Лиззи наклонилась над ним.

— Спите-спите, — ласково сказала она. — Я не буду вам мешать.

— Но вы мне нисколько не мешаете. Останьтесь, прошу вас. — Дейв улыбнулся.

Лиззи некоторое время задумчиво смотрела на него — ей не хотелось, чтобы он неправильно понял ее.

— Спасибо за одеяло, — наконец прервал молчание виконт. — Вы очень заботливы.

Лиззи ничего не ответила. Взглянув на ее расстроенное лицо, Дейв нахмурился:

— У вас что-то случилось?

— О, Девлин… — прошептала она. — Я так раскаиваюсь в том, что натворила.

Лиззи прижала его ладонь к своей щеке и, замерев, закрыла глаза. Виконт молчал. Когда она снова взглянула на него, в ее глазах блестели слезы.

Дейв сел на кушетке, но выражение его лица оставалось непроницаемым. Лиззи не понимала, что творилось в его душе.

— Клянусь, я не хотела причинить вам боль… Леди Стратмор только что рассказала мне о судьбе вашей семьи. Если бы я сразу знала все, я никогда не написала бы вам то злополучное письмо.

— Не надо об этом, — тихо промолвил Дейв, смахнув слезинку с ее щеки. — Вы все сделали правильно.

— Неправда! — Лиззи подняла на него глаза. — Я не имела права осуждать вас, потому что слишком мало знала о вас, чтобы делать какие-либо выводы.

Дейв с улыбкой покачал головой. Его удивляло то, что Лиззи испытывает раскаяние.

— Поверьте, дорогая моя, вы, в самом деле, ни в чем не виноваты.

— Но я не хочу, чтобы вы ненавидели меня.

— Ненавидел? Честно говоря, я думал, что вы лучше разбираетесь в мужской психологии. Я не могу ненавидеть вас, — для этого вы слишком прекрасны. — Он с грустной улыбкой взглянул на девушку. — Видите, мисс Карлайл, я не в силах даже сердиться на вас.

Лиззи порывисто обвила его шею руками и громко всхлипнула.

— Ну-ну, успокойтесь. — Дейв погладил ее по голове.

Внезапно Лиззи почувствовала глубокую благодарность к этому человеку; она прекрасно понимала, что другой бы на его месте ожесточился и обиделся бы на нее.

— Не надо плакать, моя дорогая, — продолжал утешать ее Дейв. — Давайте забудем обо всем. Надеюсь, вы помните, что мы заключили перемирие?

Лиззи снова всхлипнула.

— Простите меня за все…

Дейв крепко обнял ее и зашептал ей на ухо:

— Вам не за что просить прощения — это я должен извиниться перед вами. Вас побудило к действию то, что я пренебрегал своими обязанностями, и, честно говоря, я благодарен вам за то, что вы напомнили мне о них.

— Вы… благодарны мне? — изумленно переспросила Лиззи.

— Конечно. Вы ведь рисковали потерять работу, и тем не менее интересы моей тетушки заставили вас действовать. Это такая редкость — люди, которые действительно озабочены судьбой ближнего. Дело здесь вовсе не в том, что тетушка платит вам за заботу о ней: деньги ничего не значат, если у человека нет сердца. То, что вы сделали, выходило за рамки ваших обязанностей, а значит, вы действительно любите мою тетушку, и за это я перед вами в неоплатном долгу.

Лиззи подняла голову и увидела, что в глубине его глаз таится печаль.

— Мое желание или нежелание навестить тетушку ничего не решает, — продолжал Дейв. — Все намного сложнее. За ужином вы говорили, что в раннем детстве потеряли своих родителей, значит, вы должны хорошо понимать меня. В отличие от вас в моей памяти сохранились воспоминания о близких. — Дейв тяжело вздохнул. — Конечно, потеря родных вовсе не оправдывает меня, но я опасался слишком сильно привязаться к Августе, потому что ее уход причинил бы мне… — Дейв осекся, не в силах произнести роковое слово.

— Виконтесса знает, что вы любите ее, Девлин. — Лиззи вздохнула. — И мне кажется, вы не сможете простить себе собственное невнимание к ней, когда ее не станет. Неужели вы не задумывались об этом?

Лицо Дейва помрачнело.

— Вам больно видеть, как она с каждым днем стареет, и понимать, что неумолимо приближается срок ее кончины, — продолжала Лиззи. — Но, избегая неприятных переживаний, вы все равно не остановите время, и рано или поздно вам придется разлучиться с ней.

— Разумеется, тут вы правы, — согласился Дейв. — Но мне трудно смириться с неизбежным.

— В таком случае я помогу вам, — прошептала Лиззи, беря его руку в свои ладони. — Останьтесь в этом доме, чтобы скрасить последние дни вашей тетушки, а потом я постараюсь сделать все, чтобы утешить вас и смягчить боль утраты.

— Кажется, вы привыкли помогать людям. — Дейв прищурился.

Лиззи с улыбкой пожала плечами, — она вспомнила о своем злосчастном письме, посылая которое тоже хотела помочь живущим рядом с ней людям, но вместо этого причинила племяннику леди Стратмор душевную боль.

— Знаете, — призналась она, — ваша тетушка каким-то образом догадалась о моем письме, и мне пришлось открыть ей все, так что вы можете откровенно поговорить с ней.

— Вы во всем признались? — удивленно переспросил Дейв.

— Ну да. Она прямо спросила меня, и я не смогла солгать.

— Понятно. — Дейв хмыкнул и почесал затылок. — Августа тоже спрашивала меня об этом, но я сказал, что не было никакого письма.

— Вы солгали тетушке? — Лиззи с ужасом посмотрела на виконта.

— Мне не хотелось, чтобы вы потеряли работу.

— Ах, вот оно что…

Поймав на себе жгучий взгляд Дейва, Лиззи покраснела и потупила взор. Ей вдруг стало слегка не по себе.

— Как ни странно, но у нас с вами много общего — мы оба одиноки в этом мире, — неуверенно проговорила она.

Подняв глаза, Лиззи замерла. Дейв с такой нежностью смотрел на нее.

Протянув руку, Девлин погладил ее по щеке, и от его прикосновения по телу Лиззи пробежала дрожь. Потом он положил ладонь ей на затылок и приблизил к себе ее лицо.

Лиззи почувствовала его жаркое дыхание на своей щеке, а затем их губы слились в нежном поцелуе. У нее закружилась голова от новых острых ощущений, и она крепче обняла Дейва, он стал осыпать ее лицо и шею страстными поцелуями, от которых девушку бросило в жар. Улыбнувшись, она запрокинула голову и разомкнула губы. Этот человек сводил ее с ума.

Когда Дейв снова припал к ее губам, Лиззи подумала, что ее сердце вот-вот выскочит из груди.

Дерзкий язык Дейва глубоко проник ей в рот, и он застонал от наслаждения, крепче сжимая ее в объятиях. Лиззи слышала о французских поцелуях — жадных, влажных, глубоких, эротических, но не знала, что они способны вызвать в ее душе такое смятение. Она невольно стала отвечать Дейву, и его возбуждение возросло: слегка приподняв, он посадил ее себе на колени. Его ладони исступленно гладили спину Лиззи. В порыве страсти Дейв прикусил ее губу, но она даже не заметила этого. Их ласки становились все более неистовыми.