в лучших российских традициях, чего уж там.

Василиса выбрала самый большой по площади храм, потому что на дворе стоял апрель, и морозить людей на улице ей было жалко. В итоге внутри было довольно тесновато, ведь кроме наших друзей и видных деятелей княжества Калужского здесь еще имелся Иван Дмитриевич с невестой, свитой и охраной.

Последняя намучалась больше всех — так как оцепить периметр, оградив наследника престола, было физически невозможно. Лютый смотрел на них с каким-то злорадным сочувствием. Он, конечно, телохранителем Его Высочества никогда не был, но зато таскался с неугомонным цесаревичем во все пекла и прекрасно представлял уровень головняка.

— У тебя слишком довольная рожа, Игорь Вячеславович, держи себя в руках, — негромко произнес я Лютому, стоящему рядом со мной.

— Ничего не могу с собой поделать, ваше сиятельство, — ухмыльнулся мужчина.

— Съешь лимон, а то неприлично, — посоветовал я.

— При первой же возможности, — пробормотал теперь уже командир моей княжеской дружины.

Все перешептывания смолкли, и по храму полилась негромкая, приятная музыка — входила невеста.

Я обернулся и замер, наблюдая, как Василиса медленно и торжественно идет под руку с братом. Красивое, классическое платье принцессы делало ее миниатюрной и хрупкой. Тонкое кружево с вплетенными драгоценными камнями мерцало в слабом освещении храма. Неплотная фата чисто символически накрывала лицо, и я видел, как широко распахнуты глаза девушки.

Как и всякая невеста, Василиса волновалась перманентно и обо всем. Где-то за неделю до свадьбы я слышал, как она орала на Тугарина, буквально переходя на ультразвук, потому что тот заявил, что хочет приехать «плюс один». Не знаю, чем ушлый татарин подкупил мою будущую жену, но все-таки этот загадочный «плюс один» оказался впихнут в плотную посадку гостей.

Я никогда не был на венчании в своей прошлой жизни, так что сравнить церемонии никак не мог. Не сказать, что это была какая-то особенно сложная или трогательная процедура. Свечи горели, молитвы читались, люди перешептывались, рассчитывая, что никто не услышит их за тягучими голосами и песнопениями. Я просто механически выполнял требуемые действия, на самом деле слушая вполуха и наблюдая за происходящим вполглаза.

Ведь больше всего на свете сейчас меня интересовала стоящая рядом девушка, чью руку мне вверили на всю жизнь.

Разговоры

— Что вы там пытаетесь рассмотреть?

— Награды у князя! Их стало явно больше.

— Еще бы не стало, он же герой войны.

— Мальчишка и уже герой?

— Говорят, от зависти морщины появляются.

— Да как вы смеете!

— Я-то тут при чем? Так говорят…

* * *

— Это кто рядом с цесаревичем? Неужели боярышня