Взяв на себя обязанности Стига, дракон начал складывать в сумку вещи, а я продолжала сидеть на кровати и наблюдала за его спокойными, уверенными движениями. Ведёт себя так, словно и не было никакого нападения, он не ранен и вообще чувствует себя прекрасно.

— Ты имела полное право и скулить, и прятаться под столом, — пошутил он, не прерывая своего занятия.

— Имела, и ещё какое! — подтвердила я, снова возвращаясь в такие ужасные воспоминания. — Особенно когда грязь под ногами искажённого стала обретать форму и пыталась тебя убить.

Делагарди замер с рубашкой в руках. Обернувшись, нахмурился и спросил с явным недоумением в голосе:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты это про что, Женя?

Я замешкалась, прежде чем ответить, и мысленно себя отругала. А ну как решит, что я полезная для его работы аномалия и станет таскать меня с собой на задания. А мне и одного «общения» с искажённым хватит на тысячу ночных кошмаров. Спасибо, больше не надо.

Или ещё хуже — доложит о моей способности видеть не пойми что своему начальству и уже то пожелает меня использовать. А может, вообще сдаст на опыты…

Делагарди продолжал стоять с рубашкой в руках и ждал. Смотрел на меня своими невероятно яркими зелёными глазами, в которых отчётливо читалось: не отстану, пока не скажешь правду.

Вздохнув, коротко описала то, то видела:

— С искажённого как будто что-то… стекало. Какая-то чёрная жижа, я бы так её назвала. Впоследствии она сформировалась в нечто эфемерное, тёмное и злое. На тень похожее… Казалось, это именно она управляет Келлером.

О том, что мне хватило ума её позвать, рассказывать не стала. Опять же чтобы лишний раз не искушать Делагарди. Я согласилась на роль жены, а не охотницы за нечистью. Пусть лучше считает, что сам справился.

Это ведь он у нас всесильный дракон, а я слабая бесполезная попаданка.

Судя по нахмуренному выражению лица палача, о тенях-кукловодах он прежде не слышал. Я уже настроилась на допрос с пристрастием, когда Эндер неожиданно выдал:

— Думаю, нам стоит придумать тебе какой-нибудь… безопасный дар. Никто не должен знать, что ты зрящая. Тем более зрящая со столь странной особенностью.

От сердца сразу отлегло, хоть успокаиваться, возможно, ещё было рано. Вряд ли он просто забудет о том, что я видела. Уверена, мы к этому разговору ещё вернёмся.

— Что-то простое и не привлекающее внимание. Например, как у Шанетт, — задумчиво продолжал Делагарди.

— А какой у неё дар? — с интересом спросила я, пытаясь отвлечься от тревожных мыслей.

— Дар возрождения, — ответил Эндер и наконец сложил рубашку, а точнее попросту, скомкав, запихал её в саквояж.

Я тихонько присвистнула:

— И это ты называешь простым даром? Я слышала, на что способны реставраторы!

Так, кажется, называли тех, кто обладал способностью возвращать к жизни.

Дракон снисходительно улыбнулся:

— Едва ли Шанетт можно назвать реставратором. Она хоть и не пустая, дар в ней проявился, но слабый, едва выраженный. Да, она может «оживить» букет завядших цветов или «продлить жизнь» куску хлеба, но на что-то большее и важное она не способна. — Он приблизился к окнам, за которыми облака постепенно редели, истаивали, открывая глазам поля и всё ещё зелёные перелески, жёлтые ленты дорог и черепичные крыши домов. — Возможно, прилагай она больше усилий, из неё вышло бы что-нибудь стоящее, но Шанетт из тех дракониц, которые предпочитают лёгкую, беззаботную жизнь. Всё, что её волнует — это балы, скачки и дамские клубы.

Выходит, леди Флеминг у нас заядлая тусовщица.

Он хотел ещё что-то добавить, но в дверь постучали. Явился Стиг сообщить, что «Стальной дракон» начинает готовиться к посадке. Ещё немного, и мы будем в Гратцвиге.

— Готова? — спросил Эндер, когда со сборами было покончено.

Я надела жакет, натянула перчатки, оглядела каюту, желая удостовериться, что ничего не забыла.

— Если честно, не особо. Как думаешь, как воспримет возвращение тёти Эдвина?

— Она будет счастлива, — с уверенностью заверил Делагарди, поправляя узел шёлкового платка на шее, чтобы смотрелся идеально.

Он весь выглядел идеально и ничто не напоминало о недавней схватке.

* * *

Должно быть, успокоительное ещё действовало, потому что дирижабль я покидала в состоянии транса. В нём же садилась в уже поджидавший нас паромобиль, которым управлял шофёр Делагарди, встретивший меня круглыми от изумления глазами.

— Вечером соберём слуг и всё расскажем, Вернер, — пресёк любые возможные вопросы Эндер и добавил, посмотрев на меня: — А сейчас скорее домой. Моей жене нужно отдохнуть после долгой дороги.

Почтительно поклонившись, водитель закрыл за нами дверцу машины и вернулся на своё место. Пока ехали, я чувствовала, как внутри меня возрастает волнение, комком собирается в горле, камнем давит на сердце. Сейчас бы я не отказалась от новой порции капель или ещё лучше — какого-нибудь крепкого снотворного.

Дома у всемогущего меня ждала не только незнакомая «племянница», но и вся его прислуга. Которая знала настоящую Раннвей. Настоящую хозяйку.

Я настолько увлеклась своими переживаниями, всё усиливающейся тревогой, что совсем не уделила внимания столичным пейзажам. Впрочем, сейчас мне действительно было не до Гратцвига и не до его красот. Потом… Как-нибудь потом…

— Вот мы и дома, любимая, — подавшись ко мне, непривычно мягко сказал дракон, когда машина въехала в распахнутые ворота. Вроде и тихо сказал, но судя по тому, как Вернер чуть повернул голову, его