Инкаим гневно вскинула голову.

— О чем мелет твой длинный язык? Уж не хочешь ли ты сказать…

Где-то снаружи взревел зуброний рог. Сначала аил притих, а затем раздались крики.

Ворон поглядел по сторонам. Со степи на поселение, поднимая тучи пыли, надвигалась лавина всадников на гаурах. Они улюлюкали и махали клинками над головой. И когда только успели наскакать, ведь не было же их?

Из аила навстречу выбежали вооруженные люди. Мужчин мало, ушли с Магу-шадом в ставку каана. Остались в основном старики и подростки. Женщины с заряженными луками притаились на окраине аила.

Всадники с разбегу, не останавливаясь, набросились на защитников. Отбрасывали грудью антилоп, рубили головы. Упавших топтали копытами гауров. Отдельные умельцы накинули арканы и со смехом тащили жертву по земле вслед за своим бегущим гауром.

Несмотря на тяжкие потери, поселенцы не отступали. Они упрямо совали копья всадникам в грудь. Выбивали атакующих из седел и кололи уже лежащих на земле. Женщины и дети стреляли в чужаков из луков.

Опустил ворон голову, глухо каркнул, передернул крыльями. Словно удивлялся человеческой жестокости.

Враги меж тем одолели яростное сопротивление поселенцев. Растеклись потоком по аилу, рубя уцелевших. Врывались в кибитки, убивали стариков и детей. Рыдающих женщин тащили за волосы. Поджигали кибитки и повозки. Скот сгоняли в стадо, готовя к угону.

Добрались и до большой кибитки в центре. В нее вошли сразу трое. Увидели лежащую на кошме роженицу, повитух и младенца. Тот, что стоял впереди, высокий смуглый воин с длинными усами, сказал:

— Вот ублюдок Муга-шада. Успел-таки появиться на свет, змеиное отродье. А это его жена, Инкаим.

— Гвардия каана? Бори? Что вы здесь делаете? — спросила женщина. — Почему напали на аил Муга-шада?

— Твой мерзкий супруг повинен в измене. Он пытался убить Линх каана и занять престол.

Женщина приподнялась на кошме.

— Не может быть. Мой муж никогда не пошел бы против каана. Что вы с ним сделали? Убили? Если каан пострадал, то это дело рук вашего сладкоголосого начальника, Селенга.

Воины подошли и порубили повитух клинками. Смуглый бори-гвардеец схватил Инкаим за мокрые волосы и поднял ее лицо кверху. Инкаим увидела почерневшую крышу кибитки и ворона, сидящего в дымовом отверстии.

— Проклинаю, — прохрипела женщина и плюнула бори в лицо.

Смуглый воин отрубил ей голову. Новорожденный ребенок весь запачкался кровью матери, но не заплакал.

— Датун, а что делать с ублюдком? — спросил один из воинов, низкорослый и с желтыми волосами под шапкой. — Тоже убьем?

Смуглый воин посмотрел на молчаливого младенца.

— Конечно. Или ты хочешь дать ему титьку?

Ворон наверху каркнул. Бори поглядели на птицу.

— Кыш, глупая птица, — крикнул желтоволосый воин.

Датун занес халади над младенцем. Ворон сложил крылья, нырнул вниз, подлетел к воину и ударил клювом в лицо. Датун отшатнулся, выронил халади, прижал руки к лицу и закричал. Сквозь ладони текла кровь. Ворон с окровавленным клювом летал под крышей кибитки. По полу покатился выбитый глаз с розовыми нитками нервов.

— Он выклевал мне глаз! — крикнул Датун, присел, наклонив лицо вниз, неосознанно пытаясь избавиться от боли. — Убейте долбаного ворона. Отрежьте ему крылья и ноги.

Один из бори нацелился сбить ворона калингой, но желтоволосый воин взял его за руку.

— Старики говорят, что ворон это глаза и уши Тэйанга. Он защитил младенца. Может быть, Тэйанг — покровитель сына Муга-шада? Не надо трогать ворона.

Датун поднялся и подошел к соратникам. Отнял окровавленные руки от лица. На месте левого глаза зияла темная впадина. Положил руку на плечо желтоволосого воина.

— Я приказываю тебе убить младенца, Бузи. Как командир.

— Он под защитой богов, командир, — ответил Бузи. — Я готов умереть в бою и выполнить любой твой приказ, но против воли Тэйанга я не пойду. Как я попаду тогда в Верхний мир после смерти?

Датун взялся за калингу на поясе. Бузи покачал головой.

— Можешь убить меня, но не трогай младенца.

Ворон перестал кружить под крышей кибитки и снова уселся на жерди дымового отверстия, наблюдая за происходящим. Датун потрогал глазницу и сказал:

— Хорошо, тогда отнесите его к болоту. Сломайте руки и ноги, бросьте в воду. Посмотрим, сможет ли Тэйанг помешать вам. — А затем вышел из кибитки.

Оставшиеся воины посмотрели друг на друга.

— Он прав, — сказал третий. — Если ребенок под защитой богов, они остановят нас.

Бузи взял ребенка на руки. Бори вышли наружу.

Сели на гауров, поскакали через горящий аил. Всадники носились повсюду и волокли окровавленных людей за собой на арканах. На ворона налетел столб черного дыма. Он недовольно каркнул и взлетел над поселением.

Нашел внизу бори с младенцем. Они успели выехать из аила и скрылись в лесу за листвой тополей и дубов. Ворон облетел лес и уселся на ветку дерева, ожидая, когда всадники покажутся из чащи.

Под деревом, где он сидел, кто-то шевельнулся. Пятнистый олень исполинских размеров. Повел ушами, всмотрелся в лесной сумрак. Услышал топот копыт, и несколькими грациозными прыжками убежал прочь.

Чуть погодя из леса выехали бори с ребенком. Поскакали к болоту. Ворон проследил за ними взглядом, соскочил с ветки и полетел над головами.

— Смотри, он здесь, — сказал Бузи, заметив ворона. Другой бори кивнул.

Они подъехали к топи. Зеленую воду покрывали островки черной травы и чахлых деревьев. Тихо. Изредка квакали лягушки. Иногда в болоте надувались огромные пузыри, лопались, издавая смрад. Из пузырей вздымались обжигающие грязевые фонтаны. Гауры заревели, отказываясь идти дальше.

Бори слезли с гауров. Младенца положили на землю. Ребенок морщил испачканное кровью матери лицо и мотал головой.

— Эй, птица! — сказал Бузи, следя за вороном. — Я сломаю ему руки и ноги. Если он находится под защитой Тэйанга, пусть…

Ворон опустился на землю рядом с младенцем. Каркнул. Скусил мошек, тучей слетевших на малыша. Он стоял между ребенком и воинами, как бы прикрывая его.

Бузи переглянулся с товарищем. Они опустились на колени и поклонились ворону и младенцу. Комары звенели в воздухе.

Воины встали и направились к гаурам. Сели в седла и поскакали прочь. Ворон посмотрел им вслед, расправил крылья и полетел в лес.

Младенец остался лежать около топи.

Воины проехали через лес к аилу. Дым от догорающих кибиток стелился над землей и щипал глаза. Повсюду лежали трупы поселенцев. Кровь ручейками текла в низкой траве. Женщин и скот согнали в кучу. Седельные сумы воинов разбухли от награбленного добра.