— Твоя кожа холодная, словно лед. Что с тобой?

— Ничего. Спасибо тебе большое за этот вечер, Рафаэль!

— Разве ты еще не поняла? Все, что приносит удовольствие тебе, доставляет наслаждение и мне.

Пия покраснела и смущенно посмотрела на пустые места в их ложе.

— Представление вот-вот должно начаться. Я слышала, что на эту постановку «Риголетто» билеты были распроданы еще за несколько месяцев до спектакля. — Она села рядом с Рафаэлем и поправила платье. — Как ты думаешь, почему все эти люди опаздывают?

— Я попросил своего друга скупить как можно больше мест в этой ложе.

— Но зачем?

— Чтобы никто нам не мешал. Я хотел сделать этот вечер незабываемым.

Пия ахнула, только сейчас заметив на стоящем рядом столике бутылку шампанского в ведерке со льдом и маленькую бархатную коробочку в руках Рафаэля.

Сердце Пии сильно забилось, во рту пересохло. Рафаэль открыл коробочку и вынул великолепное кольцо из белого золота с бриллиантом, окруженным крошечными изумрудами.

— Пия Алессандра Вито, ты станешь моей женой?

— Ох! — только и смогла она вымолвить, потому что узнала это кольцо. Именно его преподнес когда-то Лючии Джованни, делая ей предложение. После их ссоры Лючия отослала подарок обратно Джио.

Пия не сводила глаз с кольца, чувствуя, как в душе снова поднимается безотчетный страх. Она вскинула голову и встретилась взглядом с Рафаэлем. Желание, которое она прочла в его глазах, растопило все глупые страхи.

— Прости… Я… Это Джио отдал тебе кольцо?

— Да.

— Когда?

Взгляд Рафаэля помрачнел.

— А что, это так важно?

Расслышав в его голосе тщательно скрываемое нетерпение, Пия поняла, насколько бесчувственно ведет себя в этот момент. Она протянула Рафаэлю левую руку и улыбнулась.

— Да, я стану твоей женой.

С торжествующей улыбкой он надел кольцо ей на палец, притянул ее к себе на колени и запустил пальцы в густые волосы Пии. Она растворилась в его поцелуе.

Губы Рафаэля были теплыми и нежными. Он целовал ее не торопясь, пока страсть не закипела в их крови. Сгорая от желания, Пия выгнула спину. Коротко рассмеявшись, Рафаэль приподнял ее со своих колен, усадил на соседнее кресло и чмокнул в висок.

— Если ты еще немного поерзаешь на моих коленях, дорогая, я опозорюсь перед всеми, нам придется уйти, и мы не увидим эту великолепную постановку «Риголетто». А после ты никогда не простишь меня за то, что я испортил тебе этот вечер.

В зале воцарилась тишина, красный занавес распахнулся, и Пия прошептала:

— Думаю, я бы простила тебе все, что угодно, Рафаэль, пока ты так сладко меня целуешь…

Когда представление закончилось, они вышли из театра на пульсирующую энергией площадь, и Рафаэль предложил Пии:

— Мы в нескольких шагах от дома, не хотела бы ты поесть мороженого или выпить кофе?

Она повернулась к нему.

— Не сегодня. Спасибо. Все равно ничего не может быть лучше этого спектакля.

Она крутила на своем пальце подаренное кольцо, словно оно причиняло ей неудобство.

— Если тебе не нравится это кольцо, я куплю тебе другое. Обручиться с тобой именно им попросил меня Джио. Я не мог отказать в его просьбе. Но я пойму, если ты скажешь, что тебе неприятно его носить. Я хочу, чтобы у тебя было все, что ты хочешь, дорогая.

— Нет, разумеется, мне очень нравится это кольцо, Рафаэль. Ничто не может сделать этот вечер более великолепным, чем он уже есть. И я не хочу мороженого.

— А чего же ты тогда хочешь, красавица?

Пия нежно поцеловала его в щеку, и ее дыхание коснулось мочки его уха. Затем она взглянула на Рафаэля своими карими глазами. В ее взгляде не было ни грамма застенчивости — лишь откровенное желание.

— Этой ночью я хочу тебя, Рафаэль. Только тебя.

Сегодня должно было состояться торжество по случаю помолвки Рафаэля и Пии, но с самого утра, казалось, абсолютно все пошло наперекосяк. Пия, как обычно, завтракала со своим дедом на небольшой веранде. Но внезапно Джио позвонила одна из его сестер, и он, спешно собравшись, уехал к ней, оставив внучку доедать завтрак в одиночестве.

Все ее мысли были о Рафаэле, пропадавшем целыми днями в офисе. Они снова не виделись уже пару недель. Пия злилась на то, что работа отбирает у нее жениха в самые неподходящие моменты, как, например, в тот день, когда Пия обратила внимание, что месячные у нее задержались на целых три недели, а Рафаэль, как назло, отправился на переговоры в Токио.

Она сильно испугалась, что забеременела после их первой ночи, хотя помнила, что сразу же приняла противозачаточное. Пия попросила Эмилио отвезти ее в аптеку. Там она купила тест на беременность. Вернувшись домой, Пия закрылась в туалете, подальше от глаз прислуги, чтобы сделать этот тест. К счастью, его результат оказался отрицательным.

Она просидела в туалете еще полчаса, чувствуя необъяснимый порыв разрыдаться. Все, что ей нужно было в тот момент, — успокаивающее присутствие рядом любимого человека.

По возвращении Рафаэля из поездки Пия попросила его почаще бывать с ней, но тот в ответ лишь пристально посмотрел на нее. Даже Джио поддержал внучку, заметив, что его крестник мог бы переложить часть своих обязанностей на подчиненных, на что Рафаэль ответил: «Мой отец так и поступил — чересчур доверился другим людям и через пару лет разорился».

Пия не стала тогда спорить с женихом, зная, насколько болезненна для него тема об отце. К тому же она знала, что Рафаэль привык держать в себе свои переживания, ни с кем ими не делясь.

Но чем чаще они виделись и чем больше обсуждали предстоящую помолвку, тем сильнее, казалось, Рафаэль отдалялся от Пии, снова превращаясь в того незнакомца, которого она когда-то повстречала на балу в ее честь. Разница была лишь в том, что теперь она позволяла ему заниматься с ней сексом.

Рафаэль либо приводил ее к себе в квартиру, где Пия оставалась ночевать, либо приезжал в особняк Джио, когда и старик, и его слуги уже отправлялись спать. Если он заставал ее за компьютером или за работой над очередной деревянной поделкой, то, сбросив рубашку и ботинки, дожидался, когда Пия освободится, а после направлялся с ней в спальню.

И каждый раз, занимаясь с ним любовью, Пия шептала ему признания в любви, потому что лишь в постели он становился тем человеком, которому она отдала свое сердце, лишь там он открывался ей, переставал казаться незнакомцем.

Спустя три недели у нее все-таки началась менструация, но закончилась всего через день. У Пии не оставалось выбора — пришлось выдумать якобы ужасно беспокоящую ее дрожжевую инфекцию и попросить одну из сестер Рафаэля порекомендовать гинеколога, к которому можно обратиться…