– Какой именно? – требовательно спросила она.

– Платье, конечно. Я выходила замуж в лохмотьях. Что за платье! И как выглядела бы свадьба с невестой в таком наряде! Словно коронация в старом Ильказаре.

– Я не собираюсь выходить замуж. Никогда, – сквозь зубы проговорила Непанта. – У меня нет никакого желания – чтобы какой-то мужчина залезал на меня и лапал, словно… словно скотину!

Резкость ее тона поразила Элану. Непанта снова изо всех сил дернула за тесемки. Элана хотела что-то сказать, загладить впечатление от предыдущей фразы, может быть, утешить, но интуитивно почувствовала: лучше всего промолчать. Тема была закрыта – если только Непанта не собиралась вновь ее касаться.

В спальне наступила тишина, нарушаемая лишь шорохом ткани, и так продолжалось до тех пор, пока Непанта не начала помогать Элане надевать туфли.

Элана сидела на краю кровати. Непанта стояла перед ней на коленях, застегивая ремешки туфель.

– Каково это – иметь мужчину? – пробормотала она, уставившись на ноги Эланы.

– Что?

Шея под волосами Непанты покраснела.

– Ну… знаешь…

Элана прекрасно понимала, что ответ станет решающим как для ее будущего, так и для будущего этой странной женщины. Она пыталась придумать какой-нибудь поучительный совет, но ничего не приходило в голову.

– Что я могу ответить? Трудно сказать, как это у тебя будет.

– Ну хорошо, а ты как думаешь? Мать никогда этого не любила. Она говорила, что это непристойно… что…. ну, не знаю.

– Но у нее было семеро детей.

– Я про мачеху. Моя настоящая мать умерла, когда родила меня.

– Некоторые женщины надевают подобные маски в обществе других, но вряд ли берут их с собой в постель. В том нет ничего грязного или плохого…

– Но каково это? – жалобно спросила Непанта.

Пожав плечами, Элана принялась объяснять все с самого начала.

– Как это делается, я знаю…

– Тогда что я могу сказать? Есть только один способ убедиться. Самый трудный.

Все еще не поднимая головы, Непанта прошептала:

– Это больно в первый раз? Я слышала… – Она не договорила.

– Немного, по крайней мере у некоторых женщин. Но ты быстро об этом забудешь. Я уже едва помню…

Непанта резко встала и отошла в сторону.

– Я закончила, – сказала она. – Посмотрись в зеркало. – Пока Элана разглядывала свое отражение, она добавила: – Астрид, мне немного страшно. Я не могу измениться! Иногда, когда он здесь, мне очень этого хочется, но стоит только подумать… Я не хочу. Не хочу меняться! Не знаю, что делать. Я жалею, что я женщина. Во всяком случае, жалею, что я не нормальная женщина.

– Ну, мне кажется, не такая уж ты и ненормальная, – ответила Элана, пытаясь ее успокоить. – Мы все боимся… некоторые даже смертельно… когда ждем того, что должно произойти. Кажется, будто… Проклятье! Не могу объяснить! А потом все выглядит иначе. Страх исчезает. Иногда это происходит постепенно, но происходит всегда. Не могу тебе ничего больше сказать, кроме того, что в близости с мужчиной нет ничего дурного. Идем, ужин ждет. Рендель будет беспокоиться, а Турран все перевернет верх дном.

– Лучше бы они перестали бить в барабаны! – рявкнул Турран. Перегнувшись через стену, он вглядывался в лагерь врага. Глухой грохот поднимался эхом, словно сердцебиение мира. – Они меня с ума сведут!

– На том все и основано, – ответил Рагнарсон, облокачиваясь о стену рядом с ним. – Война нервов. Старый трюк бин Юсифа. Он узнал, что именно так поступают в Шинсане.

– Во всяком случае, он действует. – Повернувшись, Король Бурь взглянул вдоль стены на прогуливающихся Непанту и Сальтимбанко. – Однако не всех, похоже, это волнует. Наш симпатичный друг делает успехи.

И в самом деле, они прохаживались рука об руку, причем Непанту, похоже, совершенно не смущало, что их кто-то может увидеть.

– Ха! – заметил Рыжебородый. – Это она делает успехи. Он же потерял в весе добрых полсотни фунтов. Что скажешь – подходят они друг другу?

Турран немного подумал.

– Непанте больше всего на свете нужен мужчина. Меня бы устроил даже одноглазый и одноногий нищий из самых мрачных трущоб Итаскии, если бы она на него согласилась. Но Сальтимбанко вполне бы ей подошел. Происхождения он, похоже, низкого, но сердце его благородно, словно у короля. Я не возражал бы против свадьбы или хотя бы романа. На самом деле, если бы я знал, как помочь ему ее соблазнить…

– Если бы я мог хоть что-то сделать… – кивнул Гримнасон. – Кстати, раз уж зашла речь об Итаскии – ты ничего не слышал насчет Гаруна?

– Ничего. Золото и клинки заставили замолчать многие рты. У Ридье проблемы. Сколько пройдет времени, прежде чем они доберутся до стен?

Рагнарсон посмотрел вниз на земляные укрепления бин Юсифа, длинными ленивыми зигзагами уходившие в сторону Кандарина. Даже тяжелое оружие не смогло бы с ними справиться.

– Не так скоро.

– Третья катапульта! – взревел Турран. – Огонь по центру!

Снаряд пролетел по дуге, оставляя за собой дымный хвост, но не достиг цели. Разбрызгавшееся масло горело среди потрескавшихся скал.

– Может, еще день-другой, – заметил Рагнарсон.

– Продержимся до зимы?

Рагнарсон удивленно посмотрел на него. Турран сомневается, что его собственная крепость непобедима? Быть не может!

– До осени они не будут готовы к тому, чтобы попытаться штурмовать стены. А потом им еще придется через них перебраться. Вряд ли они способны на такое, когда все свои осадные машины им приходится тащить вверх по склону под огнем.

– И все же я предпочел бы, чтобы они задержались еще дольше. Может, устроить вылазку? Попортить их осадные сооружения?

– Можно поручить командование Рольфу. И все же дело довольно рискованное. Мы не можем позволить себе терять людей, у нас не хватает солдат даже для того, чтобы защищать стену по всей ее длине. Может, стоит послать туда сколовданцев Непанты. Даже если они не вернутся, невелика потеря. Черный Клык и Драконобой их вымуштровали, но все равно они немногим лучше необученных новобранцев.

– Как ты оцениваешь наши шансы?

– Как отличные. Типичная осада требует превосходства в соотношении пять к одному. Их втрое больше, чем нас, и Гарун прекрасно это понимает. Но у него наверняка что-то приготовлено, иначе он давно бы уже отступил. Однако мне не приходит в голову, что это могло бы быть.