— Доброе утро, Антон.

— И вам всего доброго.

Пройдя мимо женщины, открыл квартиру и, повернувшись к неожиданной гостье, поинтересовался:

— Я так понимаю, вы не просто из любви к подъездной жизни тут стоите? — в ответ на эти слова теть Марина слабо улыбнулась и легко стукнула меня по плечу. — Ну, собственно, я так и понял, проходите в таком случае. Кофе выпьем.

Пропустив ее в квартиру, достал телефон и написал Аленке сообщение: «Кнопка, ко мне в гости пришла подруга родителей, что ей нужно, еще не знаю, но не теряй меня. Я уже скучаю». Проводив гостью на кухню, извинившись, предложил ей чувствовать себя как дома, а сам отправился на пару минут в душ. Принимать гостей, когда от тебя несет далеко не морским бризом, как-то не комильфо.

Когда я вернулся к Марине Ивановне, на столе уже стояли две чашки с кофе, а также тарелка с бутербродами. Меня не было ровно пять минут, как она успела все это сделать?! Женщины и кухни — это какая-то магия, чесслово!

— Что привело вас ко мне, теть Марин? Вряд ли вы так уж успели соскучиться по моей морде лица.

Усаживаясь напротив гостьи, я внимательно следил за ее мимикой. И то, что я видел, мне не нравилось. Женщина выглядела так, будто пришла сообщить мне очень неприятные новости и все никак не решалась начать этот разговор. Если бы я буквально двадцать минут назад не разговаривал с родителями по телефону и точно не знал бы, что с ними все в порядке, уже успел бы себя накрутить в этом направлении. А так я даже не мог представить, о чем может пойти речь.

— Антон, ты знаешь, где я работаю?

Судя по интонациям, Марина Ивановна все-таки взяла себя в руки.

— Вы сейчас про официальную версию или ту, где вы хозяйка салона красоты?

Не смог удержаться от шутки, понятной нам обоим. Просто очень хотелось, чтобы женщина хоть немного расслабилась. Но не сработало. Определенно, нет.

— Значит, знаешь. Тогда проще, — она потянулась за своей чашкой и ненадолго замолчала, задумчиво глядя в окно и медленно, глоток за глотком, выпивая черный крепкий напиток. — К нам в дом малютки принесли двухмесячного мальчишку. Потрясающий ребенок. Здоровый, чистенький, с развитием все в порядке. Взгляд такой умненький и очень ласковый.

Я слушал ее монолог и не мог понять, для чего мне это знать. Зачем Марине Ивановне понадобилось приходить ко мне в девять утра и рассказывать о судьбе ребенка, которого идиоты родители выкинули из своей жизни, оставив на пороге детского дома на попечение государства.

— В общем, мальчик удивительный, с матерью не повезло только. Кукушка чертова. Но речь не об этом. Антош, дело в том, что с ним была записка. И в общем-то ничего в этом нет удивительного. Часто с детьми к нам попадают и записки, и какие-то памятные вещи, всякое в жизни бывает. Мы и не такое видели. Но вот…

Она замолчала, а я напрягся. Под ложечкой засосало, мышцы свело от напряжения. Внутренний голос орал, что следующая фраза утренней гостьи мне совсем, вот совсем не понравится. И, кажется, этот визит способен перевернуть всю мою жизнь.

— В записке написано, что отцом малыша является некий Антон Гаан.

Поймав мой взгляд, в котором, я уверен, плескалась паника, перемешанная с шоком, теть Марина печально улыбнулась.

— Знаю, звучит как бред. И я бы не пришла к тебе, поверь Антошка, даже не подумала бы. Но у малыша на левой лопатке есть очень характерное родимое пятно. В виде бабочки.

Эти слова, как выстрел, прозвучали в комнате. А после этого уже в моей голове раздался звон битого стекла. Именно с этим звуком мое воображение сейчас прощалось со счастливыми отношениями с Аленкой. Я просто представить не мог, как можно прийти к девушке и сказать: «Знаешь, кажется, у меня есть сын и он в доме малютки».

Я бы не стал так сильно напрягаться из-за какой-то записки, но вот родимое пятно. Это шутка нашей семьи. У меня есть такое, у моего отца, у деда тоже было… «Родовое клеймо мужчин с фамилией Гаан» — так шутил отец. Только вот сейчас мне было совершенно не смешно.

— Сынок, знаю, что это очень жестоко с моей стороны, но я тебя прошу, — как сквозь вату моего сознания достиг голос Марины Ивановны, — просто приехать и посмотреть на него. Он очень похож на тебя. Но это все не так важно. Я хочу, чтобы ты сдал тест на отцовство. Через нас это можно будет сделать бесплатно. Ждать, правда, придется месяц, но мне кажется, что, если это действительно твой ребенок, ты должен знать.

Должен знать…

Ребенок…

Дом малютки…

В голове был полный сумбур, мысли кружились хороводом, и я никак не мог сосредоточиться на какой-то одной. Перед глазами мелькали картинки из моего детства: счастливые родители, игры с сестрой, разговоры об ответственности с отцом, помнится, мне тогда было лет шестнадцать, и он рассказывал, как важно не забывать пользоваться презервативами. Глаза мамы перед их отъездом в отпуск. Смеющаяся Аленка, наши с ней дни, наполненные счастьем. И снова голос отца…

«Мама очень хочет внуков, сынок».

Сжав кулаки, посмотрел в обеспокоенное лицо моей нежданной гостьи.

— Я обязательно приеду к этому малышу. И сдам все, что нужно. Как его зовут?

— Тимофей. Документов нет, но в записке указано это имя. Тимофей.

Тимоха, значит, моего вероятного сына зовут Тимоха.

Кажется, самое время пересмотреть приоритеты в своей жизни. Твою-то мать!

Марина Ивановна надолго не задержалась: оставив визитку с адресом ее работы, заверила меня, что родителям ничего не будет говорить до получения результатов теста или до их возвращения с моря, смотря что произойдет раньше. И уговорив меня приехать в «Василек» — тот самый дом малютки, сегодня во второй половине дня, отбыла по своим делам. На вопрос, почему нужно приехать именно сегодня, она так ехидненько посмотрела на меня и заявила:

— Я, конечно, понимаю, начальник IT-отдела и знать не знает, когда лучше всего решать сомнительные вопросы, но ты-то, Антон, вроде не совсем дурак, и понимаешь — лучше всего все неофициальные встречи и запросы делать без лишних свидетелей.

Ну что я могу сказать — уела.

Согласившись с ее доводами, скрепя сердце пообещал приехать не позднее трех дня. Закрыв за гостьей дверь, посмотрел на часы — одиннадцать. Значит, у меня есть в запасе еще пара часов, чтобы побыть с Кнопкой. Ну и вообще решить, что ей говорить, как ей об этом сказать и стоит ли сейчас затрагивать эту тему.

Взяв ключи от ее квартиры, отправился к своему маленькому, но такому нужному счастью. Привычно вставив ключ в замочную скважину, неожиданно замер, вдруг поняв, что это, скорее всего, последние два часа вместе с Аленкой. Просто последние. Тянуть ее за собой в водоворот неожиданно рухнувших на меня новостей, влекущих за собой кучу проблем, я просто не имею права. Да и как можно ожидать от девчонки, пусть и двадцатипятилетней, с которой отношения только-только начались, того, что она, выслушав историю про ребенка, радостно улыбнется и скажет: «Эй, Антошка, дети — это круто, я тебе помогу». Бред! Такого даже в сказках не бывает!