– Нет. Увидимся за ужином!

Роберт поднялся к себе в комнату, захлопнул дверь и бросился на кровать.

«Дыши спокойно! – приказал он себе. – И возьми себя в руки!»

Пролежав с час, Роберт поднялся и принялся ходить по комнате из угла в угол. Ему сразу стало легче, и он, подойдя к окну, посмотрел во двор…

День клонился к вечеру. Бросив взгляд на ворота конюшни, Роберт вспомнил, что так и не полил сложенные там саженцы. Но выйти сейчас из комнаты неминуемо означало бы встретиться со слугами или с кем-нибудь из членов его семейства. Начнутся разговоры, игра в политес и…

«Прекрати!» – снова приказал он себе.

Это выглядело просто смешным. Единственное, что сейчас ему было нужно, так это полведра воды, чтобы полить несколько саженцев.

Взяв себя в руки, Роберт подошел к туалетной комнате, достал ведро и налил в него воды.

«Теперь надо открыть дверь, спуститься в холл, выйти на улицу, а затем перенести саженцы в сад, где уже дожидается готовая клумба. Дальше останется только посадить их и полить из ведра. Вот и все!»

Роберт вышел в коридор и сразу почувствовал себя гораздо лучше. Обойдя вокруг дома, он вошел в сад и наклонился над клумбой.

– Роберт! – раздался у него над самым ухом мужской голос.

От неожиданности он вздрогнул… и тут же увидел стоявшего рядом Тристана.

– Ты намерен с нами поужинать? – спросил тот.

– Да. А ты видел Эндрю?

– Видел. Он уже успел доложить всем, что по росту в семействе Карроуэй самый маленький – Эдвард. Он даже меньше Шоу.

– Не думаю, чтобы Шоу был очень рад это слышать! – рассмеялся Роберт.

– А еще он доложил, что застал тебя в моем кабинете.

– Это правда. Я заходил туда, чтобы просмотреть приглашения, которые ты получил на ближайшие дни.

– Он об этом тоже сказал. Кстати, все наше семейство приглашено на бал к Монтроузам.

– Когда?

– Завтра вечером. Ты пойдешь с нами?

– А Эдвард?

– И Эдвард, но он несколько задержится – мистер Трост просит его прежде решить кое-какие математические задачи, которые он ему задал. Так ты пойдешь?

– Все идут?

– Все.

– Люсинда?

– Тоже.

– Ну тогда и я!..

Мужчина, желающий выглядеть совершенным, должен всегда сохранять спокойствие и хладнокровие. И ни в коем случае не проявлять страсть и желание, каким бы непреодолимым оно ни было.

Виктор Франкенштейн

(М. Шелли «Франкенштейн»)

Изящным движением руки Люсинда отложила в сторону перо и подула на только что исписанную страницу, чтобы высушить чернила. Тем временем лорд Джеффри и генерал Баррет потягивали коньяк, попутно рассуждая о достоинствах и недостатках британских офицеров, вместе с которыми обоим довелось служить.

– Майор Скоггинз? – насмешливо улыбнувшись, переспросил генерал. – Не тот ли, которого каждое утро надо было накрепко привязывать к седлу?

– Именно! – кивнул Джеффри. – Правда, я никогда не был уверен, зачем это делалось – из-за его неумения ездить верхом либо из-за пристрастия к спиртному?

Генерал бросил взгляд на небольшие часы, стоявшие на столе, и всполошился:

– Черт побери, как поздно! Вы останетесь на ужин, Джеффри?

– Очень хотел бы, но, к сожалению, я еще раньше назначил важную встречу на вечер.

Генерал Баррет встал и пожал Джеффри руку:

– Еще раз благодарю вас за помощь!

– Не стоит благодарности, Огастус! Любая возможность похвастаться героическими подвигами во время войны доставляет мне огромное удовольствие, тем более в присутствии такой очаровательной слушательницы! Так что скорее это я должен благодарить вас.

Он нежно улыбнулся Люсинде.

– Мне тоже очень приятны наши встречи, милорд… – ответила Люсинда, скромно потупив взгляд.

– Пожалуйста, называйте меня просто Джеффри!

Молодой человек знаком предложил Люсинде пройти к лестнице и спуститься в холл. Ему все утро хотелось поговорить с ней. Именно для того, чтобы привлечь внимание Люсинды, он дважды вставал из-за стола, подходил к ней и смотрел через плечо в ее раскрытый блокнот, делая вид, что хочет проверить точность записей.

– Еще раз позвольте поблагодарить вас за помощь отцу, – сказала Люсинда. – Должна признаться, что еще никогда генерал не трудился с подобным энтузиазмом над своими воспоминаниями!

– Всегда готов помочь чем смогу. – Лорд слегка поклонился и поднес руку Люсинды к своим губам. – Смею ли я надеяться как-нибудь увидеть вас не только с пером в руках? Мне кажется, вы должны любить верховые прогулки…

– Это верно, верховая езда действительно моя страсть!

– Тогда не согласились бы вы, скажем, завтра утром прокатиться со мной верхом по Гайд-парку?

Люсинда смутилась:

– У меня завтра ленч в полдень… Но все же…

– Но все же – завтра в десять часов утра. Идет?

– Идет!

– Итак, до завтра.

– До завтра, Джеффри!

Люсинда вышла вместе с ним на парадное крыльцо. Джеффри сел на лошадь, и она еще некоторое время смотрела ему вслед, после чего направилась в кабинет отца.

Генерал все еще сидел за столом и перечитывал свои записки.

– Я кое-что обдумывал, – сказал Баррет, не поднимая головы.

– Что именно?

– Не будет ли навязчивым с моей стороны просить лорда Джеффри критически просмотреть все мои журналы и высказать свое мнение? Он способен несколько по-новому взглянуть на кое-какие моменты в моих воспоминаниях.

Люсинда присела за стол напротив отца:

– Джеффри пригласил меня завтра утром на верховую прогулку по Гайд-парку.

– И ты согласилась?

– Да, папа. Так что если ты планировал завтра продолжить работать над своими записками, то лучше отложи на какое-то время это занятие.

Глаза Баррета на мгновение сделались строгими и колючими, но тут же снова потеплели.

– Похоже, ты обвиняешь меня в том, что я поддерживаю дружбу с лордом Джеффри только для того, чтобы поощрять его ухаживания за тобой?

– Ты великолепный стратег, мой дорогой! – с лукавой ноткой в голосе ответила Люсинда.

– Но ведь именно ты предложила мне обратиться к нему за советом! – рассмеялся генерал.

– Да, это так!

– И я понял, что он действительно очень полезен мне. Его воспоминания подтверждают мои мысли, отраженные в записях.