Приступ кашля дал мне немного времени на то, чтобы продумать ответ. Могу ли я назвать ему имя вора? Теоретически — да, но я предпочла бы еще немного поработать.

— Ну это не телефонный разговор, — уклончиво ответила я.

— Да, конечно. Давайте встретимся в одиннадцать часов в кафе «Антракт» на Советской. Знаете, там во внутреннем дворике есть беседки, очень удобные для приватного разговора. Я буду ждать вас в одной из них, — сказал Козельчик и отключился.

Я стала собираться на деловое свидание. Поражать воображение клиента было бессмысленно, поскольку для него вот уже больше двадцати лет во всем мире существовала только одна женщина — Антонина. Он любил ее, несмотря ни на что, и наверняка не замечал никаких недостатков, а все достоинства возводил в N-ную степень. А что я знала о ней? Очень мало.

Природа щедро одарила Ершову внешней красотой, из-за которой у нее были сплошные проблемы. Участковый инспектор, на чувства которого Тоня не ответила, оказался мстительным и засадил ее за решетку. В советские годы подставить продавщицу не составляло труда. Закон к представителям этой профессии был очень суров. В итоге Ершова получила свой первый срок. Однако красота ее не увяла, и через несколько лет сексуальные притязания соседа-вдовца заставили Антонину взяться за нож. Суд решил, что она превысила допустимую самооборону. Кстати, сам пострадавший утверждает, что соседка постоянно провоцировала его своим раскрепощенным внешним видом к сексуальным действиям, одним словом, соблазняла. Но в тот роковой день у Лункина вроде бы не было никаких серьезных намерений, он просто хотел «пошутить». И эта «шутка» закончилась поножовщиной. Тут уж не до смеха.

Я пока не имела возможности встретиться с Антониной, пообщаться с ней и составить о ней свое собственное представление. Но вот серьезные подозрения у меня против нее уже имелись. И мне предстояло озвучить их Юрию Яковлевичу. Нелегкая задача…

Облачившись в строгий деловой костюм, я вышла из дома. Погода была изумительная, наступило бабье лето. Я села в машину и поехала в кафе «Антракт». За квартал до него меня вдруг осенило — надо смотаться в одно место и навести там кое-какие справки. Времени было в обрез. Опоздав на встречу, я могла впасть в немилость пунктуального клиента, но тем не менее свернула в сторону, противоположную от кафе. К такому поступку меня подтолкнула возможность заполучить одно доказательство. Эта причина казалась мне достаточно веской для того, чтобы заставить Козельчика меня ждать.

* * *

Я не зря отклонилась от маршрута. Мои догадки подтвердились. Позвонив на мобильный Юрию Яковлевичу, я извинилась за опоздание и теперь выжимала из своей «девяточки» максимальную скорость. Мне повезло, что по пути не попался ни один гаишник, и я вошла в беседку, опоздав только на полчаса.

По суровому выражению лица моего клиента было ясно, что он очень недоволен. Но что ждет меня впереди?

— Татьяна Александровна, — сказал он, — вы сбиваете мой плотный график. Времени на пустые разглагольствования уже нет. Давайте сразу же приступайте к тому, что вы выяснили в ходе своего расследования. Время! Время!

Я испытывала острую необходимость закурить, но в присутствии постоянно кашляющего Козельчика наслаждаться сигаретным дымом было бы неслыханной дерзостью. Собрав в кулак всю свою волю, я сказала:

— Юрий Яковлевич, в вашей квартире установлена дверь очень надежной фирмы. У «Баязера» действительно хорошая репутация…

— К черту «Баязер»! — вышел из себя клиент и даже стукнул кулаком по столу, отчего подпрыгнула пустая чашка, но благополучно приземлилась обратно на блюдце. — Извините, мои нервы на пределе. Ближе к теме, пожалуйста.

То, что нервы Козельчика действительно на пределе, сомневаться не приходилось. Все выдавало в нем нервозность, абсолютно все. Глаза горели нездоровым блеском, казалось, вот-вот начнут метать искры, губы подрагивали, а руки теребили край скатерти.

— Злоумышленник мог войти в вашу квартиру, только воспользовавшись оригинальным комплектом ключей, — сказала я и заметила, как Козельчик сжал руки в кулаки. Реакция на мои последующие слова могла быть самой неадекватной, но я все равно должна была их сказать. — Вор воспользовался ключами вашей супруги, Антонины Никитичны.

— Допустим, — сдавленно произнес он, — но моя жена утверждает, что она не теряла их. Как вы это все объясните?

— Она действительно не теряла ключи, и у нее их не крали, Антонина сама передала их одному молодому человеку, — сказала я и увидела, что Козельчик побледнел. В этот момент зазвонил его мобильник. Юрий Яковлевич достал из кармана телефон и сбросил вызов. После этого я продолжила: — Я понимаю, вам нелегко будет поверить в то, что я вам сейчас скажу, но придется. Антонина Никитична поступила так, потому что…

— Имя! — крикнул Юрий Яковлевич, и вместе с этим криком души наружу вырвался болезненный хрип. Прокашлявшись, клиент повторил: — Имя, я хочу знать имя этого человека.

— Тришевский Илья Валерьевич, — едва ли не по слогам произнесла я.

— Не знаю такого, — сказал Козельчик, достал из кармана носовой платок и протер им влажные трясущиеся губы. — Хотя Тришевский… Тришевский… Что-то знакомое… Кто он?

Уступив тягостной необходимости, я раскрыла великую тайну его горячо любимой жены:

— Илья — сын Антонины.

Юрий Яковлевич бросил на меня стремительный взгляд и вдруг расхохотался, громко и некрасиво. Его демонический хохот, естественно, перешел в кашель. Откровенно говоря, я не удивилась, если бы он запустил в меня чашкой или даже набросился с кулаками. Но он был не в состоянии сделать этого из-за кашля. Я почувствовала некоторое облегчение и стала ждать, когда клиент успокоится и можно будет продолжить разговор. Смех прекратился, но лицо Козельчика все еще было перекошено от недоумения. Его губы дрожали, в глазах был вызов. Минуту-другую он молчал, переваривая полученную информацию и анализируя ее. Лицо постепенно приходило в норму, и наконец он заговорил:

— Я в это не верю. Это — чушь! Нелепость! Татьяна Александровна, вы ошиблись. У Тонечки нет детей. Я это точно знаю. Да если бы у нее был сын, она бы непременно мне об этом сказала…

Я не стала возражать, но Юрий сам вдруг усомнился в собственных словах. Во всяком случае, он замолчал и потупил взгляд.

— Мне продолжать? — осторожно спросила я.

— Татьяна Александровна, а вы над моими версиями работали? Или сразу решили соригинальничать?

— Да, конечно, я начала расследование с проверки ваших версий. Они не подтвердились, тогда я стала работать над своими. — Я вкратце рассказала о ходе моего расследования.

— Ладно, пусть мои думки не подтвердились. Но ваша версия совсем уж фантастическая. Татьяна Александровна, какие у вас есть доказательства? Вы можете мне их сейчас предъявить?

— Материальных доказательств у меня пока нет. Я располагаю только свидетельскими показаниями, сопоставив которые можно получить целостную картину произошедшего. Вам их озвучить?