— Что ты делаешь? — спросила она, едва справляясь с учащенным дыханием.

— Я хочу… — он устроил ее поудобнее.

— Что? — спросила Калли, трепеща от напряжения.

— Поцеловать тебя.

— О! — только и смогла произнести она.

— Двум старым друзьям можно ведь поцеловаться? Ты не против? — спросил Майкл, а его руки скользнули по ее бедрам.

Этого еще не хватало! Надо будет спросить Майкла, правда ли, что здесь разреженный воздух. Наверное, поэтому ей трудно дышать и немного кружится голова.

Целоваться еще рано. Майкл не готов к физической близости, уговаривала себя Калли. Вспомни, как он отреагировал на поцелуй в самолете. Нужно остановить его и себя…

— Я думала, что мы играем в незнакомых людей, осторожно заметила она.

— Да… но это не сработало. Ты была права на этот счет.

Калли не помнила, чтобы она высказывала свое мнение о предложенных им правилах. Думала, может быть, но не вслух же!

— Я такого не говорила.

Он пожал плечами:

— Какая разница! Я хочу поцеловать тебя, и как можно быстрее.

— Майкл! О… черт!

Его поцелуй заставил Калли забыть обо всем. Она поняла, что сопротивление бесполезно и сдалась. Язык Майкла сразу же проник в ее рот сквозь приоткрытые зубы. Застонав, Калли ответила на его поцелуй.

Она обвила руками его шею и запустила пальцы в его черные волосы.

— Да, Калли!

Больше никаких детских поцелуев ему не приснится. С этой минуты героиней его снов будет только Калли. Это превратится в муку для него и вечное искушение, но он готов заплатить такую цену за возможность целовать ее сейчас.

Калли провела кончиком языка по его губам.

— Тебе понравилось, Майкл? — прошептала она.

— Да. Иди ко мне!

Его хриплый голос сводил Калли с ума, но она не послушалась его приказания. Вместо этого она стала медленно расстегивать пуговицу за пуговицей на его рубашке. Бросив на него быстрый недовольный взгляд, когда обнаружила под рубашкой майку, Калли на секунду-другую остановилась в раздумье, а потом решительно вытащила ее из брюк и запустила руки под нее.

Когда Майкл подтянул майку к себе, предоставив Калли возможность целовать свою грудь, та благодарно посмотрела на него и прижалась к его телу.

— Теперь моя очередь, — прошептал Майкл через некоторое время, решив, что пора и ему проявить инициативу. Он осторожно проник под ее свитер и расстегнул лифчик. Сначала Калли вздрогнула от холодного воздуха, который проник под одежду, но потом горячие руки Майкла заставили ее забыть о холоде.

Приподнявшись, Майкл поцеловал Калли в живот, а его руки продолжали ласкать ее тело. То, как она реагировала на каждое прикосновение, еще сильнее подстегивало Майкла.

Но когда она расстегнула верхнюю пуговицу его джинсов, он встрепенулся и воскликнул:

— Нет!

Какое-то мгновение он смотрел на нее, впиваясь глазами в каждую черточку ее лица, а потом провел рукой по обнаженной груди. Калли захотелось прикрыться, и она попыталась натянуть на себя свитер.

— Подожди… — проговорил Майкл, задержав ее руку:

— Ты такая красивая!

Сердце Калли замерло в надежде, что Майкл перейдет уже к следующей фазе их любовной игры, но вместо этого он продолжил ласкать ее грудь, будто не замечая, что она уже ждет от него большего. Тогда Калли взяла руку Майкла и положила к себе на джинсы. Сначала он подчинился ей и взялся за молнию, но в следующее мгновение отдернул руку и замер.

Мысль о том, где они находятся, отрезвила его.

Нет! Не здесь! Калли достойна лучшего.

Майкл застонал. Желание его было, как никогда, сильным, а нужно снова останавливаться. В сердцах он стукнул кулаком по льду. Боль, пронзившая его руку, отвлекла его от мучительного осознания собственного бессилия.

— Майкл! Что с тобой? — ласково позвала Калли.

— Не трогай меня!

Резкость Майкла шокировала Калли. Она сразу же резко отодвинулась от него, и слезы покатились у нее по щекам.

Опять! Он опять остановился, когда желание захлестывало ее. Почему? Как он мог? Все поплыло перед глазами Калли.

Напрасные надежды! Майкл никогда не будет относиться к ней как к своей единственной и самой желанной, что бы она ни делала…

— Я не собираюсь тебя трогать! Ты просил о дружеском поцелуе. Мы уже и так переусердствовали.

Ты получил все, что хотел. Доволен?

Калли демонстративно повернулась к нему спиной. Он не увидит ее слез! У нее есть чувство собственного достоинства, хотя и изрядно потрепанное в бесконечных боях с Майклом.

— Калли, пожалуйста… дело не в тебе.

Застегнув дрожащими руками лифчик и натянув свитер, она вскочила на ноги.

— Пошли домой!

— Черт! Вспомни, где мы находимся, — вспылил Майкл. — Кто угодно может нас здесь застукать!

Оглянувшись по сторонам, Калли увидела только горы и заснеженные долины: ни малейшего намека на возможное присутствие других людей.

— Да, теперь и я вижу, что все жители Качелака, отложив в сторону дела, бросились в горы, чтобы понаблюдать, как мы с тобой целуемся, — саркастически бросила она и, повернувшись, стала спускаться в долину.

У Калли не было желания разговаривать, да она и не могла, так как слезы душили ее. Видеть Майкла ей тоже сейчас не хотелось. Если у него есть хоть капелька совести, то он должен оставить ее в покое.

Майкл застонал: опять все идет не так, как он задумывал. Вскочив, он догнал Калли, схватил ее за руку и повернул к себе. Увидев несчастное лицо Калли и слезы, катившиеся по ее щеках, Майкл растерялся.

Он причинил ей боль! Как он мог? Разве недостаточно страданий уже перенесла Калли? Будь судьба к ней более благосклонна, у нее сейчас была бы счастливая семья: любящий муж и много шаловливых, но очаровательных детей. Все то, о чем Калли мечтает. Однако…

— Калли, извини. Мне не следовало все это начинать. Я думал… Я решил, что здесь на леднике ничего серьезного произойти не может. Я подумал, что мы в безопасности.

— Ничего серьезного?

— Ну, понимаешь. Мне казалось, что тут мы не потеряем контроль над собой, как тогда… в самолете.

Майкл увидел, как боль в глазах Калли сменилась гневом, а губы сжались в одну тонкую полосу.

— Поздравляю! Тебе удалось спастись и на этот раз! Конечно, я понимаю. Любить меня тебе невмоготу! Тебе от одной только мысли об этом становится плохо. Несчастный Майкл!

— О чем ты говоришь? — Майкл был поражен обвинениями в свой адрес и горечью, звучавшей в голосе Калли. — Ты не правильно все понимаешь, я не хотел…