Тем более будут царствовать! Что он говорит и почему говорит?

Эти слова Павла, наряду с текстами Откровения, красноречиво показывают нам, что христианские представления о подлинно человеческом существовании далеко выходят за рамки «счастья» Аристотеля и касаются совершенно иной сферы. Аристотель мечтал о таком мире, где люди, воспитавшие в себе добродетели, будут определять политический строй античных греческих городов. Апостол Павел говорит о мире, в котором люди примут на себя ответственность за все творение. Фактически он указывает на изначальный замысел о человеке. Вот откуда нам следует начинать, если мы хотим понять, как сделать «человечность» искусством, которое можно осваивать, языком, который можно изучать, целью, telos, к которой мы можем действительно приближаться здесь и теперь.

Павел здесь пользуется богатствами древней иудейской традиции, основанной на стихах 26–28 главы 1 Книги Бытия. Иисус Христос восстановил неосуществленный проект с участием человека — а на самом деле совершил нечто большее. С самого начала этот проект, осуществляемый через человека, был предназначен для всего мира. В Иисусе Мессии Бог исправил последствия роковой ошибки первых людей, съевших плод с дерева познания добра и зла, но он сделал нечто большее. Он дал людям, по меньшей мере, почувствовать вкус плода дерева жизни. Вот что произошло через воскресение Иисуса, и именно поэтому в уже затронутой нами главе 22 Откровения мы увидим древо жизни, растущее у реки, которая берет начало из города (22:1–2). В Иисусе Христе и через него люди должны стать такими, какими они были задуманы изначально. И мы можем описать этот замысел одним–единственным словом — «слава».

Говоря о мудром владычестве людей над творением, Библия обычно называет такое владычество «славой». Это не какое–то качество, которым конкретный человек может обладать или не обладать — как блеск, высокий статус, что–то, достойное восхищения. Слава — это активное качество. Это славное владычество человека, которое ведет, в соответствии с замыслом Бога, к процветанию мира и процветанию людей. И на самом деле, это — «слава Божия», указывающая на чин и статус людей, которые действительно отражают Бога миру, так что через них любящее и мудрое правление Бога Творца начинает властно действовать в рамках творения, передавать ему жизнь.

Более того, эта тема опять же прямо связана с Храмом. В момент Вавилонского изгнания слава YHWH покинула храм и уже туда не возвращалась. Но пророки предсказывали ее возвращение, и это обетование звучит в таких текстах, как Ис 40:3–5; 52:7–10, Иез 43:1–9, Зах 2:10–12, Мал 3:1–4. Ад, говорит Павел, из–за греха люди потеряли «славу Божию» (3:23); но теперь, согласно обетованию, она будет восстановлена, поскольку искупленные люди получили «доступ к благодати», подобно священникам, которые могли входить в святое святых, и потому могут прославлять «надежду славы Божией» (5:2). Именно это Павел торжественно провозглашает в Послании к Римлянам 5:17.

И что же происходит в результате? Стихи 1–2 главы 5 Послания к Римлянам служат введением к пассажу, где Павел, несомненно, видит в конечной будущей цели основу для формирования характера в настоящем. Мы радуемся, говорит он, нашим страданиям, зная, что скорбь рождает терпение, а терпение рождает испытанный и закаленный характер, а характер рождает надежду — и эта надежда нас не разочарует, потому что любовь Божья излилась в сердца наши Духом Святым (5:3–5).

Этот «густой» отрывок, каких немало у Павла, собирает воедино несколько важнейших и связанных между собой тем. Это слова о новом Храме, наполненном славой Бога и (через Духа) Его присутствием. Это слова о новом человечестве, призванном в своей жизни предвосхищать грядущее «царственное священство», формируя соответствующий характер. И это слова о живом Боге, воздвигшем свой «новый Храм» через Иисуса Христа и наполнившем его своим присутствием.

Таким образом, искупленное человечество примет участие в «царствовании» Иисуса Христа над новым миром. Но к чему приведет это «царствование»? К обновлению всего мира — не менее того! Следующие три главы Послания к Римлянам описывают великую историю (впервые упомянутую в главе 5, в резюме предыдущих четырех глав), которая строится по образу Исхода из Египта, в контексте которого впервые и прозвучали слова о «царственном священстве», — это история освобождения из рабства, после чего люди, наконец, могут стать людьми в подлинном смысле этого слова. И когда это происходит, снова начинает осуществляться изначальный замысел обо всем творении. И вот наступает кульминация: когда человечество окончательно восстановлено, во всей полноте восстанавливается и творение, так что вместо «рабства» распаду и тлению оно обретает «свободу славы детей Божиих» (8:21). Другими словами, когда Божьи дети, искупленное человечество, «прославятся» и снова (как было задумано изначально) в послушании начнут править миром, все творение испустит великий вздох облегчения и станет таким, каким всегда потенциально могло бы быть, но каким не могло стать из–за того, что человек не смог управлять им со «славой». И подводя итоги, Павел здесь возвращается к сказанному в 5:17 (что получившие дар праведности будут царствовать): «кого [Бог] оправдал, тех и прославил» (8:30). «Прославить» здесь примерно значит «вручить им славную власть над миром».

Вот в чем заключается наша надежда. Когда Бог освободит от плена все творение, искупленные люди примут участие в мудром и целительном владычестве надо всем миром, для чего человек и был создан Богом изначально.

Хорошо. Если такова цель, ради которой мы были созданы, telos (повторю: обратите внимание, как это далеко от представлений Аристотеля о «счастье» — и как резко это отличается от якобы «христианских» представлений о бесплотном блаженстве!), перед нами встают новые вопросы. Каким образом мы можем предчувствовать эту «славу» в нынешнее время? И как нам усваивать сегодня те навыки ума и сердца, которые помогут нам смотреть в сторону грядущего «царствования»? Мы поговорим об этом подробнее в свое время, а пока лишь обратим внимание на те два ясных ответа, которые дает на это Павел в непосредственном контексте Послания к Римлянам. Мы предвосхищаем грядущее «царствование в славе» не тогда, когда (как думают иные скептики) учимся навыкам руководителя — давить на других своим авторитетом, начальствовать, подавлять сопротивление. Павел упоминает две совершенно иные вещи: это святость и молитва.

Во–первых, путь к славе, о которой Павел размышлял в только что рассмотренном нами отрывке, — это нелегкий путь отвержения себя, то есть путь святости: