— Я должна поблагодарить вас за спасение. Не знаю, что бы со мной было, если бы вы не появились так вовремя!

Ричард продолжал иронически улыбаться, но прошло уже несколько секунд, а он, казалось, забыл, что все еще держит ее руку в своей руке.

— Помните старую притчу об ожидании, — сказал он. — Рано или поздно кто-нибудь да объявился бы и вызволил вас.

— Все дело в том, когда, — ответила она, качая головой. — К тому времени, когда кто-нибудь объявился бы, я могла превратиться в ледяную статую и уж точно сошла бы с ума от страха. Перед вашим появлением меня начала охватывать паника. Я чувствовала себя оторванной от остального мира. Туман все не спадал, и я не видела, не слышала ничего вокруг… кроме блеяния одной заблудившейся овечки.

— Овцы вполне безобидны, — ответил он, но по брошенному на нее взгляду она видела, что он понимает ее, и это было удивительно. Ей пришлось напомнить себе, что перед ней Ричард Винтертон, ее недавний непримиримый враг. — Значит, мне повезло, что я появился вовремя, — добавил он.

Каприсия растерянно взглянула на него.

— Вы говорили что-то о первом гараже, у которого я останавливалась. Откуда вам стало известно, что я вообще останавливалась у гаража? И главное — как случилось, что вы ехали за мной? Насколько я понимаю, вы действительно ехали за мной!

— В Лондон, кроме вас, приезжает много людей, и довольно многие в нем живут. — Его темные глаза насмешливо сверкнули. — Пока вы опустошали свой кошелек — кстати, свертки, что лежали на заднем сиденье, не пропадут. Как только туман рассеется, вашу машину отбуксируют сюда и поставят в гараж. Да, так вот, я навещал своих старых друзей, и мы отметили это событие. Если по порядку, то я встретился с друзьями вчера вечером, а утром уладил кое-какие свои дела, затем пообедал в клубе со старинным другом. И вот теперь я здесь! И вы тоже!

Она сдержанно кивнула и посмотрела на него понимающим взглядом.

— Я вас видела, — сказала она. — Этим утром. Он необычайно удивился.

— В самом деле?

— Вы — да, это было примерно в обеденное время — подъехали к своему клубу. Я видела, как вы вышли из такси и поднялись по ступенькам. Мне даже показалось, что швейцар обрадовался, увидев вас.

На какой-то миг Каприсии почудилось, что он смутился.

— Он знает меня уже много лет, — сказал Винтертон. — Вопреки впечатлению, которое, я уверен, у вас обо мне сложилось, я вполне респектабельный человек, даже достаточно известен в своем кругу, и вовсе не дурном кругу, рискну добавить.

Охваченная приливом благодарности за свое спасение и увлеченная новыми перспективами, открывшимися для нее, Каприсия решила, что должна извиниться за все свои прошлые поступки и слова, которые можно было счесть несправедливыми.

— Я с самого начала настолько не ожидала увидеть вас в Ферринфилде, что ваше присутствие меня как громом поразило, — произнесла она. — Но теперь, когда вы уезжаете, я не вижу, почему бы нам не быть друзьями?

— Разве это имеет значение? Я ведь уезжаю… Но он отказался продолжать разговор, пока она не подкрепит свои силы, и предложил пройти в обеденный зал. Там, в уютном уголке, их уже ждал накрытый стол, и рядом стоял официант, готовый подавать суп.

Кроме них, в зале никого не было. Как видно, в таком уединенном месте в это время суток редко собиралось много народу, а сейчас еще и погода вовсе не располагала к ужину вне дома, может, по каким-то другим причинам, но они были здесь одни.

Каприсия все еще ощущала внутри неприятный холод и с наслаждением съела горячий суп, затем отдала должное отлично приготовленному ужину. Сперва она отказывалась, но Винтертон настоял, чтобы она выпила хотя бы бокал вина, и ее озноб постепенно исчез.

Окончив ужинать, они расположились в жарко натопленном холле, где он раньше ждал ее, пока она приводила себя в порядок наверху, и еще почти целый час пили кофе, разговаривая о самых различных вещах. Потом, вспоминая этот разговор, Каприсия приходила в изумление. Перемирие с Ричардом Винтертоном, пусть и временное, — это одно, но чтобы они нашли общие темы для разговора и общие интересы — совсем удивительно.

В самом начале их знакомства она решила, он — угрюмый, необщительный человек, с которым очень трудно ладить и который всегда будет вызывать у нее неприязнь. Но теперь она обнаружила — с ним необыкновенно легко. И самое странное — она никак не могла вспомнить, что чувствовала тогда, когда он ей так сильно не нравился.

В нем не было ничего такого, что могло не понравиться… К такому удивительному выводу она пришла после того, как они выпили по три чашки кофе, который она сама разливала.

На нем все еще был элегантный городской костюм, безупречно чистая рубашка и строгий галстук выпускника итонского колледжа. Теперь не оставалось сомнений, он человек со средствами, и, исподтишка изучая его, она решила, что он представителен и вообще довольно красив, только красота эта несколько мрачная.

Да, пожалуй, у него энергичное и мужественное лицо. Она поняла теперь, что имела в виду Салли Кэрфакс, сказав как-то, что у него «волнующая внешность». Во всяком случае легко было представить, что он мог и взволновать, и заинтересовать. Он вовсе не был зауряден.

В состоянии покоя его губы капризно изгибались, но подбородок был твердый и четко очерченный, а темные глаза временами вспыхивали, словно в их глубине тлел огонек… И нужно совсем немного постараться, чтобы этот огонек ожил и разгорелся теплым светом.

Каприсия покраснела, увидев, что он перехватил ее пристальный любопытный взгляд. Мистер Винтертон спросил с улыбкой, открывшей ровные белые зубы, что так привлекло ее внимание.

— Только не моя особа, в этом я уверен, — сказал он. — Но смотрели вы в моем направлении.

Каприсия решила ответить полуправду.

— Я все еще не могу понять, как вы узнали о моем отъезде в Лондон, — сказала она. — Ведь вы не видели, как я уезжала?

— Нет. Но миссис Билль знала, куда вы едете. Я решил, что вы отправитесь туда, чтобы получить совет вашего поверенного.

— Да. — Она снова чуть покраснела. — Я действительно встречалась с ним… С тех пор как я приехала из Австралии, у меня еще не было возможности обсудить с юристом все свои дела. Я решила, что простая вежливость требует нанести ему визит.

— Безусловно, — откликнулся он сухо. Она потушила в пепельнице недокуренную сигарету.

— Но тогда мне непонятно, как вы узнали, когда именно я выехала из города, — бросилась она в наступление, так как снова увидела в его темных глазах насмешливые искорки. — А то уж слишком много совпадений. Может быть, вы тоже видели меня этим утром?..

Он улыбнулся.

— Но я действительно видел вас, когда вы брали машину со стоянки… моя стояла почти рядом с вашей, и даже удивительно, как это вы меня не заметили.

— Мне очень жаль, — сказала она с такой серьезностью, что его взгляд вновь в который раз стал ироничным. — Тогда я бы не потерялась в тумане.