– Да.

– Хорошо, – чуть не разом ответили братья.

– Руль, твой тот, что справа. Волк, посредине. Мой левый. Первым стреляю я.

– Есть.

– Принял.

Ну, с богом. Хотя убийство – дело и не богоугодное, но отчего же нет, если они собираются защищать невинных крестьян от убийц и грабителей? Так что помоги, Боженька.

Дозорные ничего не заметили, даже когда переправились через реку. Игорь решил подпустить их поближе и разобраться на дистанции метров в пятьдесят. Чтобы разом и наверняка. Вот только совсем не учел то простое обстоятельство, что ребятки не собирались подниматься на пригорок вразвалочку.

Едва преодолев поток и выбравшись на твердый берег, они тут же ударили лошадей в бока, чтобы единым махом вынестись на возвышенность. Игорь едва успел вновь поймать в прицел всадника, выскочившего было с линии прицеливания, и нажать на спуск. Горец откинулся на круп запнувшейся лошади. Кувыркнулся и полетел в траву, размахивая полами кафтана, как птица крыльями.

Еще два выстрела. И оба мимо. Ударил «гатлинг». Следом два выстрела братьев Рухайло. Аборигены оказались дисциплинированными ребятками, как и Ворот, а потому били по противнику, находящемуся метрах в восьмистах от них. Страховку на случай, если они не снимут дозорных, Игорь попросту не предусмотрел. Ну не ожидал он, что они не смогут их достать первым же залпом. Расстояние-то плевое!

Пока передергивал затвор, всадники выметнулись на вершину. У обоих в руках по револьверу. Не успевший перезарядиться Тилим тут же откатился в сторону. Да резво так. Словно и не прошито его плечо насквозь. Непонятно, угодил ли в цель выстрел горца. А вот Игорь попал. Впрочем, он или Руль, не разберешь. Да и не важно, по сути. Главное, что всадник, нелепо взмахнув руками, повалился на холку лошади.

Второй, так же вооружившись револьвером, напал на Волка. И выстрелил в него буквально в упор. Несмотря на стремительность происходящего, парень не растерялся и запустил в морду лошади свой карабин, который не успел перезарядить. Причем удачно так бросил. Лошадка испугалась и дернулась за мгновение до выстрела всадника.

Шаман уже досылал в ствол следующий патрон, не отрывая приклада от плеча. При этом успевал костерить себя на все лады за собственную тупость. Вот никаких сомнений, горец не мог промахнуться с расстояния в пару метров. Но не успел Игорь еще толком прицелиться, когда раздалось два револьверных выстрела, и горец, вскинув руки, начал соскальзывать вбок. Антон же, бледный как полотно, нервно сглатывая, смотрел на дело рук своих. Угу. Не часто получается разминуться с костлявой, заглянув ей в лицо. Хотя-а… У него-то как раз в последнее время с этим все в порядке. Йолки!

– Волк, контроль! Остальным бить по отряду!

Выполняя свой же приказ, Игорь упал на живот и прицелился в спину одного из удаляющихся всадников. Расстояние для точного выстрела из карабина серьезное. Но ему же не на очки стрелять. Выстрел. Мимо. Перезарядка. Выстрел. Мимо. Да что ты будешь делать!

Пока менял магазин, расстояние увеличилось еще больше. До момента, когда горцы скрылись за урезом, успел сделать еще пару выстрелов. И оба с закономерным результатом. То есть мимо. Вообще-то ничего удивительного. У него ведь не снайперская винтовка.

А вот Ворот покуражился от души: шесть подстреленных лошадей и четверо горцев. Скорее всего, есть раненые и среди ушедших. Итак, в сухом остатке род горцев лишился десятка воинов. Среди тех четверых, что лежат на том берегу, могут быть и раненые, но, коль скоро они остались на месте, раны серьезные. А со здешним уровнем медицины результат однозначный. Кладбище. Или стервятники.

– Волк, ты как?

– Норма. Только щеку оцарапало.

– Слышь, ты уже достал. Эдак Хана поглядит-поглядит на твои шрамы и бросит к нехорошей маме.

– Не. Она говорит, что шрамы мужчину украшают.

– Тилим, ты как?

– Плечо разболелось, и рана открылась. А так не попал.

– Погуляли, йолки.

Вскоре на противоположном берегу появился одинокий всадник с белой тряпицей, нанизанной на клинок сабли. Ага. Ну, переговоры – это всегда хорошо. Договариваться куда лучше, чем резаться. Игорь посмотрел на Вихара, мол, давай дерзай. Мы свое слово сказали, теперь твоя очередь. Вот уж чего Бородин не собирался делать, так это влезать в чужие расклады. В конце концов, теперь это точно его не касалось. И совесть его при воспоминаниях даже «ой!» не скажет.

Тартара встретила их шумом и гомоном. Оно и понятно. Последние денечки бабьего лета. На чистом голубом небе уже начали появляться облака. Пока без дождя. Но еще чуть – и разверзнутся хляби небесные да начнется осенняя распутица.

Игорь особо не переживал по поводу того, что придется выбираться отсюда по бездорожью. Будет, конечно, тяжко, не без того. Что ни говори, а их ТАЗ – не внедорожник. Но зато им в качестве трофеев досталось шесть обученных лошадей. А это не меньше тысячи рублей.

Горцы во время переговоров попытались вернуть все имущество павших родственников, но, когда Вихар об этом заикнулся, Игорь тут же скрутил фигу. Пусть радуются, что им отдают тела погибших. А нет, так ведь можно еще пободаться. Не хочется? Ну так пускай тон сбавляют, не им тут условия ставить.

Все оружие решили оставить хуторянам. Оно им нужнее. И по деньгам, кстати, выходило нормально. Это в Невьянске огнестрел стоит сравнительно недорого. Тут же цены втрое, а то и вчетверо выше…

На улицах Тартары было настолько многолюдно, что Рулю приходилось буквально пробираться через людское море. И дело вовсе не в том, что все горожане вывалили на улицу, ловя последние погожие деньки. Просто сейчас по всем аборигенским княжествам прокатилась волна осенних ярмарок. И данное обстоятельство сильно нервирует Артема, потому как приходится буквально красться через толпу, снующую по проезжей части, как по тротуару.

Игорь отнесся к этому философски. Коль скоро он ничего не может поделать, то и нервничать незачем. Пустое. Поэтому он с интересом глазел на город, выстроенный в стиле середины девятнадцатого века. Занимательное зрелище, между прочим. Он в таких поездках нередко просто гулял по городу. В последнее время – вместе с Алиной.

– Слышь, ну ты куда поперся? – вдруг послышалась русская речь. Невысокий крепыш с окладистой бородой окликнул дюжего мужика росточком под два метра.

– Куда, куда. В кабак, – огрызнулся высокий.

– Тебе что, мало кабаков в Невьянске? Гляди, получишь расчет от Данилыча.

– Слушай, я к нему на работу нанимался, а не в рабство продался.

– Да это понятно. Но и он тебе не нянька. Когда поступал на работу, тебе условия оговаривали?

– Ну?

– Баранки гну. Вот выдаст расчет прямо здесь, в Тартаре, и долбайся как знаешь. Короче, идешь в лавку?