– Труп? Кто на этот раз?

– А ты как сам думаешь?

– Хм, ну не знаю уж! Не томите Евгений Петрович!

– Кубарова. Только что нашли. В своей квартире.

– Что? Кубарова? Как, как ее убили?

– Хм, все так же. Ей перерезали горло. В общем, приезжай – все сам увидишь.

Лесина смотрела на Полякова во время его разговора с Саблиным. Она поняла, что случилось, что-то серьезное. Они поняли с Виктором друг друга без слов. Не допив кофе, они быстро собрались и вышли из кабинета. Начальник розыска тоже ничего спрашивать не стал. Он опомнился лишь через минуту. На его столе остался лежать протокол опроса свидетеля. Трошин, схватил бумагу и выбежал в коридор. Но было, уже поздно. Машина Полякова уже отъехала от здания ГОВД.

Она лежала на полу. Волосы немного прикрывали, белое, словно мел лицо. Глаза приоткрыты. Но в них не застыл ужас смерти. Даже мертвая Людмила Кубарова слегка улыбалась леденящей, холодной улыбкой. Короткий шелковый халатик распахнулся. Стройные ноги изящно сложены одна на одну. Руки покорно лежали на груди. Издалека казалось – что эта красивая женщина просто отдыхает. Но огромная, темно-бордовая лужа крови разбивала в прах эту иллюзию. На шее толстый, темный рубец. Страшная полоска от уха до уха.

– Господи, ее убили точно так же, как и ее мужа? – пробормотала Лесина.

Вера явно находилась под впечатлением от увиденного. Поляков это понял и крепко сжал ее локоть. Лесина благодарно кивнула и сила на стул.

Над телом склонился судмедэксперт. Техник криминалист усердно щелкал фотоаппаратом. Двое сотрудников с погонами лейтенантов тщательно мазали порошком дверки у мебели в желании снять хоть какие-то отпечатки пальцев. У окна стоял грустный полковник Саблин. Зашедший в квартиру вслед за Поляковым и Лесиной Толстиков подошел к нему и тихо спросил:

– Кто обнаружил?

– Соседи.

– Когда?

– Три часа назад.

Толстиков махнул рукой и подозвал к себе Полякова.

– Попроси Лесину – тоже взять это дело.

Виктор удивился:

– Хм, вы же знаете, я тут вне игры. Тут прокурорские решают. Наверняка следователь будет другой. Если портом объединят – то возможно, а пока, не могу.

– Нет попросите. Я вам приказываю.

– Хм, да поймите. Если она и согласится, все равно ей могут оказать. Тут уж как ее руководство решит.

Толстиков нахмурился. Жилки на его висках вздулись. Несколько секунд помолчав, он спросил:

– Кому позвонить?

– Хм, не знаю. Наверное, зам прокурора края. Или самому прокурору. Кто там у них?!

– Хорошо. Я позвоню. Вы попросите пока Лесину.

Поляков взглянул на стоящего рядом Саблина. Полковник нахмурился и кивнул головой.

– Хорошо. А как же тот? Следователь то уже есть! – Виктор кивнул на мужчину в форменном прокурорском кителе с погонами капитана.

Это, скорее всего, был дежурный следователь. Он что-то писал сидя на кресле. Рядом стояла, молодая, красива девушка и что-то ему шептала.

Толстиков махнул рукой. Поляков пожал плечами и вернулся к Вере. Лесина молча смотрела на судмедэксперта – который, копался в своем чемоданчике.

– Вера, возьмешь это дело?

Лесина удивленно посмотрела в глаза Полякову:

– А сам то, как думаешь?

– Я думаю, что придется объединять в одно с нашим.

– Ну а что тогда спрашиваешь, – грустно буркнула Лесина.

– Да так на всякий случай.

– Да пошел ты Витя. Что-то я устала от общения с тобой. Как пообщаешься – так все трупак у меня. А мне это надо? И все началось с Кубарова. Ты там тоже суетился! Не счастливый ты.

– Вера, такова наша чертова работа. Ладно, Толстиков, вон твоему шефу звонит. Упрашивать будет, что бы тебе дело передали.

Лесина махнула рукой:

– Зря. Сейчас все равно дежурный следователь все это оформлять будет. А утром, а утром уж мне и передадут, без всякого протеже!

Поляков вернулся к Саблину. Потянув полковника за рукав, он показал жестом, что ему надо, что-то сказать. Евгений Петрович незаметно кивнул и показал глазами на соседнюю комнату.

Виктор сделал вид, что осматривает помещение и медленно, двинулся к двери. В спальне он увидел еще трех сотрудников, которые рылись в содержимом комода. Полякову вдруг стало немного неприятно – вот оно и есть копание в чужом белье.

– Ну, что ты хочешь мне сказать, – прошептал Саблин.

– Евгений Петрович, срочно дайте команду, кому ни будь, из своих верных людей, чтобы нашли Казанцева. Срочно!

Саблин внимательно посмотрел на Полякова:

– Опять Казанцев. Что на этот раз? Что опять его подозреваешь в чем-то?

– Да. И мало того подозреваю. Я уверен – он причастен к этому убийству!

– Но, но Витя. Ты конечно классный опер, но обвинения бросать – надо иметь основания. И Казанцев будет прав, если пожалуется на тебя в ту же прокуратуру потом, за твои, вот такие ничем не подтвержденные наезды! Ты ведь мне так и не сказал – на чем обоснована твоя нелюбовь к Казанцеву?

– Я расскажу. Потом. А сейчас дайте команду проследить за Казанцевым и по мере возможности контролировать его. Вскоре придется, как я подозреваю – его арестовать!

– Что? Арестовать? За что? У тебя, что-то есть на него?

– Да есть. Он здесь был.

– Кто? – не понял Саблин.

– Казанцев.

– Здесь? С чего ты взял?

– Я видел.

– Когда?

– За час до убийства, а может и раньше. Но я видел. Он здесь был. И вышел – очень встревоженный!

– Черт Витя! Как так видел? Ты, что за ним следил?

– Да! Следил. И видел, как он приехал к Кубаровой. А потом выбежал от нее!

– И куда он поехал?

– А вот этого я не знаю. Меня вызвал Толстиков на то убийство под Дивногорском. Я вынужден был бросить Казанцева. Поэтому и прошу – найдите его! Найдите! С ним срочно надо побеседовать! Срочно!

– Вот черт! Вот дела. Ладно. А что с уфесбешником делать-то? Ведь от него не скроешь!

В этот момент неожиданно раздался голос Толстикова. Особист стоял рядом и внимательно смотрел за перешептыванием Саблина и Полякова.

– Вы, что тут секретничаете? Что-то серьезное?

Саблин осекся и немного покраснел:

– Да вот Петр Кузьмич. Поляков просит меня в разработку внести знакомого Кубаровой некого Файзулина.

– Хм, что за Файзулина? – подозрительно переспросил Толстиков.