Флинт писал: «В одном предложении он выразил все, что могло занять несколько страниц разъяснений и уточнений. Чтобы прибыть в назначенный день и час, корабль просто обязан был находиться в идеальном состоянии!»

Рузвельт не просто сокращал бюрократические проволочки – он попросту отказывался иметь с ними дело. И добился этого, действуя прямо и решительно. Он сумел сжать процесс покупки в одно предложение.

Он обеспечивал защиту контракта, облекая все необходимые гарантии в дела, а не в слова. Он не писал сложных обещаний и условий – достаточно было лишь обозначить время доставки, которое определяло состояние приобретенного корабля. Рузвельту нужны были результаты, а не обещания.

Всю свою жизнь – и в период президентства – Теодор Рузвельт ставил очень четкие цели, а затем прикладывал все силы к их достижению. Но он всегда придавал больше значения стремлениям, чем самой цели.

Реализация цели была достижением, утвержденным раз и навсегда. Стремление же – это образ жизни. У стремления нет конца, поэтому оно бесконечно более ценно.

Выступая в Галене, штат Иллинойс, 27 апреля 1900 года, Теодор Рузвельт говорил о самом важном – о том, что важнее денег, физической силы и даже силы интеллекта. «Как для нации, так и для человека, – заявил он, – важнее всего сила характера».

Месяцем раньше он опубликовал популярную статью о характере в журнале The Outlook. Это слово он в течение своей жизни повторял снова и снова. Но что такое характер? Точного определения нет, как и у многих концепций, связанных с ключевыми убеждениями. Тем не менее Теодор Рузвельт постоянно возвращался к этому понятию, подразумевая под ним сочетание интеллекта, бескорыстия, смелости, порядочности и постоянного нежелания довольствоваться малым, не стремясь к большему.

В журнале The Outlook он писал: «В великой битве жизни ни блестящий интеллект, ни идеально развитое тело не сравнятся с сочетанием активных и пассивных добродетелей и моральных качеств, которые мы объединяем в понятие «характер».

Характер. Это слово манило Рузвельта, как магнит. Он видел в нем сочетание множества других слов. В нем для Рузвельта сочетались честность, порядочность, справедливость и здравый смысл – все эти слова он использовал, выступая на нью-йоркской выставке 7 сентября 1903 года. А еще в августе 1890 года в журнале North American Review он добавлял к ним «не только такие качества, как честность и правдивость, но и смелость, настойчивость и самостоятельность».

Рузвельт год за годом оттачивал определение характера. Для него это был один из основополагающих идеалов, которые необходимо воплотить в реальность. «Если у человека нет идеала и он не старается жить в соответствии с ним, – писал он сыну Кермиту в 1915 году (письмо в книге «Теодор Рузвельт и его время» приводит Джозеф Баклин Бишоп), – то он становится злобным, подлым и отвратительным существом, какого бы успеха ему ни удалось добиться».

«Характер» – понятие непростое и неоднозначное. Как писал Рузвельт в январе 1917 года в журнале Ladies Home Journal, характер позволяет человеку стать хозяином собственной души, а «пока человек не станет хозяином собственной души, все остальные его качества ничего не значат».

Раздраженный бездействием 57-го конгресса, который никак не хотел выполнять президентскую программу по принятию новых законов, Рузвельт высказал свое недовольство бывшему однополчанину. «Вступай в бой, действуй, руководствуйся здравым смыслом, – с запалом говорил он. – Не трать даром собственное время… Стань кем-то. Действуй!»

Мы не знаем точно, о чем шла речь в том разговоре. Не знаем мы и того, оказался ли совет Рузвельта полезен для ветерана. Но мы точно знаем, что главным для Рузвельта всегда было действие. Общение, которое не приводило к действию, он считал пустой тратой времени, и такой собеседник не представлял для него интереса.

В своей инаугурационной речи президент Джон Ф. Кеннеди поразительно точно сказал, чего он ждет от каждого американского гражданина. «Не спрашивайте, – сказал он, – что ваша страна может сделать для вас. Спросите, что вы можете сделать для нее». Фраза хлесткая, запоминающаяся, но в то же время пугающая – слишком уж многого президент захотел от обычных людей. Пятьюдесятью девятью годами ранее Теодор Рузвельт высказывал ту же мысль, только он облек ее в более спокойные и, следовательно, менее пугающие слова. Он хотел, чтобы каждый гражданин «был способен и готов выполнять свою работу» – не больше. Но и не меньше.