помахивал только для эстетического удовольствия, все-таки полет — просто одно из свойств кэра. Понравился ли полет Маэлле — вопрос уже другой. Летели они не очень высоко, метрах в двухстах над землей, но скорость Николас набрал под пятьдесят километров в час. Девушка старательно делала вид, что ей все нравится, и даже визжала иногда, изображая восторг. Разговаривать на ветру было неудобно. Хорошо, день ясный попался, с неба на них ничего не лило.

Местную географию Николас знал неплохо, но пришел к выводу, что картографы у них дармоеды-халтурщики. Или его самого ветром все-таки сбивало. В общем, держался сначала дорог, а потом — морского берега, чтобы не заблудиться. Часов за шесть долетели. И как же письмо от отца к Маэлле больше двух суток шло?

Суверенное (пока еще) герцогство Фратт представляло собой не такой уж и большой мыс, уходящий километров на двенадцать в море. С единственным городом и по совместительству столицей на острие мыса. Да и городом его можно было назвать только потому, что вокруг него стена была, а так все население герцогства до пяти тысяч недотягивало. Многие баронства побольше будут. И из-за этого клочка земли такие страсти закипели! Хотя для Маэллы — это дом родной.

Их приземление на площади перед дворцом (обычный двухэтажный особнячок) произвело фурор. Народ даже из торговых рядов, больше половины этой площади занимавших, куда-то попрятался, а два гвардейца перед входом попытались спрятаться за своими церемониальными алебардами.

Николас подождал, пока Маэлла с него слезет (это заняло у нее явно больше времени, чем на то, чтобы влезть), после чего снова стал человеком и галантно подал даме руку. Дверь распахивать пришлось самому, гвардейцы стояли в ступоре, а больше никого не наблюдалось. Но заперто не было.

В холле за дверьми никаких слуг тоже не обнаружилось. Пришлось Николасу самому проводить Маэллу к ее покоям, девушке все-таки надо было привести себя в порядок и переодеться. С собственным же местом размещения можно и подождать, пока получалось так, что, кроме самой герцогини, показывать ему дорогу некому. Дворец был совсем невелик, так что идти пришлось недалеко. Но прямо за второй дверью их грубо остановили.

Небольшая приемная была буквально забита гвардейцами при полном вооружении.

— Предъявите пропуск, или я буду вынужден задержать вас до выяснения. — Стоявший перед ними офицер говорил через губу и старался смотреть на них сверху вниз. И если в отношении Николаса у него это, можно сказать, получилось, то Маэлла сама ответила ему таким же взглядом, а ростом была никак не ниже его.

— Кто такие и как смеете так разговаривать с герцогиней фон Фратт?! — рыкнула она в ответ.

— Ты, слышь, девка, норов свой будешь недомерку своему показывать, — ничуть не испугался офицер. — Тебя тут только до вечера терпят. И с гвардейцами его высочества принца Ганнерского и Фраттского рекомендую говорить вежливо. А не то вообще отсюда не уйдешь.

— Какого еще принца? — От возмущения голос у Маэллы дал петуха. — Такой же герцог, как и мой батюшка, только рода не такого древнего. И вы сами уберетесь отсюда сегодня же вечером, если не хотите, чтобы вас здесь и похоронили!

— Арестовать скандалистку! — коротко скомандовал офицер, и Николас понял, что пора ему вмешаться.

Заклинание «Воздушного кулака» размазало всех находившихся перед ним по стенкам. Двери тоже с петель слетели, вышибленные телами охранявших их гвардейцев. Форму Николас не менял, но, как оказалось, возможности в магии у него и так остались вполне «кэрские».

— Кажется, переодеться к переговорам тебе не дадут, да и сами переговоры придется вести в горячей дружеской обстановке. Пошли, что ли?

И они пошли. В следующей комнате гвардейцев тоже было изрядно, но по стенкам они размазывались ничуть не хуже, чем в предыдущей. А вот в следующей комнате уже никого не было. И еще в паре комнат. А потом им навстречу вышел среднего роста и относительно молодого возраста господин с пшеничными усиками. Рядом с ним суетился еще один гвардейский офицер, изгибаясь так, что ноги у него были на полшага сзади господина с усиками, а голова — на полшага впереди и услужливо заглядывала в глаза.

— Вот, господин кэр, дочка этого Фратта объявилась вместе с магом. Буянить начали!

— Нехорошо! — согласился с ним кэр, но тут его взгляд сфокусировался на Николасе. — Значит, маг, говоришь?

— Можно и так сказать, уважаемый кэр Янгель. — Тот спокойно пошел к нему навстречу, в то время как Маэлла попыталась стать за его спиной как можно менее заметной. — Я же тебе говорил, что еще являюсь бакалавром медицины и артефакторики, когда у кэра Гербера вместе пили. Или ты тогда уже заснуть успел? Кэр Бюлоф я, тот, который дракон.

— Да помню я! Ты у нас единственный такой, как забыть можно! Да и вчера буквально кэр Гербер со мной по шару связывался, хвастался, старый дурак, что ты ему и себе артефактов понаделал, время на каст больше тратить не нужно. Я тебе даже позавидовал.

— По шару общался? А мне Маэлла говорила, что у них хрустальных шаров нет.

— Конечно нет. И у этого козла ганнерского тоже нет. А вот у всех кэров Остфалии есть. Наш Отто о своих кэрах заботится.

— И много у Отто наших? — Николас решил выдержать такой же панибратский тон. Драться этот фон Янгель явно не рвался, так зачем нарываться?

— Это как считать. Верхняя и Нижняя Остфалии, считай, уже объединились, значит, нас пятеро. А если с союзниками сложить, которые не сегодня завтра в единую конфедерацию войдут, то и втрое больше будет. А ты-то сам как здесь очутился?

— Так мне этот скопидом, князь Лерденский, все никак приличного лена не предложит. Так преподавателем в университете и числюсь. Вот и решил пока к подруге в гости слетать, с делами помочь разобраться.

— Ну и что делать думаешь? — Кэр Янгель немного напрягся.

— Пойдем, как ты сам сказал, к этому «козлу» из Ганнера, обе стороны послушаем, договоримся до чего-нибудь. Маэлла фон Фратт, вы идете?

Кэры, мирно беседуя, дальше пошли рядом. Маэлла пристроилась следом, приняв самый независимый вид. А вот гвардеец как-то поскучнел и отстал, видимо, возвращаться к своему государю с таким результатом ему не хотелось.

Герцог Ганнерский отыскался буквально через комнату («Сестренку, гад, выселил», — прошипела сзади Маэлла). Совсем еще молодой человек с высокомерным выражением на лице сидел за изящным журнальным столиком (других столов в комнате не было) и, видимо, проводил со своими старшими офицерами совещание, которое и было бесцеремонно прервано.

Не обращая внимания на стоявших вокруг военных, Николас, не