небо. Большая часть сотрудников уже отправилась домой, но мне предстояло ещё несколько часов навёрстывать за то время, что я провёл в Нокемауте.

Я жестом пригласил её внутрь.

— Готово? — спросил я, отправляя ответ и открывая следующее письмо.

— Да.

— Хорошо. Выметайся. Я занят.

Она проигнорировала приказ и плюхнулась на стул напротив меня.

— Как всё прошло с Чандрой?

Я снял очки для чтения и смирился с нежеланным разговором.

— Нормально, — эта женщина обвинила меня в манипуляциях уровня Макиавелли, что я посчитал за комплимент. Затем настояла, что ей нужно время на обдумывание моего предложения, согласно которому она займёт место Трипа, а потом двинется в вышестоящий офис. Тот факт, что она не ухватилась за моё предложение немедленно, заверил меня в том, что я принял верное решение. Она наберёт много голосов более молодых избирателей, будет делать больше для своего электората и не станет шароёбиться при первой же возможности, как делал её предшественник.

Она увидит в моём предложении то, к чему и сводилась суть: шанс наконец-то сделать работу, которую она всегда хотела сделать.

— Какова твоя конечная цель? — потребовала Лина.

— Это ужасно личный вопрос для той, кто официально не работает на меня.

— А ты пойди мне навстречу. Только за сегодняшний день ты заставил одного своего клиента уйти с поста, который ты помог ему получить, и заставил позорно пройти мимо замены, которую ты самолично выбрал. Затем заставил меня доставить конверт с наличкой проститутке, которая едва выглядит совершеннолетней, но открыла дверь очень дорогого и охраняемого жилья в Джорджтауне.

— Тут где-то притаился вопрос?

— Я пробила адрес, — сказала она, сделав паузу, чтобы полюбоваться обручальным кольцом на своей левой руке.

Ну естественно.

— Это всё к чему-то ведёт?

— Потребовалось немного копнуть. Но оказывается, что этот большой, прекрасный кирпичный дом в славном тихом районе — это временное жилье для жертв домашнего насилия и сутенерства. А ещё он принадлежит Йошино Холдингз, дочерней компании от дочерней компании от дочерней компании этой самой консалтинговой группы.

То, насколько она хороша в своей работе, даже раздражало.

— Я всё ещё жду, когда ты дойдёшь до сути, — сказал я.

— Я не могу понять, то ли ты хороший парень, то ли плохой.

— А это важно?

Она посмотрела мне прямо в глаза.

— Думаю, это важно для нас обоих. Ты просто переставляешь фигуры на доске, чтобы напомнить людям, что ты большой и сильный человек, которого надо бояться? Или ты переставляешь фигуры на этой самой огромной в мире шахматной доске ради всеобщего блага?

— Я пытался нанять тебя ради твоего мозга. Почему бы тебе не использовать этот самый мозг и не сказать мне, что ты думаешь?

Она подалась вперёд, опираясь локтями на колени.

— Я думаю, ты ставишь дружественных людей на позиции власти, и не потому, что они тебе заплатили. Шейла Чандра — директриса начальной школы. У неё нет таких денег, чтобы оплатить твои услуги. Ты не просто отвесил поджопник Трипу и его толстому кошельку, ты разрушил карьеру мужчины на основании того, что он тебе соврал. Но я думаю, дело в чём-то большем. Я думаю, тебе не нравится, когда плохие люди наделены властью. А это не вяжется с твоей выстроенной репутацией ужасающего, безжалостного и, возможно, даже немного злобного.

Я развёл руками.

— Что тут сказать? Я сложная натура. Тебе пора домой к Нэшу.

— Он сегодня работает допоздна. Если я буду работать в штате, я хочу знать, чего ты хочешь от всего этого. Ты надеешься заполучить под своё крылышко президента Штатов?

— Ты так думаешь?

— На поверхности похоже на то. Но я гадаю, может, ты затеял какой-то одиночный квест по тому, чтобы сделать этот мир лучше.

— Не надо по ошибке принимать меня за какого-то героя.

— О, я не принимаю. Давай не будем забывать про след из разрушенных жизней, которые ты за собой оставляешь.

Я скрестил руки на груди.

— Я не рушу жизнь, которая не заслуживает быть разрушенной, — по крайней мере, я старался этого не делать.

— Но ты получаешь огромное удовольствие, руша те жизни, которые этого заслуживают.

— Да.

Лина склонила голову набок и улыбнулась.

— Наверное, эта твоя черта мне нравится.

— Я в восторге от твоего одобрения, — сухо ответил я.

Она окинула меня долгим оценивающим взглядом, затем кивнула.

— Ладно. Я согласна приступить к работе с зарплатой на 10 % выше того, что ты предлагал, поскольку мы с Нэшем строим дом, и я хочу себе гардеробную размером с баскетбольное поле. Но если ты начнёшь переходить на тёмную сторону или типа того, я сматываюсь от сюда.

— Ладно. Десять процентов. Никакой тёмной стороны. Я поговорю с кадровиками. А теперь убирайся, чтобы я смог сосредоточиться на разрушении жизней.

— Я хочу ещё кое-что.

— Что? — раздражённо спросил я.

— Я хочу участвовать в секретном расследовании Хьюго.

— Каком таком секретном расследовании Хьюго? — уклонился я.

— В том, о котором я знать не должна. Из-за Хьюго я чуть не потеряла Нэша, а он чуть не потерял меня. Я хочу видеть этого типа за решёткой или в гробу. Я не привередливая. Но я хочу помочь загнать его туда.

— По рукам. А теперь оставь меня в покое.

— Ещё один вопрос. Почему ты такой мудак со Слоан?

— Уходи?

— И почему она мудачина с тобой? — спросила она, склоняя голову набок.

— До свиданья, Лина.

— Если один из вас не расскажет мне, тогда мне просто придётся начать рыть самой.

— И тогда я отзову своё предложение и уволю тебя.

Она встала и одарила меня улыбкой.

— Думаю, работать с тобой будет весело.

— Как Нэш? — спросил я, когда она направилась к двери.

Лина развернулась и выгнула бровь.

— Разве ты не должен задавать этот вопрос ему?

— Я задаю этот вопрос тебе.

Нэш после ранения переживал непростой период, из которого Лина помогла ему выбраться.

Её лицо смягчилось, как это бывало всегда, когда она говорила о своём женихе. Я сомневался, что она это осознавала, и ещё сильнее сомневался, что ей понравится привлекать внимание к этому факту.

— С ним всё хорошо. Его плечо восстановилось почти на сто процентов, и у него не было панических атак с осени.

— Хорошо.

— Кстати о Нэше. Мне придётся начать работу на полную ставку со вторника. Потому что понедельник — день покупки свадебного платья.

— Если ты ждёшь, что кто-то спросит у тебя, почему ты говоришь так, будто покупка свадебного платья — это пытка, то ты пришла не по адресу.

Она фыркнула.

— Я не говорю так, будто покупка свадебного платья — это пытка.

— Мне плевать