— Мадам Суй, не могли бы вы идти побыстрее?

— Айе, благородный господин, нет. Я старая женщина, и у меня ноги уже не такие сильные! — воскликнула она. Женщина опять лгала. Очевидно, она боялась демона и не верила в то, что Чжи-Ган сможет ее защитить. К сожалению, он ничего не мог придумать для того, чтобы заставить мадам Суй двигаться попроворнее, а потому плелся позади нее и тихо стонал от досады.

Все шло абсолютно не так, как он планировал. Постоянно случались какие-то неприятности и непредвиденные задержки. Не получилось ни чудесного воссоединения с родиной, ни блистательного возвращения с целью отомстить за смерть сестры. Даже самое обычное путешествие по Великому каналу не обошлось без приключений.

И тут он увидел ее (а может, ему просто показалось, что это она) — грязный ком желтого шелка и каштановые волосы, прижатые к земле телом какого-то здоровенного потного мужчины. Рядом стояли еще двое мужчин, а чуть поодаль Чжи-Ган увидел толпу людей — женщин, отгоняющих детей, и мужчин, которые отвернулись, чтобы не смотреть на то, что происходит. Однако Чжи-Гана уже никто и ничто не могло остановить. Его реакция была мгновенной, а движения, как результат многолетних тренировок, точными, несмотря на то что он сейчас почти ничего не видел.

Издав яростный крик, палач выхватил оба своих ножа и бросился в атаку. Мужчинам не сразу удалось вытащить мечи. Они просто не ожидали, что кто-то может на них напасть. Для Чжи-Гана они были просто препятствием на пути к его настоящей цели — к тому мужчине, который навалился на сестру Марию. Согнув руку, Чжи-Ган быстро взмахнул ножом и ударил одного из них. В тот же миг он почувствовал, как лезвие ножа пробило толстую кожу, и ощутил мерзкий запах крови.

Мадам Суй начала бешено прыгать. От ее истошного крика у Чжи-Гана едва не заложило уши. Но ее вопли пришлись как нельзя кстати.

— Нет, нет! — сверкая глазами, кричала она. — Не трогайте его! Он пришел, чтобы убить демона!

Второй мужчина замер с мечом в руке, глядя то на истекающего кровью товарища, то на мадам Суй. Это короткое замешательство спасло ему жизнь. Чжи-Ган с силой оттолкнул его, резко ударив плечом, а потом набросился на своего главного врага.

Этот мужчина станет легкой добычей, ибо он был так занят, пытаясь сломить сопротивление сестры Марии, что ничего не видел и не слышал. Одной рукой он держал ее руки, а другой шарил между ее животом и своими ногами. Одним прыжком Чжи-Ган преодолел разделяющее их расстояние и вцепился в насильника. Несмотря на то что он держал в обеих руках ножи, у него еще хватило силы и ловкости, чтобы взять одной рукой этого ублюдка за косу и поднять его голову вверх. Замахнувшись другой рукой, он с силой ударил его ножом по шее и рассек ее до самой спины.

Хлынул фонтан горячей, липкой крови. Чжи-Ган невольно подумал, что эта жестокая казнь тоже станет его ночным кошмаром. Он грубо отпихнул обмякшее тело ногой и опустился на колени рядом с сестрой Марией. Она тяжело дышала и, широко раскрыв от ужаса глаза, смотрела перед собой. Ее лицо было залито кровью, но это была не ее кровь.

Краем глаза Чжи-Ган заметил у себя за спиной какое-то движение. Он быстро поднял нож, чтобы отразить атаку, но на него никто не напал. Это был его друг Цзин-Ли, а с ним двое слуг. Они окружили палача, отгородив его от возбужденной толпы. Стоявший рядом с Чжи-Ганом мужчина застыл от ужаса, глядя на обезглавленное тело своего товарища.

