Телефон Кристины громко затрезвонил, но мы всё равно не сразу оторвались друг от друга. В мир вновь возвращались звуки, голоса и тяжелое осознание. Я только что поцеловал девушку своего лучшего друга. Не знаю, насколько у них серьезно, но я должен был удержаться от соблазна.

– Женя звонит, – пояснила Кристина, ловко извлекая телефон из кармана и сразу поднося его к уху. В отличие от меня, неловкости она не испытывала. – Привет. Да, Никита здесь. Трубку не берёт? – она вопросительно взглянула на меня.

Похлопав себя по карманам, я вспомнил, что оставил телефон в машине. Я развел руками, жестом объясняя отсутствие у меня средства связи.

– Сейчас передам, – Кристина протянула мне свой телефон, и я нехотя взял его, поднёс к уху.

– Ну, и где ты катаешь мою умницу и красавицу? – притворно грозным голосом вопросил друг. Друг шутил, но я всё равно ощущал себя последней сволочью.

/Никита/

– Чего молчишь? – пробурчал Женя.

– Мы пока не доехали, но уже близко.

– Гуляете? – перед глазами ярко вспыхнула картинка того, как Женя прищурил глаза, нависая с высоты своего роста.

– Да, решили прогуляться по скверу.

Обманывать друга я не собирался. Наверное, если дойдёт до разговора, я признаюсь и в том, что был довольно близок с Кристиной.

– Так и знал, что ты будешь строить глазки моей Апельсинке, – но голос снова звучал шутливо, и я чуть расслабился. – Ладно, Ромео, отдай ей трубку. Сейчас я тебя обставлю.

– Да, Жень? – ответила Кристина, когда я передал ей телефон. – Сегодня? Я даже… – она замолкла, слушая Женю. – Что приготовить? Тефтели? Да, умею конечно. Тогда до вечера, – она рассмеялась и завершила разговор.

Друг меня действительно обставил. И самое ужасное, что он вечером будет есть домашние тефтели, приготовленные Кристиной, а мне снова жевать ресторанный заменитель. Идея “взять в охапку и увезти” снова заиграла в голове яркими красками, но пришлось отбросить её, отстраниться от Кристины и предложить ей ехать домой.

– Женя напросился на ужин? – поинтересовался я как бы между прочим, пока мы шли к машине.

– Он предложил мне помощь с вождением. А взамен попросил тефтели. Говорит – его любимое блюдо.

– Он обожает тефтели, – заверил я.

Ну Женя, уж я ему устрою! Он же меня специально дразнит.

– И персики, – кивнула Кристина, явно уже пребывая мыслями на своей кухне.

– И персики, – подтвердил я, чуть ли не скрипя зубами от злости.

Последующий путь прошёл в молчании под гроул и электронные мотивы из аудиотеки Кристины. Кристина жила в довольно новой многоэтажке с просторными подъездами и удобной парковкой.

– Зайдешь на чай? – предложила Кристина, когда мы вышли из припаркованной машины.

Я бы зашёл и на чай, и на ужин, и на ночь, и на завтрак бы остался. И вот, чтобы такого не произошло, растянув на губах улыбку, я отказался.

Домой я вернулся злющим, просто пылающим от негодования. А принесённый курьером ужин окончательно испортил и так дерьмовое настроение. Так думал я, пока ночью не пополнилась книга Кристины.

– Едем ко мне, – сообщает Краун, когда Анни садится в его машину.

Анни не отвечает, лишь робко кивает головой. Машина трогается даже раньше, Краун не сомневается в её согласии.

Анни украдкой наблюдает за Крауном. Он сидит расслабленно, но ведёт машину уверенно, внимательно следя за дорогой. После того поцелуя в кабинете прошло два дня. И за это время она не получила от Крауна ни весточки, ни намёка. Она думала, что он потерял к ней интерес, что тот поцелуй разочаровал его, она разочаровала его. Но, кажется, ошибалась.

Квартира Крауна находится в пентхаусе. Краун уверенно заводит Анни в фойе, а следом в лифт. Он не прикасается к ней и пальцем, но Анни уже горит от волнения и мучительного предвкушения. Сейчас она бы предпочла, чтобы квартира Крауна находилась ближе. Казалось, пройдёт вечность, прежде чем лифт доберётся до сорокового этажа и она вновь ощутит руки Крауна на теле и властный поцелуй на губах.

Створки лифта закрываются за их спинами, и ладонь Крауна почти сразу опускается на талию Анни. Она вздрагивает всем телом, и от неожиданности клатч выпадает из руки. Анни спешно нагибается, чтобы подобрать сумочку. А Краун поворачивается к ней всем телом. Ширинка брюк находится в жалких десяти дюймах от ее лица. Ткань не скрывает возбуждения мужчины.

– Пожалуй, с этого мы и начнем, – хрипло шепчет Краун, закапывая пальцы в её густые волосы. Чуть дергает их у корней, чтобы запрокинуть голову Анни. Несколько томительных секунд чёрные глаза смотрят в её, а потом Краун с нажимом проводит большим пальцем по её нижней губе, приоткрывая рот.

– Ты такая красивая, Анни, – хрипотца в голосе Крауна проносится щекотными мурашками по её позвоночнику. Как в тумане, Анни подается вперед и проводит кончиком языка по подушечке большого пальца Крауна.

Два часа ночи, а я как очумелый заметался по комнате. Думаю, загляни сейчас кто в окно спальни, увидел бы сумасшедшего, носящегося в одних трусах по комнате с телефоном в руках. Чем-то сцена в машине напоминала нашу с Кристиной поездку, как сегодняшнюю, так и ту, первую. Может, и сегодня она ждала, что я позову её к себе? Может, мне просто хочется верить, что фантазии Кристины связаны со мной? Или… она описала то, что произошло с ней и Женей? И если это так, хочу ли я продолжить чтение?

/Кристина/

– Мужчин не понять! – пожаловалась я сидящему на моих коленях Тирану.

Кот фыркнул, явно не согласившись со мной.

– Уверена, мужчины шутят про женскую логику, потому что в своих тараканах не хотят разбираться.

Кот снова фыркнул, спрыгнул с моих коленей и отправился проверять свою миску.

Мы хорошо провели с Никитой время. Я так обрадовалась, когда он предложил прогуляться. Мы обсудили нашу первую встречу, Никита извинился за вранье, я явно дала понять, что заинтересована в нём.

– Нет, Тиран, ну я же сказала Никите: “После отношений с Егором других я не искала”. Фраза в прошедшем времени, это же явный намёк на то, что сейчас могу и искать! – возмутилась я.

Кот присел на попу, повернул ко мне мордочку и почесал ушко, глядя на меня, как на дуру.

– Слишком тонкий намёк? Так мы же потом поцеловались, и я его на чай пригласила. Может, он кофе предпочитает?

Кот тяжело вздохнул надо мной, непутёвой, и покинул кухню. Устал от меня котеич.

Наконец зазвонил телефон.

– Апельсинка, я подъехал, спускайся, – объявил Женя, стоило ответить на вызов.

– Бегу.

Женя отвёз меня на асфальтированный полигон, где уже я села за руль, чтобы продемонстрировать чудеса криворукости, кривоногости и топографического кретинизма.