внимание, вектор движения энергии, было нацелено на материальные вещи, и они быстро приходили в мою жизнь. У меня было всё, что необходимо социальному человеку. Семья, дети, квартира, машины, загородный дом. Постоянные поездки на отдых на самые разные курорты, зимой и летом. Но всё это не давало какого-то внутреннего удовлетворения, постоянно присутствовало состояние гонки, бега куда-то, приходилось постоянно спешить, за чем-то гнаться. Потом у меня случилась травма позвоночника, отказали ноги, врачи сказали, что я останусь инвалидом. В реабилитационном центре в Подмосковье однажды утром на тумбочке у кровати я обнаружил Елену. Я не знаю, принесли ли мне её врачи, медсёстры, сотрудники центра, никто не признавался. Может, это был какой-то неофициальный экспериментальный метод для реабилитации тех, кто должен был остаться инвалидом. Все вокруг говорили: мы ничего не знаем, – и только нянечка, уборщица, которая целыми днями мыла коридоры центра и всегда всем улыбалась, тихо мне сказала: да ты попробуй эту штуку, не бойся. Я включил Елену и полностью ушёл в себя. Через полгода я уже катался на горных лыжах. С тех пор я живу без еды и воды, уже годы. Я занимаюсь медитацией, самоисследованием, Елена только дала мне начальный толчок, а дальше я пошёл сам. В любых духовных практиках Елена – идеальный помощник, идеальный расширитель сознания. Но Елена – это костыль, протез. Всё это мы можем и сами. Мы состоим из энергии. Пока присутствуют внешние стимуляторы, посредники – такие как еда, ты на время отдаляешься от этого знания. Ты получаешь “опыт себя” через что-то, но сами состояния не снаружи, а внутри! По мере твоего изучения себя – постепенно “опыт себя” будет происходить всё чаще без посредников и подсказок. Посредники – это все и всё, что человек видит отдельным от себя. Елена – уникальный посредник. Она – как часть тебя, она не что-то внешнее. Она – и внешнее, и внутреннее одновременно. Я научился доверять себе через общение с ней. Но и она со временем захотела отойти в сторону. В какой-то момент я полностью перестал использовать Елену и перешёл на автономное существование. Елена просто дала мне знание о том, что это возможно. В какой-то момент я понял, что для удержания того уровня восприятия, что задала Елена, мне нужен отказ от еды. И я полностью перестал есть и пить. Человек может не есть и не пить вообще. Я знаю, это звучит для вас странно, но есть и пить не обязательно. Мы просто не знаем возможности своих тел и недостаточно глубоко исследовали собственное сознание. Нет никакого “просветления”. Сущность внутри человека всегда просветлена. Не есть и не пить – это никакая не самоцель. И вылечить болезнь – не самоцель. Просто в какой-то момент своего развития человек может понять, что ему стоит уйти от еды и воды, что так ему будет лучше, что ему просто уже не нужно есть и пить, как раньше. Неедение может стать реальностью для человека как побочное следствие его эволюции. Сейчас я с семьёй живу здесь, в Черногории, провожу здесь ретриты, встречаюсь с учениками. Ко мне приезжают люди и по 40 дней обходятся без еды и воды, мы вместе медитируем, говорим о главном. Стоимость участия в моём новом ретрите – 144 тысячи рублей с человека, да, это приносит мне доход. Это не является для меня проблемой, я могу сочетать жизнь духовного учителя и предпринимательство. Я всегда говорю правду, как Елена. У меня нет ограничений сознания, которые заставляли бы меня верить, что практик, учащий работе с восприятием и делящийся своим опытом и наработками, обязательно должен быть беден и работать с людьми бесплатно. Это просто ограничения нашего сознания, а я показываю людям бесконечность, безграничность. У меня нет страха сделать что-нибудь “неправильно”. Я просто не могу поступить неправильно. Правильно и неправильно – это просто наши ограничения. Как бы я ни поступил – так и будет правильно. Вы думаете, что жить так долго без еды и воды невозможно, а это возможно. Вы думаете, что богатый человек, живущий на такой вилле в Черногории и проводящий дорогие платные ретриты, не может быть настоящим практиком и учителем, что он просто делает бизнес и дурит вас, а это неправда, всё это только ваши стереотипы, границы, ваше описание мира. Если бы я учил людей бесплатно, мне пришлось бы параллельно искать себе другую работу для того, чтобы кормить семью, и я бы тогда уже не мог со всей самоотдачей заниматься тем, чем я хочу заниматься. А так – моя практика и есть моя жизнь, я посвящаю всего себя ей и делюсь тем, что мне открывается, с другими, и это возможно благодаря тому, что мои ретриты – платные, но то, что вы получаете на них, не может быть вообще измерено деньгами». Стас выходит с балкона в комнату, занавешивает все окна, море исчезает, становится темно, и в темноте Стас начинает танцевать. Он говорит: «Танцуй тишину. Танцуй с тишиной. Танцуй из тишины. Это жизнь. Жизнь живая, танцуй её! Пока человек не достигнет самостоятельности, взрослости – он остаётся только ребёнком с одними и теми же вопросами – как лучше устроиться потребителю! Хорошо, если Елена будет доступна для всех. Но вы всё можете и сами. Через самые основные, базовые вещи, на которых строится жизнь: еду, сон, дыхание. Вспомни себя. Вспомни, кто ты такой. Танцуй со мной»[11].

18

У него на лице белая маска с чернильными пятнами. Пятна всё время находятся в движении и образуют фигуры из теста Роршаха. Он стоит в тёмной подворотне, в тени, рядом со стеной. Он одет в изношенный, видавший виды коричневый плащ и фетровую шляпу. Он уже старик, это чувствуется по голосу, когда он начинает говорить. Может ли Бэтмен быть стариком? Может ли Супермен быть стариком? Он говорит: «Я – Уолтер Ковач, но вы можете называть меня просто Роршах. Мне 82 года. Моя мать была проституткой и ненавидела меня. После одного инцидента её лишили родительских прав, и меня отправили в интернат для проблемных детей имени Лилиан Чарлтон в Нью-Джерси. Я хорошо учился, и наибольшие успехи у меня были в области литературы и религиозного образования. Мне постоянно снились кошмары, связанные с матерью. Когда мне было 16, я узнал, что моя мать была найдена мёртвой в Южном Бронксе. По версии следствия, она была убита своим сутенёром с помощью принудительного орального приёма