Лена тоже смотрела на мужчину с легкой полуусмешкой. Наконец тот принял решение и кивнул официанту:

– Костик, любезный, рассчитай меня. Надеюсь, за даму платить не надо?

Последняя реплика относилась к Малышевой.

– Спасибо за заботу, я уже расплатилась.

Костик зло посмотрел на Малышеву, справедливо посчитав девушку виновницей всех бед, и с видом мажордома английской королевы удалился.

– Если вы действительно считаете, что нам есть о чем поговорить, то давайте продолжим разговор в другом месте, – предложил Сергей, серьезно глядя на Лену.

Та молча кивнула, соглашаясь с ним.

Все дружно встали из-за стола и отправились на выход.

– С каких это пор ты стала за себя платить? Насосать успела, блядь?! – накинулась на нее на улице Светка. И тут же переключилась на Бармена: – Сережа! С кем ты разговаривать собираешься – это же обычная проститутка!

– Слушай, ты, сука, закрой свое вонючее хлебало, – без надрыва, в отличие от жены Бастермана, спокойно ответила ей Малышева, – в моих силах так тебе испортить жизнь, что ты даже себе не представляешь.

– Успокойтесь обе! – властно приказал Сергей.

– Сережа, я спокойна, – промурлыкала Лена, – ты эту блядь угомони, чтобы не визжала.

Неожиданно она взяла Бармена под руку. Тот досадливо поморщился и отстранился.

– Слушай! Если ты пытаешься таким образом… -…Ни в коем случае, – переходя на деловой тон, не дала закончить мужчине мысль Елена, демонстративно отходя на шаг в сторону.

Лена играла мастерски. Сейчас она преследовала определенную цель: максимально расслабить противника. Пусть Бармен думает, что перед ним обычная проститутка, где-то узнавшая что-то, застукавшая в кафе его с чужой женой и пытающаяся на этом срубить халяву.

– Сережа! Можно тебя на секундочку? – покосившись на Малышеву, спросила Светка.

– Подожди нас, – бросив быстрый взгляд на молодую женщину, попросил Сергей.

Они отошли к роскошному «Шевроле», выпущенному всего год назад, и жена Аркадия Львовича принялась что-то горячо шептать на ухо своему спутнику.

Тот, немного подумав, согласно кивнул головой и не спеша подошел к Малышевой.

– Я так понимаю, у тебя есть кое-какая информация для меня и ты собираешься на этом заработать?

– Совершенно верно, м-и-и-лый!

«Пусть пока думает так!»

– Тогда давайте проедем ко мне домой и там спокойно потолкуем, – мужчина позволил себе улыбнуться.

«Спокойно, Малышева! Играй до конца!»

– А со мной в твоем доме не произойдет несчастный случай, о которых иногда пишет пресса в разделе криминальной хроники?

– Ну что вы! Я, если вы знаете, – банкир. А это о-очень мирная профессия. – Сергей изо всех сил пытался представить Малышевой из себя ну просто ангела господня, способного обидеть разве что собственную тень, и то по большому недоразумению. Роль получалась у него скверно.

– А далеко ехать? – деловито осведомилась Малышева, изображая на своем прелестном личике борьбу чувств.

– Не волнуйтесь! На край света я вас увозить не собираюсь! – успокоил ее Сергей. Видя, что девушка все же сомневается, он выдвинул последний аргумент:

– Послушайте! Вам же в конце концов нужны деньги! Если информация стоит того, я вам заплачу – только и всего. Если нет – разойдемся по-хорошему.

– Ладно, поехали! – с обреченным видом согласилась Малышева.

«Скорее всего, он захочет поговорить со мной один. В крайнем случае – Светка присутствовать на допросе будет. Ну, может, если он успел за это время стать чересчур чистоплотным, – может, водителя попросит мною заняться. Ну да это не беда! На крайний случай – "стечкин" со мной», – усаживаясь на заднее сиденье шикарной иномарки, продолжала анализировать ситуацию Малышева. Водитель, мужчина серьезной комплекции, покосился на шефа.

– Толик, едем ко мне. Будь внимателен по дороге.

«Ясно. Толик получил четкое указание».

Лена незаметно подергала дверную ручку. Конечно, они были блокированы. Так, на всякий случай. Если девочке по дороге захочется невзначай покинуть машину.

– Слушай, извини меня за резкость, подруга. Я немного погорячилась. – Светка придвинулась поближе, и ее рука тут же нырнула Малышевой между ног, пытаясь пробраться под трусики.

«Господи! Да она меня за полную дуру держит!» – невольно удивилась Малышева и решила не обламывать распутницу в ее убеждениях. Сейчас ей это было только на руку.

Она чуть шире раздвинула ноги, давая доступ Светкиной ладошке.

– Ничего, с кем не бывает.

Водитель не удержался и презрительно хмыкнул.

– Следи за дорогой, – незло цыкнул на него Сергей, делая вид, что его нисколько не занимает происходящее на заднем сиденье.

«Шевроле» быстро несся по темным улицам. Толик туго знал свое дело. Они миновали центр и свернули на Чапаева. Затем на Рабочей машина вильнула направо и свернула к одиноко стоящему дому старой застройки. Рядом велось строительство огромного жилищного комплекса. Плакат, прибитый к деревянному забору, предлагал гражданам Тарасова квартиры на любой вкус – от однокомнатных до двухуровневых. Рядом с длиннющей девятиэтажкой, изгибающейся буквой «г», двухэтажный ветеран жилфонда выглядел уродливым карликом.

– Ты здесь живешь? – несколько язвительно спросила Лена.

– Нет. Квартиру снимаю, – мрачно пошутил Сергей и скомандовал: – Толик, помоги даме выйти.

Светка тотчас отклеилась от Малышевой и зашипела на нее:

– Ты здесь скоро квартиру снимешь. Посмертно!

– А говорил, что без грубостей обойдемся! – все еще ломая комедию, тоном обиженной девочки протянула Лена.

– Будешь умницей – и вправду обойдемся без них, – презрительно-снисходительным тоном ответил Сергей.

Толик открыл заднюю дверь и, гнусно улыбаясь, приказал:

– Вылазь.

Лена вышла, и сразу же крепкая ладонь схватила ее чуть выше локтя.

– Надеюсь, не на свежем воздухе разговаривать будем?

– А чем плохо? – ощерившись, ответил Сергей. Моментально с него слетел весь налет лоска, который Бармен приобрел за последние годы. Перед Малышевой стоял тот самый бандит, который пинал ее ногами в гараже на даче у Пана.

Лену повели за дом. Оказалось, в нем еще теплилась жизнь. Одно из окон горело светом.

– Зайти к Сусанину, ключ от гаража взять? – деловито осведомился Толик.

– Пожалуй.

Заходил Толик весьма своеобразно. Покосился на Малышеву, выглядевшую испуганной овечкой в его могучих лапищах, и, подумав немного, заорал во всю силу своих могучих легких: