сестры не отреагировал. Более того, кто-то даже пропыхтел устало. А от кого-то было слышно, что она надоела своими нападками.

Я присела за парту, а меня подергали за сумку сзади.

— Не парься на ее выпады, — с улыбкой шепчет мне Нина. — Она так себя ведет, потому что не может ничего сделать.

Я киваю ей, а сама смотрю на последнюю парту. Ксюша сидела и читала книгу. Она не пыталась слиться со шкафом или спуститься вниз. В то же время она не сидела гордо и независимо. Но в ней, к моей радости, пропала эта явная забитость.

Она взглянула на меня и не смутилась. Она мне улыбнулась и продолжила читать дальше.

— Так класс, — грозно начала учительница. — Я проверила ваши работы по великому произведению «Мастеру и Маргарите» и скажу так. В основном все справились. Света у тебя очень хорошая работа. Ты взяла для примера работы критиков того времени. И мне понравился твой анализ. — учительница раздавала работы. И отметила отсутствующих. — А где это Алмазов, Исаев и Марков? Класс?

Одноклассники переглянулись. А потом кто-то зашептал.

— Глеб, походу опять девчонку провожает.

— Кого это?

— Так он ведь кавалер. Обязательно провожает девушек до дома. Несколько раз.

— А Люся?

— Я видела, что ее сегодня мама приводила.

— А Исаев?

— Так у него соревнования.

— А Мрак спит до обеда, — заржал один из Бельковых. — Простите, Маргарита Геннадьевна. Матвей извиняется, что опаздывает.

Я очнулась только, когда почувствовала боль в руках. Я сжала так сильно кулаки. Что остались отметины от ногтей. А один даже надломился. И что меня разозлило, — с досадой отметила я.

Так это разговоры Тин и Светы о похождениях Глеба. Какой он кавалер. Провожает до дома.

Бес-с-сит!

— Дальше класс, — призвала к вниманию учительница. — Больше всего мне не понравилась работа Малаховой. Твое великое мнение о том, что в этом произведении основная идея — это хвалебные россказни о дьяволе. И что это демоническая книга. И цитирую: «… как по-моему Булгаков был сатанистом, оккультистом и дьяволоманом…». Вызывают сомнения, что ты вообще читала.

С обидой и пафосом произнесла учительница и замерла напротив.

— Так ей ведь некогда заниматься школой. У нее фотосессии и мальчики на уме, — потопила меня Света.

— Да? — с сомнением пробормотала учительница.

— И вообще….

— Да заткнешься ты когда-нибудь? — Бельков оглянулся на Свету и оскалился. — Тебя ведь Мрак предупредил, что будет если не перестанешь хамить.

— Согласен с братом. Ян, помоги вспомнить, — Олег задумчиво почесал затылок. — Как Мрак сказал можно ставить Свету на место. Любыми доступными способами.

Девушка побледнела. А одноклассники с ожиданием глядели на них. Теперь понятно почему Матвей сказал, что я буду под присмотром. Бельковы как братцы из ларца присматривать будут.

Но поднимать бучу при классе не хочу. Не могли что ли увести ее и там поговорить в тишине.

— Маргарита Геннадьевна, — начала я отвечать. — Я так написала, потому что В «Мастере и Маргарите», когда я читала, видела одни упоминания Воланда. И его четверки Апокалипсиса. И казалось, что автор столько восхищения испытывал при письме этих персонажей. Так как-то невольно начинаешь предполагать о сатанизме. И если добавить книгу «Собачье сердце», то такие виды операции чем-то напоминают оккультные работы. И это сугубо мое личное мнение. К тому же сочинение-эссе — это сочинение рассуждение. А значит мнение автора сочинения. То что оно расходится с вашим, не значит что оно плохое. А значит, что оно другое.

Учительница подошла ко мне и внимательно слушала меня возвышаясь надо мной.

— Но ставить оценку это моя работу. И твоей я ставлю тройку. Потому что ты не поняла смысл книги.

Я не поняла? Я не читала?

Да я убила на эту книжку несколько дней. Только для того, чтобы хоть как-то написать это эссе. А писала я вообще несколько часов, чтобы четверку получить. Я для этого на сайты про сатанистов вышла из-за тематики книги.

Да чтоб она жрала тетрадные листы, — подумала я и отвернулась.

Я так и кипела весь урок. И еще несколько следующих. Арина опасалась со мной общаться из-за этого. Света больше не трогала после угрозы Бельковых. Мрак закидывал меня сообщениями. А Глеба не было.

Его черт возьми не было.

Он что до сих ублажает вчерашнюю девушку в постели. Он ведь не девственник. Чем ему еще заниматься со взрослой девушкой. А по ней можно было предположить, что она старше.

На физкультуре мы вяло перекидываем друг другу баскетбольные мячи. И именно на этом уроке появился Матвей. Он не в спортивной форме зашел в зал как телезвезда. Всем махает и улыбается. У него я смотрю хорошее настроение. Я же стою одинокая и угрюмая.

Он ко мне подошел с широкой улыбкой и прошептал в ухо:

— Не забыла? Ты моя сегодня.

— Если бы даже хотела забыть, не смогла, — проворчала я. — Ты сегодня мне весь день пишешь об этом.

— Я старался, — проворковал Матвей.

Его позвал физрук.

— Малахит, жди. Сегодня мы с тобой поедем в город за твоими возможностями.

Парень упорхнул. А Света полыхнула злющим взглядом.

А плевать.

Сегодня хоть отдохну немного.

Я устало села на скамейку пока не было учителя. Арина тоже присела и печально вздохнула.

— Не грусти, — поддерживаю ее. — У тебя все будет хорошо.

— Ты это знаешь?

— А то, — подмигиваю ей.

В спорт зал чинно зашел Алексей Иванович и огляделся. Он кого-то искал. А когда нашел, направился к нужному школьнику.

И им оказалась я.

— Здравствуй, Ксения. Сегодня сможешь на час задержаться. На счет проекта. Нужно раздать листки для решений, и разделить вопросы.

— Хорошо, — согласно киваю. Но вспоминаю. — Но Глеба нет сегодня.

— Знаю. Поэтому я и пришел.

Улыбнулся мужчина и пошел на выход.

На вид строгий дядька, а на деле хороший мужик. Ему главное, чтобы ученик слушал. А понять или нет — это заслуга учителя.

— А чего тут забыл математик, — как черт появился Матвей и спросил про учителя.

— Попросил задержаться на час, — говорю я и встаю. — Поездка терпит отложения на час?

— Да, я тогда за тачкой сгоняю. И встречу тебя. Не вздумай убегать!

Требует от меня Мрак и уходит. Напоследок остановился у Бельковых и о чем-то их спросил. Они переглянулись, а потом кивнули в сторону Светы и заговорили.

Отчитываются перед другом за охрану.

Лицо Матвея заметно потемнело. И он взглянул на сестренку. Побледневшее личико девушки и ее полусогнутые ноги, говорили громче слов. Она поняла предостережение не лезть.

— Арин, — зову девушку. — Скажешь, что мне плохо.

— А тебе плохо, — встревожено спрашивает девушка и кидает бэмби