— Быть может такие изменения навязаны чернотой?

— Сотню местных мы скормили черноте, постоянно отслеживая все показатели. Не то… ослабила да, лишила его возможности творить чудеса, да безусловно… Но она не могла пожрать тело, не тронув химический состав. Точно не то…

Без стука и не произнеся при этом никакой приветственной фразы, в кабинет вошла высокая, стройная и невероятно красивая женщина. Длинные светлые волосы, синие глаза, лиловый цвет губ… Благодаря десятку модификаций, она была молода, красива и даже величественна…

— Госпожа Клеер? Мы не получали никаких сведений о Вашем прибытии. — наигранно приветливо произнёс капитан, быстро встав со своего кресла, прикрыв телом бутылку, и направившись к «Ледяной Фурии», как её называли между собой руководители отделов…

— Департамент никогда не сообщает о визите аудитора, не находишь этот постулат логичным, Славич? — холодно спросила его Клеер.

— Да моя Госпожа- тут же произнёс, немного склонив голову, пока ещё руководитель отдела…

— Ты задержал две поставки в этом квартале, как это понимать капитан? — холодно спросила Клеер.

— Вы знаете про последнюю поставку, ошибка логистического центра… — начал оправдываться Славич.

— Заткнись, ты жалок в своих сопливых изречениях… Ох если бы не твой «дядюшка», состоящий при Совете…

— Госпожа Клеер, прошу простить меня, смею вас заверить, это больше не повториться. — протараторил, будучи абсолютно красным от злости, Славич.

— Ты мне омерзителен, капитан, через пятнадцать минут, картотеку с данными свежих поступивших, мне в кабинет, — развернувшись отдала приказ фурия, — Через пятнадцать, Славич. Пришлёшь своего выродка. Тебя я видеть не желаю. — после чего, она покинула помещение с двумя застывшими мужчинами.

* * *

Отчёт, как всегда, оказался дилетантским, неверно расставлены приоритеты, множество упущений и дыр…

— Союз погубит кумовство и невежество. — тихо произнесла женщина, пролистав Отчёт до последней страницы, на которой был куцый набросок данных по одному, на самом деле, интересному персонажу.

Вероятно, Славич рассчитывал, что она не дочитает этот «документ» до конца. Он сам явно заподозрил в этом кадре что-то неладное, но в надежде сохранить пост и возможные преференции, хотел утаить от неё и Совета, в частности, эти сведения до условно удобного случая. Похоже на этот раз, его именитый дядя ему не поможет…

— Сержант! — позвала Клеер, представленного к ней за дверь охранника. (Она не нуждалась в подобной защите, более того, от этих мальчишек она ничего кроме дискомфорта не испытывала, но положение обязывало…)

— Да, моя Госпожа. — постучав, заглянул военный.

— Подробный отчёт по номеру сто семь, и пригласите ко мне Сомича. — дала указание женщина.

Спустя сорок минут, пришёл, абсолютно бледный, местный Знахарь (секрет полишинеля, ох уж эти двойные стандарты Союза), и таки принёс необходимые выписки. Почти три десятка страниц исследований, отчетов, сухих показателей и эпизодические выводы, написанные карандашом на цветной бумаге-стикере, что вероятно вёл Мирко — старший исследователь объекта.

— Сомич, а теперь подробно, без пробелов и вранья, расскажи-ка мне всё! Всё, что знаешь, о сто седьмом…

Выслушав сначала Знахаря, а после и Мирко, Илона Клеер наконец решила познакомился с мальчишкой поближе. Как раз в отдел поступила замечательная заявка на репродуктивную систему… Что может быть лучше? Что ещё так их сблизит, как изучение внутреннего мира его самого сокровенного…

* * *

Клетки длительного содержания были напротив местного распределителя. Куда поступали очередные приобретения внешников.

Новая партия мяса. Семь иммунных, в основном свежие. Лишь один успел пожить в Улье длительный срок, у бывалых наиболее испуганный вид. Новичок, как правило, пока не понимает куда попал. Пусть даже их успели окрестить, и чему-то научить. Но это абсолютная ерунда. Осознание всей произошедшей ситуации посещает лишь опытных. Многие, поняв, что выхода больше нет, даже решаются на самоубийство. Но на столь отчаянный шаг, пожалуй, готов пойти не каждый…

Вот и сегодня в группе шесть человек, немного затравленных, но пока не осознавших всей «прелести» их нового пристанища. А также один старичок, что кажется проиграл свою войну с самообладанием, и теперь находиться на грани истерики. Надо было пускать себе пулю в лоб, пока была на то возможность…

Троих, похоже, сразу пустили в петлю обследований, а значит они совсем свежие, и их разберут целиком. Старичка отделили от общей группы и пустили тот самый раствор по его организму, тем самым обездвижив и окончательно лишив его возможности покончить с собой. Этот, проживёт два или даже три круга разбора. Но способность двигать конечностями ему уже не вернут. Протокол.

Ещё троих расселили по клеткам, схожим с той в которой ныне живёт Алви. Причём одного поместили совсем рядом, в соседнюю.

— Давно в Улье? — задал соседу вопрос Алви, когда конвоиры оставили их до поры.

Но сосед лишь немного дёрнулся, как бы отстраняясь от прутьев решётки.

Текущее место по разумению Алви использовалось для длительного пребывания иммунных. Его соседями как правило были рейдеры в отключке, либо сильно истощенные. У чёртовых внешников всё подвергалось жёсткой градации. По опасности, полезности, быть может, даже по каким-либо особенностям того или иного организма. Всех более-менее бывалых иммунных причисляли к опасным, их обездвиживали «коктейлем». И как правило содержали в отдельных казематах. Таких как Алви, и его текущий сосед, причисляли к неопасным, но по каким-то критериям — нужным. К слову, всё же каждый день их Грейд мог измениться, поэтому проверки велись, что называется — нон-стоп. И третий вид мяса, те кто был относительно свеж, не представлял ценности, и не мог в связи с тем, что организм пока что не отличался особой выносливостью, перенести многократного разбора. Их как правило разбирали целиком и в первые пару дней.

Сосед был невысоким, молчаливым и очень пугливым. Лица Алви пока не видел, но короткие волосы, и великоватый, но абсолютно точно мужской костюм, помогли классифицировать соседа по крайней мере как мальчика. После более детального изучения, Алви пришёл к выводу что это был подросток. Помимо серьёзного слоя грязи, на одежде, руках и той части лица, что периодически видел иммунный, следов высохшей крови, либо гноя, Алви не заметил. Вероятно, этот кадр будет какое-то время находиться с «пациентом 107» бок о бок, до поступления более редкого, но от того наверняка дорогого заказа, на детские, подростковые органы. Суки, как он их ненавидит…

— Женя. Я… Я не знаю сколько времени тут. — произнёс сосед. При этом голос говорившего был не похож на пацанский.

— Девчонка? — не стал ходить вокруг да около Алви.

— Да, девушка. А вас как зовут? И где это мы, что за Улей? — тихо спросила Женя.

— Алви. Так ты это, про Улей не в курсе? Только с тумана что ли? — ошеломлённо спросил