Мы прыгнули на него с двух сторон. Эльф двигался с невероятной скоростью, просто размываясь в воздухе, и сумел перехватить нас обоих. Вот только у Дюрана был козырь в рукаве, о котором не знал даже я. В одно мгновение он преобразился в лоа — наездника своего отца. Тощая фигура Барона Самди мелькнула чёрным вороном, ловя клинок вражеского меча между ладоней. Эльф попытался вырвать оружие, но лоа держал крепко.

Понимая, что другого шанса не будет, что Дюран сделал с собой нечто такое, чего не проделывал даже на фронте, когда мы оказывались в полной заднице, я последовал его совету. Не стал нападать на эльфа, а со всех ног бросился мимо него дальше. Туда, где звучали выстрелы.

Смерть явилась им в облике высокого среброволосого эльфа народа ши, одетого в кожаный плащ со стальными наплечниками. Вооружён он был несуразно длинным мечом странной формы, чем-то похожим на оружие Серой Лисицы, только с круглой гардой и рукояткой, рассчитанной на двуручный хват. Эльф вполне справлялся и одной правой, держа меч так, словно тот ничего не весил.

— Вы сыграли свою роль, — бросил он террористам, — и вмешались в мою игру. Теперь вас придётся убрать с доски. Жаль, — произнёс он задумчиво, — вы ещё могли пригодиться.

Первым выстрелил Джосайя Блэк — его аришалийская винтовка трижды рявкнула. Выстрелы слились в один. Эльф легко отбил все три пули стремительными взмахами меча. Оружие такой длины просто не могло двигаться так быстро, однако эльф об этом, по всей видимости, не догадывался.

Револьверы Билли и Оцелотти заговорили почти одновременно. Хотя Серой Лисице удалось понять, что первым из них двоих открыл огонь всё же Адам. Две дюжины пуль также ушли «в молоко». Высокий эльф плёл вокруг себя настоящую паутину стальных росчерков, отбивая их в разные стороны. Пули рикошетили от бетонного настила и стен зданий, расположенных неподалёку.

— Имейте силу, жалкие создания, — почти пропел эльф, — примите неизбежность и умрите.

Уже понимая, что обречена, как и все остальные, Серая Лисица заступила ему дорогу. Она нарочито медленно обнажила меч, спрятанный в рукоятке зонтика, и встала перед эльфом. Ножны со стуком упали на бетонный настил. За её спиной Оцелотти с Блэками лихорадочно перезаряжали оружие, но ей уже не было до этого дела. Она попрощалась с жизнью и готовилась к последнему бою.

— Ты считаешь, что я приму твой вызов, маленькая альвари, — усмехнулся эльф. — Ты понимаешь, кто я? Жалкая попытка.

Серая Лисица молча преграждала ему дорогу, держа перед собой меч. Воины и воительницы народа альвари не разговаривают с теми, кого собираются убивать.

— Я мог бы разрезать тебя на тысячу кусков, но время дорого. Я сделаю всё быстро.

Его выпад был невероятно стремителен — длинный меч сверкнул, оставив в воздухе серебристый росчерк. Движения его не сумел бы заметить человеческий глаз, как и тело самого тренированного бойца любого народа людей вряд ли сумело бы парировать его. Но Серая Лисица была воительницей альвари, она отбила удар, хотя мышцы и сухожилия отозвались болью. Она сумела парировать и два следующих. Клинки встречались, высекая снопы искр, замирали на миг, чтобы вновь разлететься друг от друга для новой атаки и нового парирования.

Перезарядив оружие, Блэки и Оцелотти разошлись веером, обрушив на противника настоящий ураган свинца. Он шутя отбивал пули, продолжая атаковать Серую Лисицу. Вот только теперь сплющенные о клинок его меча пули летели вовсе не хаотично. Теперь они находили свои цели.

