— Открой! — орёт отец, но вместо этого водитель давит на газ и машина срывается с места.

— Это что такое было? — озадачено спрашивает водитель.

— Дай мне телефон… — дрожащим голосом прошу его, — мне нужно позвонить дедушке.

— Конечно, Лиза, — мужчина протягивает мне трубку.

— Спасибо.

Разблокировав экран, быстро пробегаюсь пальцами по сенсклавиатуре, на память набираю номер дедушки.

— Да, — сухо произносит дедуля и я более не сдерживаясь начинаю рыдать в трубку.

Дура! Какой я была в этот момент, дурой!

— Лиза?! Лиза! Это ты? — голос дедушки тут же меняется, я даже не сразу слышу насколько тревожным он становится.

— Деееедда, я ееду к тебе… — сквозь слезы отвечаю ему.

— Что случилось внучка? — судорожное дыхание и тихий стон послышались в трубке.

— Деда! Дедуль, что с тобой? — я вытираю тыльной стороной ладони слезы и уже вслушиваюсь в то, что происходит там у деда.

— Все хорошо, все хорошо… — хрипит дедушка, и тут же следом тишина.

— Деда! Деда! — кричу в трубку, но ответа никакого.

— Что случилось? — глядя на меня в зеркало заднего вида спрашивает водитель.

— Не знаю?! — паника охватывает меня, — позвони кому-нибудь… у тебя есть кому позвонить?

— Да, что произошло то?

— Там дедушке плохо! — уже кричу я и трясу перед носом водителя трубкой.

— Твою ж мать! — он выхватывает трубку, — что за напасти такие?

Проходит несколько долгих минут, прежде чем водителю перезвонили и сообщили о том, что дедушке вызвали неотложку.

— Это я во всем виновата… я, — сидя на заднем сиденье и обхватив колени, как маятник раскачивалась из стороны в сторону, — если деда умрет, я себе этого никогда не прощу. Никогда…

— Лиза, прекратите… — настойчиво бросил через плечо водитель, — все с вашим дедушкой будет нормально.

Но его слова до меня, как сквозь стекло толстое не проходят в мозг и он совсем не переваривает, а пропускает мимо.

— Я себя не прощу… не прощу… — гляжу сквозь охранника потупившимся взглядом.

Черт!

Твою мать!

Я в бессилии откинулся на спинку заднего сиденья в такси.

Блядь! Ведь знал, что все это дерьмо закончится не самым благоприятным для меня образом, но все же решил пойти против себя. Приехал в этот чертов город и что?!

В голове тут же возник образ Лизы и у меня засвербело не только под ложечкой, но и сука в яйцах. Я уже ненавижу эту девчонку до скрипа в зубах! Она как паразитный клещ, пробралась мне под кожу и ежесекундно напоминает о себе вот только не зудя под кожей, а терзая мою фантазию. Мысли о ней меня в конец измотали и если быть честным самим с собой, я уже и не надеюсь что в ближайшее время не не смогу думать о ней.

Купленный на рейс билет, — пусть даже и виртуально, — пиздец как тяготит карман. Я должен уехать, — но… твою мать… я не знал, что принять это решение мне будет так сложно, — другого выхода нет. Иначе… Иначе мне придется…

Твою мать даже думать об этом не хочу…

Все билет куплен… и я сегодня же улечу.

Отцу позвоню после того, как самолет взлетит, иначе этот старый пройдоха найдет тысячи причин, чтобы отговорить меня. А я не могу этого себе позволить, потому как уж очень велик соблазн поддаться на его уговоры. Провожу ладонями по лицу, делая точечный массаж.

Нужно расслабиться… нужно расслабиться — словно мантру повторяю про себя одни и те же слова…

Но чертов член, как будто живет своей жизнь, отдельной от меня.

Стоило только вспомнить о девчонке и член уже твердый. Твою мать, утренняя разрядка в душе абсолютно не помогла!

Это отстойное дерьмо, когда ты не можешь контролировать свои мысли и свое тело. Рука автоматически тянется к ширинке, чтобы поправить напрягшийся член, так как в него впилась молния от ширинки.

— У вас звонит телефон?! — пробасил водила, пробираясь сквозь мысли о том, как мой член на всю длину погружается в узкую мокрую киску Лизы и я вколачиваюсь в неё, пока она не кончает.

— Что? — растеряно, сморгнул грязную картинку перед глазами.

— Телефон говорю звонит. У вас? — повторяет он снова вопрос.

Я выпрямляюсь на сиденье и оглядываюсь по сторонам.

Да, нет блядь. Не у меня, — иронично выгибаю бровь, и губ касается саркастическая ухмылка.

— Ну, так как здесь кроме нас никого нет. И если это не твой телефон. Соответственно — звонит мой. Все логично, — хмыкнул я, доставая смарт из сумки.

Глянул на экран — звонил незнакомый номер. И только из-за этого мне пришлось взять трубку, так как это мог звонить и сотрудник авиакомпании, чтобы что-то уточнить по докам.

— Да, — коротко бросил в трубку.

— Руслан Леонидович, это Артур — личный телохранителя вашего отца…

— Бля… Артур извини дружище, но давай не сейчас у меня очень срочное дело и про отца мне вот прямо сейчас не когда разговаривать. Это он тебя заставил позвонить?

— Вы не поняла Руслан Леонидович, — без эмоциональный тон телохранителя, отчего-то выбешивает и я открываю было рот, чтобы послать этого засранца, когда он продолжает… — вашего отца в тяжелом состоянии везут в больницу. Я подумал… вам будет важно эта информации.

Сказать о том, что у меня творилось внутри, это не сказать ничего.

— Мне кажется ты меня сейчас наебываешь, Артур, — я отгонял от себя подобные мысли и не хотел верить в то, о чем говорит телохранитель. Я не готов к тому, чтобы хоть на день еще задержаться в этом городе.

— К сожалению, это правда Руслан, — монотонно отвечает мне мужчина и замолкает.

— А знаешь что, Артур! Передай папаше, чтобы он катился к черту сам и прихватил с собой братца моего и племянницу в придачу! — рявкнул в микрофон и отключился, запрятав смарт поглубже в карман сумки.

Проклятье!

Блядь, я не могу поверить в то, что это всё происходит со мной?

Я громко стону, выдавливая из груди боль разочарования, что смяла ребра.

Где-то глубоко внутри я понимаю, что совершаю ошибку, поступая так с отцом, но это в его же интересах, между прочим. Я боюсь представить, что будет после того, если он когда-либо узнает о том, что я трахнул собственную племянницу.

В голову снова одна за одной, словно ядовитые змеи полезли греховные мысли о том, как бы я трахал Лизу, будь она не моей племянницей. Что если бы она была обычной красоткой, которую я снял на вечеринке в той же сауне. Как бы имел её в упругую задницу, после того, как досыта насладился узостью ее мокрой киски, но эти мысли только что и делали, так это разъедали мое нутро, превращая его в черное месиво грязи смешанного с грехом.