Центральный штаб БПУ

Москва, 3 года назад

- Олег Иннокентьевич, ваш воспитанник, Блуд. Прекрасный агент. Но он все больше и больше выходит из-под контроля Бюро. Вы разрабатывали программу его обучения, посоветуйте нам, как с ним справится. Боюсь, долго мы не сможем держать его под контролем.

- К сожалению, Адольф Теодорович, вы знаете, это тот самый процент риска, когда мы из человека воспитываем боевую машину.

- Меня не волнуют ваши размышления или оправдания на эту тему, - резко прервал Мельника как будто совсем не постаревший начальник, - мне нужны рычаги управления. Вы их нашли, как я просил вас?

- Д-да, - волнуясь за свои выводы и решения, которые подставят невинных людей, ответил Мельник, - я сделал полный анализ его сложившейся личности, учитывая все потрясения в работе или в личной жизни. По крайней мере, те, что нам известны. И, таким образом. Вы знаете, мы сами внушаем агентам, что у них не должно быть близких. Так они становятся неуязвимыми для врага. Но и так же - для нас самих. Такой человек, как Блуд не остановится ни перед чем - будет играть в жизнь и в задания.

- Мальник, - поторопил подчиненного безликий руководитель.

- Да, я уже подхожу к этому. Ему нужен человек, который станет ему дорог. Женщина. Но, не простая. Блуд избалован, здесь нужна сильная привязанность.

- И где же нам найти такую?

- Я изучил биографию и родственников Эраста, - поспешно кивнул специалист, - у его матери, Людмилы Денисовны Чарской, была сестра. Она тоже служила нашим агентом.

- Да? Что-то не припомню...

- Александра Столярова.

- Столярова? Александра? Как же! Да, ее показатели как раз были на высоте. Так они, говорите, родственницы?

- Именно.

- Но, мы же, если не ошибаюсь, позаботились о ее дочери?

- Именно так. Когда Александра Столярова погибла, именно вы отдали приказ поместить ее единственную дочь в семью. В тот момент простых людей подключать к этому было опасно, из-за последнего дела Александры, и было принято решение использовать в качестве опекуна нашего агента в Курске. Это было двенадцать лет назад. С тех пор, девочка растет с приемной матерью, думая, что это ее настоящая родительница.

- И? Мельник, у тебя есть план?

- Да, Адольф Теодорович. Я достал документы на девочку. Ее назвали Александрой, в честь матери. Но девочка выросла, продолжая их семейную женскую линию. Телосложение, волосы, посмотрите на фотографию, если вы помните Александру и Людмилу, в чем-то черты лица. Девушке сейчас пятнадцать лет и она даже не подозревает, кем на самом деле является.

- Почему так произошло? Почему она не поступила к нам?

- Видите ли, в чем дело. Так получилось, что о ней забыли. Наш агент неоднократно обращалась в бюро с просьбой как-то завершить ее задание. Она привязалась к девочке, но хотела продолжать получать от бюро более интересные задания, кроме обычной жизни в роли матери ребенка. Хотя, с этой ролью она прекрасно справилась. Так вот, я перейду к нашему делу,- отдав всю папку с бумагами шефу, продолжил Олег Иннокентьевич, - Блуд, а ранее Эраст, в детстве получил серьезную травму, потерю сестры и родителей. Всему бюро известна его слабость к рыжим. Но! Просто женщина с рыжими волосами не даст ничего. Его показатели, обучение в нашей школе, опыт определять подлог. Он вычислит любого нашего агента и уже делал это. Однако, эта девочка, единственная его родственница. Красавица внешне, с оттенком черт его матери, которые он думает, что не помнит, но его мозг сработает, как по накатанной, если их познакомить. Девочка росла обычным ребенком, не имеет никакого представления о своем настоящем происхождении - даже если он будет ее пытать, она ничего ему не скажет, потому что не знает.

- Но ей пятнадцать.

- Но и Блуд сейчас еще вполне под нашим контролем. Однако, на будущее мы должны подготовить рычаг. И вот он - пожалуйста, в наших руках.

- Вы думаете, прямо так он ее увидит, и химия произойдет? - недоверчиво спросил Бирих.

- Нет, не так просто. Я соединил все обстоятельства. Сейчас это просто ребенок. Достаточно, кстати, по характеру, похожа на самого Блуда. Только вот, для стопроцентного результата, ей тоже необходима психологическая травма. При их встрече, она не должна вешаться ему на шею. А наоборот, должна его оттолкнуть. А вы же знаете Блуда - его женщины никогда не отталкивают, скорее наоборот, сами бросаются в огонь вместо него.

- И какая же психологическая травма подойдет? - спросил Адольф Теодорович, словно бы выбирал в ресторане, чем полакомиться на обед.

- Я думал об этом, - кивнул Мельник, - изнасилование. И, желательно, от рук близкого человека. От отца, например.

- И такой есть?

- Есть. Анжела, это имя нашего агента, убедила одного из своих случайных любовников, что он отец девочки - это нужно было для создания достоверной легенды. Мужчина живет в том же городе, постоянно нуждается в деньгах, много пьет, беспринципен. Уверен, за небольшое вознаграждение пойдет и не на такое. Но, здесь есть еще один момент, Адольф Теодорович. Чтобы привязанность Блуда была сильнее, девочка должна попасть в его руки девственницей.

- Изнасилование и девственницей? Что-то вы крутите, Мельник. Но, я вас понял. Травму устроим. Психологическую.

- Я так же выстроил линию естественного знакомства их семей. Вот посмотрите, - Мельник показал на схему в своих бумагах, - у Блуда есть приемный отец, его уже обрабатывали наши агенты, он прекрасно поддается гипнозу...

- Не смущает ли вас, дорогой доктор, - вдруг жестко усмехнулся директор Бюро, - что вы лично провоцируете инцест?

- Это не инцест. В нашем законодательстве не запрещены даже браки между двоюродными братом и сестрой. Между дядей и племянницей, между тетей и племянником. А все, что дальше - вообще не принимается к обсуждению. Для нас же важно сходство девочки со всеми женщинами их рода. Лучше комбинации и не придумать. Даже если наш агент узнает об их настоящем родстве - тем более рычаг останется в наших руках. Это стопроцентно выигрышный план.

- Отлично, Мельник, отлично. Приступайте к его выполнению.

***

- Саша, я в твоей власти!

Если бы не ощущение веревок в руках, я бы подумала, что мне все это приснилось. Но, нет. Блуд. Тот самый Блуд, который последние несколько суток вводит меня в состояние настоящего, дикого ужаса, только что доверил мне себя. Я все еще не могла вымолвить ни слова или хотя бы пошевелиться, а он приблизился ко мне, все такой же восхитительно оголенный по пояс и, взяв мои руки в свои, положил их на свою каменную грудь.

- Саша, ты должна победить меня.

Я не отвечала. Совсем не потому, что отказывалась или соглашалась. А потому, что кожа на моих ладонях в данный момент горела...

- Саша, - раздалось где-то вдалеке, - ты должна это сделать ради нас обоих. Избавься от своего страха и докажи мне, что я ошибся. Заставь меня разочароваться! Я обещаю, - на этом слове мои ресницы затрепетали, потому что его рука легла чуть ниже моего затылка, очень осторожно нащупала там молнию и потянула застежку вниз, - что после этого сам больше не подойду к тебе. Ты получишь свою свободу от меня...