Первым рухнул на бетонное покрытие Джосайя Блэк — две тяжёлых пули из его же винтовки пробили ему плечо и грудь. Билли не стал бросаться на помощь отцу, понимая, что ничего поделать не сможет. Он перекатился через плечо и вместе с Оцелотти всадил последние заряды из обоих револьверов в эльфа, сражающегося с Серой Лисицей. Не успел юноша встать на одно колено, чтобы перезарядить оружие, как взгляд его поймал серебристый росчерк вражеского клинка. Билли вскинулся, но большего сделать не успел. Длинный клинок пробил ему грудь слева и вышел из спины. Юноша повис на нём, словно бабочка, пришпиленная булавкой. Враг стремительным движением освободил меч и обрушил на Серую Лисицу град ударов, которые она едва успевала парировать.

Оцелотти с воистину кошачьей грацией уклонился от летящих в него пуль, перекатился по почти идеально ровному бетону. Он не обратил внимания на гибель Блэков. Сейчас ему было не до того — он отдался стихии боя весь, без остатка. Иначе он не умел. Ещё один перекат с опустевшими револьверами в руках, и он оказался почти вплотную к сражающимся эльфам. Среброволосый не мог не обратить на него внимания. Его выпад был столь же быстр, как и остальные, вот только Оцелотти сумел принять его на скрещённые револьверы. Оба револьвера не выдержали натиска усиленного магией вражеского клинка — он разрубил их с той же лёгкостью, с какой рассекал человеческую плоть. На это ушла всего пара секунд, не больше, но именно они и была нужны Оцелотти. В его руках, словно по волшебству, оказался третий револьвер — и в следующий миг он уже выстрелил. Дважды.

* * *

Капитан небесной крепости очень гордился своим заданием. Он понимал, что вряд ли вернётся, и хотя фатализм обитателей островов Шиона ему не близок, был горд тем, что погибнет во славу родины. Он настоящий патриот Сидхейской империи и её нации и готов принять за них смерть. Слишком молодой, чтобы поучаствовать в Великой войне, он пошёл в небесный флот — элиту вооружённых сил Северной лиги — понимая, что только там сможет принять участие в боевых действиях. Будущий капитан небесной крепости, как и все сидхе, понимал, что доживёт до следующей войны, ведь она не за горами, даже по меркам короткоживущих рас. Но ему не терпелось пустить кровь врагу уже сейчас, не ожидая долгие годы.

Отчаянной отвагой, проявленной во время налётов небесных пиратов, среди которых он добился уважения и страха, будущий капитан обратил на себя внимание власть предержащих. И эта дорога в конце концов привела его на борт поднятой со дна морского небесной крепости.

Он с радостью обрушивал гнев её орудий на людской муравейник, представляя себе, сколько сейчас гибнет этих жалких безволосых обезьян. Его смерть послужит толчком для грядущей войны, и от этого душа капитана просто пела. Пусть ему не увидеть, как могучие легионы Сидхейской империи сомнут врага, но он умрёт сегодня, зная, что приблизит того день, когда это случится.

— Расчётное время до атаки на сверхорудие? — спросил у него стоящий за плечом разведчик.

Капитан продублировал его вопрос — лишь он мог во время боя отдавать приказы на мостике, и разведчик это прекрасно понимал, а потому обращался только к капитану. Крепость вздрагивала от попадания тяжёлых снарядов береговой обороны. Она подошла достаточно близко, чтобы по ней лупили почти в упор. То и дело капитану докладывали о потерях и повреждениях корпуса — крепость всё же была восстановлена и далеко не в штатных условиях, а потому даже жалкие орудия людей могли нанести ей вред. Впрочем, не настолько серьёзный, чтобы капитан задумывался об этом. Крепость могла сровнять с землей весь урб, прежде чем враг нанесёт ей сколь-нибудь ощутимый урон. Это при условии, что по ней будут палить все пушки береговой обороны, что и сейчас. А именно в этот момент главный калибр крепости удачным прямым попаданием разнёс каземат с тремя орудиями, проделав в защите урба очередную дыру.