— Будь по-твоему, — вздохнул он.

— Мэгги — блондинка с короткой стрижкой. У нее большие голубые глаза. А вот здесь, — Аннабел показала пальцем на правую щеку, — у нее большая родинка. Да или нет?

— Все верно, — медленно произнес Шейн. — Но ты могла видеть ее фото и…

— Как же с тобой трудно! — простонала Аннабел, отсаживаясь от него. — Я не могу так!

— Извини. Я скептик… Я уже упоминал об этом. Мне трудно поверить, будто тебе явилась моя жена. Она тебя даже не знала!

— Вчера мы вместе вызывали ее, разве не так? — сердито поинтересовалась Аннабел. — Мы оба думали о ней. Я провела определенный ритуал, чтобы вызвать ее дух. Возможно, ей помешал именно твой скептицизм. Вот она и явилась непосредственно ко мне.

— Продолжай.

— Она была одета в клетчатую юбку и фиолетовую кофту с длинными рукавами и воротником под горло, без рисунка. На ее правой руке был золотой браслет в форме сплетенных стеблей трав… — Она перевела дух. — Да я тебе уже сказала об этом по телефону. Я потому и спросила, были ли у твоей жены такие вещи.

— А я ответил, что да, были, — серьезно сказал Шейн. — Она купила их во Франции, куда мы ездили прошлой зимой. Ей безумно понравилась юбка, а потом она купила и кофточку. Мэгги носила их только в Париже. Там мы были вдвоем. Не встретили ни одного знакомого. А кофточку и юбку она потом больше никогда не надевала, говорила, что они напоминают ей о Франции. Эти вещи для нее были чем-то вроде сувенира. И браслет… Я подарил ей его на день рождения. Она его не снимала. Он был на ней в день… в день похорон. Я не могу поверить, Аннабел…

— В то, что я действительно ее видела? — Аннабел вымученно улыбнулась. — Мне было нелегко. Я не ждала ее появления. Она была очень красивой женщиной, Шейн.

— Да, это так.

— И у нее такой мелодичный голос…

— О чем она говорила? — Глаза Шейн загорелись лихорадочным блеском. — Что она сказала?

Аннабел погладила его по плечу.

— Она сказала, что любит тебя.

Он отвернулся. Аннабел отвела взгляд. Она не хотела видеть его горе. Он все-таки переживает. Вряд ли Шейн стал бы терпеть выходки своей безумно ревнивой жены, если бы не любил ее.

— А еще она сказала, что сожалеет о своих ошибках.

Шейн резко повернул голову.

— Что это значит?

— Ты хотел задать ей один вопрос… Так вот, считай, что она на него ответила.

— Ты уверена в том, что она имела в виду именно это?

— Абсолютно. Мне кажется, она приходила только для того, чтобы дать тебе ответ.

— Что еще?

— Ничего.

Он впился взглядом в ее лицо.

— Ничего?

— Да, это все, что она произнесла, — сказала Аннабел, краснея.

Если Шейн ей не поверил, то никак не выказал своих подозрений. Что он мог? Пытать Аннабел, пока та не откроет всю правду? Ну так они не в Средневековье живут. Нынче ведьм на кострах не жгут.

— Я не ведьма, — рассердилась Аннабел. — Я медиум! Сколько раз тебе это повторить?

— Ты прочитала мои мысли? — поразился он.

— Ты сказал эту фразу вслух. — Она поднялась на ноги. — Прошу прощения за свою истерику. Просто мне стало настолько не по себе…

— Я думал, ты давно привыкла к тому, что тебя посещают души умерших людей.

— На самом деле это происходит нечасто. И уж конечно не так, как сегодня.

— Не угостишь меня чаем? — вдруг спросил он.

Аннабел подняла брови. Он хочет выпить чаю? Неужели надеется выпытать у нее что-нибудь еще?

— Да, конечно, — тем не менее ответила она и огляделась в поисках трости.

— Ты обронила ее в холле, — сказал Шейн, демонстрируя чудеса телепатии. — Сейчас принесу.

У нее снова разболелась нога. Еще бы: вместо того чтобы лежать в постели и выздоравливать, Аннабел бегала по дому, поднималась и спускалась по лестнице… И все из-за Шейна и его жены.

Свалились на мою голову, подумала Аннабел с раздражением. Однако она так же не отрицала того, что Шейн прочно вошел в ее жизнь. И что самое странное, она уже не могла представить, что он когда-нибудь может исчезнуть.

— Вот твоя трость, — сказал он, входя в гостиную. — А что ты на меня так смотришь?

— Когда ты уезжаешь домой?

— Почему ты спрашиваешь?

— Просто из интереса.

— Думаю, через месяц. Я и так надолго оставил свой бизнес.

— Ясно. — Она постаралась не показывать, как ей стало грустно. — Идем пить чай.

Через пятнадцать минут они уже сидели на кухне за столом, и Аннабел разливала по чашкам янтарную жидкость с цветочным ароматом. У нее слегка кружилась голова — то ли оттого, что совсем недавно она пережила настоящее потрясение, то ли от пристального взгляда Шейна.

— Сколько тебе лет? — спросил он.

Аннабел вспыхнула.

— Женщин не спрашивают о возрасте.

— А я спрашиваю.

— Ты же джентльмен.

— И что с того? Сейчас не восемнадцатый век, правила несколько изменились.

— Да, но правила хорошего тона никто не отменял, — с ехидцей произнесла она. — Тебе они знакомы?

— Если не хочешь отвечать на мой вопрос, так и скажи.

— Мне тридцать четыре.

— Ты кажешься старше.

Она опалила его взглядом, полным ярости. Шейн рассмеялся и выставил вперед руки, словно защищаясь.

— Прости! Я не должен был этого говорить.

— Вот и помолчал бы.

— Но мне всегда казалось, что ведьмы должны оставаться вечно молодыми. А ты выглядишь изможденной и усталой.

— Это потому что я измождена и устала. И я не ведьма!

— Да-да, я помню. — Он сделал глоток горячего чая и поставил чашку на блюдце. — То, что ты мне рассказала сегодня… Это слишком невероятно, чтобы можно было поверить. Но я почему-то тебе верю.

Он поднялся и подошел к ней. Аннабел робко посмотрела на него снизу вверх.

— Твои слезы были неподдельными. И твой испуг тоже. Может быть, в тебе действительно есть что-то… волшебное.

— Ты только сейчас это понял? — усмехнулась она.

— Да, после того как выяснил, что ты боишься всего, чего не можешь объяснить, — коварно улыбнулся он.

— Что ты имеешь в виду?

Он отошел к окну, посмотрел на сад и потом повернулся к Аннабел.

— Ты так испугалась, что у меня возникло подозрение…

Аннабел тоже поднялась и оперлась на трость.

— Что еще за подозрение?