— Уходи отсюда и больше никогда не возвращайся, — злобно прошипел Чжи-Ган. И, сжав рукоятку ножа, для большей убедительности добавил: — Я, к твоему сведению, также умею очень метко бросать ножи.

Мужчина, не проронив ни слова в ответ, пустился наутек. Он даже ни разу не оглянулся. Другой поковылял за ним, придерживая рукой кровоточащую рану на боку. Чжи-Ган тут же забыл о них и повернулся к лежавшей на земле женщине.

— Они не ранили тебя? Ты можешь дышать? — озабоченно спросил он.

Грязными руками Анна вытирала липкую кровь с лица. Он взял ее за плечи и почувствовал, что она дрожит всем телом. Она по-прежнему молчала, и Чжи-Ган подумал, что ей тяжело дышать.

— Дай мне твой кушак, — сказал он, посмотрев на Цзин-Ли. Его собственная одежда была вся в крови.

Цзин-Ли побледнел, посмотрев свой украшенный тонкой вышивкой кушак.

— Но… — начал было он, однако под суровым взглядом Чжи-Гана осекся и, тяжело вздохнув, начал разматывать кушак, который поддерживал его штаны.

Чжи-Ган снова обратил свое внимание на сестру Марию. Просунув руку под спину женщины, он помог ей сесть. Сделать это было совсем нетрудно. Она была легкой как пушинка. Но его беспокоило другое: она выглядела какой-то слабой и вялой, словно кукла. Чжи-Ган уже открыл рот, собираясь ей что-нибудь сказать, — признаться, он понятия не имел, что именно, — но в этот момент подала голос мадам Суй.

Она выкрикнула несколько бессвязных фраз и на какой-то миг замолчала. Слава богу, что она начала кричать именно сейчас, а не тогда, когда он убил того негодяя. Затем она быстро подбежала к палачу, ударила его по лицу, как обычно наказывают непослушных детей, и начала ругаться.

— Ты что, сошел с ума? Зачем ты убил его? Он ведь пытался побороть демона! Он был моим лучшим клиентом! За что ты меня так наказал? Айе, айе!

Чжи-Ган напрягся. От ярости у него просто кровь закипела в жилах. К счастью, он держал в руках сестру Марию, иначе хозяйке чайного дома не поздоровилось бы. Цзин-Ли подал Чжи-Гану кушак и оттеснил от него мадам Суй.

— Ты не имеешь права вмешиваться в дела мандарина! — воскликнул он.

Однако эта женщина не собиралась так просто сдаваться и продолжала кричать. Тогда Цзин-Ли, имевший богатый опыт по укрощению строптивых слуг, грозно произнес:

— Ты заслуживаешь хорошей порки, женщина! Принеси воды второй жене мандарина. И сладкий чай! Давай, показывай дорогу! Быстро!

Чжи-Ган обнял сестру Марию и легко поднял ее на руки. Он не сводил с нее глаз. Ее лицо было белым как полотно. Это было отчетливо видно даже сквозь запекшуюся кровь. Глаза ее были открыты, она спокойно дышала и не оказывала ему никакого сопротивления. Он подумал, что она вряд ли сможет удержаться на ногах. Дрожащими руками она взяла кушак Цзин-Ли и начала вытирать им лицо. Это мало помогло, потому что кровь была повсюду, но немного успокоило ее. Чжи-Ган сильнее сжал ее в своих руках и пошел к чайному дому. Он даже не посмотрел на мертвое тело насильника, просто аккуратно обошел его.

— Мы помоемся в чайном доме, — сказал он Цзин-Ли. В голове у него все перепуталось. Он помнил о том, что хотел сделать что-то важное, но забыл, что именно.

— А потом ты приведешь ко мне работорговца. Я хочу его кое о чем расспросить.

Шедшая впереди них мадам Суй резко повернулась к ним и, прищурившись, спросила:

— Работорговец?

— Гань. Он называл себя мистер Гань.

Она презрительно скривилась и издала какой-то странный звук. Палач решил, что мадам Суй смеется.