и привело к дальнейшему распределению в Военную Специализированную Школу. Школу полностью финансировало государство, и, естественно, взамен от подопечных требовалась собачья преданность и полное подчинение. Дисциплина была там железная, еда отменная, инструктора — звери.

Дэн до сих пор отчетливо помнил тот день, когда его завели в большое белое помещение и красивая тетенька в синем платье стала задавать ему разные вопросы и загадки. Под конец тетенька вручила ему большую шоколадку и спросила, кем он видит себя в будущем. Он честно ответил, что мечтает побывать на новых планетах и сделать так, чтобы эти планеты после него посещало много людей.

Почему в простом детском ответе тетенька в синем платье увидела предрасположенность к военному ремеслу? Нет! Дэн не хотел быть военным! Не для этого он хотел посещать новые планеты! Он не хотел разрушать, он хотел строить. Да! Строить! Строить большие красивые дома, развлекательные центры, зоны отдыха, школы и больницы. Строить, чтобы потом люди могли посещать эти планеты, наслаждаться их экзотическим миром, и пользоваться плодами его труда.

Эх, тетенька в синем платье… сколько потом таких тетенек было в его жизни. Они решали, распределяли, отдавали приказы. Командование связывалось с капитаном Хэдуком через голограмму женщины в синем. Он ненавидел эту тетеньку! Ненавидел синий цвет!

Конечно, надо отдать ей должное. Из Хэдука получился отменный военный. Один из лучших. На него равнялись, ему подражали. Он был везунчиком, скалою, кремнем. А для себя он был одиноким мальчишкой, так и не познавшим семьи. И вот, спустя столько лет он получил первый кирпичик для СВОЕГО дома.

Даже и не верилось, что два дня пролетели так быстро. Два дня уединения, два дня счастья. Простого человеческого счастья. Дэн прижался губами к вздернутому девчачьему носику. Он и сам не подозревал, что в его сердце столько нерастраченной любви. Два дня, а что потом? Сегодня день голосования. Сегодня будет решаться дальнейшая судьба всего экипажа.

— Келли, — тихо окликнул Дэн, целуя девушку в ушко.

Она взбрыкнула и натянула простынь повыше.

— Келли, нам пора.

Ноль реакции.

— Мотылек, подъем! Разлеглась, как черепаха на песке! Быстро в душ!

Да… привычка страшная сила! Келли вскочила, как ошпаренная. Выкрикнув «так точно», она скрылась за дверью душевой. Хэдук улыбнулся.

— Вот что значит дисциплина. Тебе спинку помыть?

В ответ журчание воды. Это еще до Келли не дошло, что они уже пара. Он приготовил завтрак и уже собирался поставить на стол два стакана с дымящимся кофе, как дверь душевой с легким шорохом спряталась в стене. В дверном проеме стояла Келли. Обнаженная, соблазнительная, покрытая капельками воды.

— Капитан, вы любите игры?

— Какие игры? — не понял Хэдук. Он не мог оторвать глаз от ее красивого тела.

— Разные.

— Так, Мотылек, отставить!

— Что отставить? — Келли улыбнулась и присела на стул.

— Может это… оденешься?

— Конечно, оденусь. Сейчас позавтракаем и оденусь.

— Это ты специально? Через двадцать минут весь отряд соберется в главном зале, и мы с тобою должны быть там. Через тридцать минут начнется голосование. Чувствует моя душа, что дело не закончится дружественным рукопожатием. Так, быстро оделась! Ты мешаешь мне думать!

— У нас еще целых двадцать минут.

— Нам надо позавтракать, еще неизвестно, когда потом получится поесть.

— Я не хочу есть.

— Зато я хочу! Ты вымотала меня и теперь я голодный, как зверь. Пожалуйста, оденься.

Келли молча встала. Не глядя на капитана, она быстро облачилась в форму.

— Так лучше?

— Намного. Поешь. Я старался.

Девушка улыбнулась и принялась за еду. Ела неспешно, при этом восхищенно вздыхая и эротично облизывая губы. Дэн так крепко сжал вилку, что едва не согнул пополам.

— Я впечатлена твоими кулинарными способностями. Очень вкусно, — с этими словами Келли демонстративно облизала пальцы.

Дэн плотно сжал челюсти. Резким движением он отодвинул стул и направился к двери.

— Ты куда?

— Если ты не забыла, то я — капитан. Когда уберешь со стола — жду в главном зале.

— Ты серьезно?

— А что похоже на то, что я шучу?

Улыбка соскользнула с девичьего лица. Плечи уныло поникли.

— Так точно, капитан.

Хэдук раздраженно замычал и в два шага преодолел разделяющее их пространство. Его руку легла на затылок девушки. Не успела она ахнуть, как теплые губы прижались к ее губам. Несколько минут они стояли молча, плотно прижавшись друг к другу.

— Келли, мне надо идти. Ты сама понимаешь, что положение на звездолете серьезное. Я получил информацию о готовящемся саботаже. Прошу тебя будь максимально внимательна. Я люблю тебя и не хочу, чтобы ты пострадала. Давай договоримся здесь и сейчас. Наедине я — Дэн, наедине мы влюбленная пара, но в присутствии других мы должны оставаться профессионалами. От этого зависит безопасность всего экипажа.

— Так точно, капитан Хэдук!

Его губы скользнули к ее ушку.

— Я надеюсь, что ты все правильно поняла.

— Да, капитан Хэдук.

Лицо Мотылька стало непроницаемым. От сексуальности и хрупкости не осталось и следа.

— Вот и отлично! Жду тебя в главном зале, — с этими словами Дэн покинул каюту.

Глава 22

Келли застыла у дверного проема. Торнадо стояла рядом. Она что-то напевала себе под нос, и это было верным признаком того, что весь отряд находится в повышенной боевой готовности. Голосование было в самом разгаре. Споры давно перешли в оскорбления и взаимные упреки. Выбор людей остановился на двух планетах: одни голосовали за планету с кольцами, другие за белую планету. Каждый приводил доводы в пользу той или иной планеты. Но, как поняла Келли, главным доводомбыло расстояние и критическое состояние «Посла-5».

Конечно, люди хотели преодолеть магнитные кольца и колонизировать землеподобную планету. Другие более реалистично оценивали ситуацию и понимали, что до планеты с кольцами звездолет может просто не долететь. Весь отряд Хэдука и обслуживающий персонал звездолета были за белую планету. По крайней мере, с ней у них был шанс.

— Я готов огласить результаты голосования, — голос Рамиева громом прокатился по залу.

На мгновение все притихли, никто и никогда не слышал, чтобы капитан «Посла» повышал голос. Люди напряженно ждали. Хэдук подал знак Спруту и еще трем ребятам и те осторожно стали продвигаться к кучке ученых, стоящих особняком у стены.

— За планету с кольцами проголосовало 38 процентов. За белую планету — 62.

Радость и недовольство смешались в одном общем вздохе.